Десять тысяч стилей. Книга тринадцатая

Головань Илья

— Потихоньку, — пожал плечами Ливий. — Иди давай, мне надо побыть наедине с собой.

Дамиран, руна знаний, была воротами в поле информации. Там можно было найти все знания мира, но не ответы на все вопросы. «Улов» был совершенно случайным, ты мог получить и что-то, нужное тебе, и то, в чем ты вообще не нуждаешься.

— Борей Амгат и Фур столкнулись с полем информации напрямую, заплатив за это годами жизни. Маги делают это с помощью Дамирана. Видимо, с руной знаний можно получить больше пользы.

Дамиран и пугал, и привлекал. Синий Флаг четко дал

понять, что не стоит пользоваться этой руной. Но сложно устоять, когда перед тобой виднеется библиотека со всеми знаниями мира.

Следующие два дня Ливий гулял по Школе Окровавленного Феникса. Почему-то Волку казалось, что не так уж много у него знакомых, но все оказалось иначе. Разрушение Сильнара пережили многие. Кузнец Герман поздоровался своим фирменным способом — руганью и молотом. Старик Хант Вормус, ставший для Ливия учителем по Оздоровительным Движениям, тоже был здесь. От чашки чая Волк отказываться не стал.

Были и те, кто хотели встретиться с Ливием не просто так.

— Присоединяйся, — сказал Аристид.

— Не могу.

— Не боишься?

Было в мимике бывшего главы Отдела Клинка что-то акулье. Взгляд Аристида мог с легкостью пугать слабых мастеров, но Ливий никак на это не реагировал.

— Не боюсь, — улыбнулся он.

Ливия связывали только узы Сильнара — узы ученика и учителя, начальника и подчиненного. Но школы Сильнейшего больше не существовало.

— Хорошо, — сказал Аристид спустя пару секунд. — В тот день я сражался вместе с Желтым Флагом против двух Верховных. Против меня был Яд. Против Желтого Флага — Зверь. Они опасные противники, будь готов к этому. Зверь — варвар с Севера, он бьет своим топором с огромной силой. Яд — сам понимаешь. Ты должен был слышать об этих двоих.

— Да, конечно.

— Я был против Яда. Желтый Флаг взял на себя Зверя. Не уверен, что выстоял бы.

«Даже так», — удивился Ливий.

— Спасибо за совет.

Вызывал к себе и Стратон. В его кабинете Ливий обнаружил Верде — и ничуть не удивился этому. Бывший глава Школы Потока работал и в Отделе Панциря, и здесь, в Школе Окровавленного Феникса, Верде отвечал за оборонительные барьеры и схемы.

— Посмотришь? — спросил он Ливия.

Ко всей документации Волка не пустили, как чужака. Но были моменты, насчет которых Верде хотел посоветоваться. Стратон был против, это было ясно по одному только взгляду бывшего главы Отдела Панциря. Но с каждой секундой разговора Верде и Ливия мнение Стратона менялось.

— Я был против, — сказал он в конце.

— Я заметил, — улыбнулся Ливий.

— Но это было полезно, — добавил Стратон. Немного подумав, он достал из шкафа мешочек и протянул его Ливию. Внутри был аркюс — несколько сотен таблеток. Стратон делился личными запасами, никакого бюджета «на Ливия» запланировано не было.

— Я бы помог и бесплатно, — пожал плечами Волк. — Но спасибо.

Одна встреча стала по-настоящему особенной.

— Давно не виделись, пацан.

Полулежа в застроенной нише замкового окна, Ливий махнул рукой ученику. Тот остановился, не узнав Волка.

— Кто вы?

—

Я? Ну, допустим, тот, благодаря кому ты учишься в этой школе, — улыбнулся Волк. — Хотя отправлял тебя в Сильнар, конечно. Рад, что ты выжил, Мацер. Как…

Договорить Ливий не успел. Молодой еще на вид парень упал на колени перед ним.

— Спасибо вам, благодетель.

«Такого я не ожидал», — подумал Ливий и сказал:

— Встань, все в порядке, не нужно такого делать. И на тебя странно смотрят товарищи, мы еще в школе.

Мацер подскочил на ноги.

— Пойдем, поговорим. Видел, у вас есть сад во внутреннем дворе. Подойдет.

Когда-то давно, возглавляя отряд «Ива», Ливий наткнулся на смертельные бои детей, которые проводил Внешний Корпус. Цель была проста: кто выжил — дерется снова, а кто проиграл — умер. В итоге отсеивались слабые и оставались только сильные, которые потом становились частью Внешнего Корпуса.

Мацер и был таким ребенком. Ливий освободил его и передал Сильнару со своей рекомендацией — и Мацера приняли в школу.

«Он здорово изменился».

Сильнару Ливий передал десятилетнего мальчика — невысокого и худого от плохого питания. Но сейчас перед Волком стоял боец. Крепкое тело, сильные руки, да и рост почти под метр восемьдесят — в Мацере сложно было узнать ребенка из бойцовой ямы.

— Я вам благодарен, — сказал парень первым делом, когда Ливий спустился с ним во внутренний двор крепости.

— Еще бы, — улыбнулся Ливий и щелкнул пальцами.

Волка и Мацера окружил воздушный барьер. И в глазах спасенного когда-то парня появилось благоговение.

«Конечно благодарен. За эти годы ты успел узнать, как сложно поступить в Сильнар. Рекомендация одного из глав отрядов „Совы“ дорого стоит», — подумал Ливий.

— Как тебе обучение?

— Нравится, — с улыбкой ответил Мацер. Ливий не чувствовал от него ни капли лжи.

— Ну, рассказывай, как поживал, — сказал Волк и лег прямо на воздух, будто на диван.

Немного подумав, Мацер начал свой рассказ.

— Когда меня доставили в Сильнар, я попал в Школу Камня. Мне там было просто, — признался он. — Потом была Школа Пера, ее я закончил с трудом. Как и Школу Мысли.

«Ничего удивительного. Ты был сильным бойцом для своего возраста, я тебе и в подметки не годился, когда был таким же. Но вот образования у тебя не было, никакого. Да еще и проблемы с рассудком, куда без них. Десятки убийств ровесников голыми руками, пытки, жизнь боевого раба — слишком много мрака для десятилетнего ребенка», — думал Ливий.

— Потом я попал в Школу Потока. Там все шло хорошо, я даже стал лучшим в классе по развитию внутренней энергии, — скромно похвастался Мацер.

«Ему вживили Споранцию, когда он был боевым рабом. Она давала возможность использовать ярь, пусть Мацер ею и не владел. Споранцию я, конечно, тогда убрал, но ощущение внутренней энергии никуда не делось. Весомое преимущество. Стоило Мацеру осознанно получить хоть каплю яри, как он сразу же вспомнил о контроле», — кивнул Ливий.

— Школа Свирепости?