Десятый день рождения
Шрифт:
Смотреть надо было в глаза третьей в этом кругу. В глаза той, в которых не было видно ни уверенности, ни страсти, ни даже страха.
В них виднелись текущие слезы, говорящие о полном отчаянии…
–Вы поможете? – прошептала она, еле выговаривая слова, держа на них обеих такой “мертвый” взгляд, будто бы ее судьба уже была решена задолго до их встречи.
–Как же тебя зовут, дорогая? – Джессамина подошла чуть ближе и приобняла ее уткнувшееся ей в грудь заплаканное лицо.
–Санти. Меня зовут Санти.
Лицо Джессамины
Сейчас происходило чересчур много событий на одну эту минуту, чтобы задумываться над каждой по отдельности…
–Расскажешь ли ты, что с тобой происходит? Посмотри на нее, – мать указала на девочку. – Это моя дочь, Джессика. Она Связалась с Ним всего три года назад, но…
Девушка, услышав лишь одно напоминание о Нем, заревела уже в разы сильнее, чем раньше, утыкаясь в одежду Джессамины в этот раз уже не просто держась за нее, а едва не разрывая ее ткань своими до этого выглядящими слабыми руками. Слабость действительно была видна в ней со стороны, но полное отчаяние, которым она пропиталась изнутри, видимо позволяло ей использовать свои последние силы перед чем-то по-настоящему ужасным.
–ЭТО ВСЕ ОН! ВСЕ ДАР! – она заревела Джессамине в кофту, превращая ее в мокрую, как после стирки, конечно, если бы в поместье действительно стирали вещи, а не просто просили Его сделать их чистыми. – Он сказал мне, что я обязана принять Его предложение, иначе…
Вой Санти вдруг прекратился и она снова оторвала свое лицо от намокшей кофты Джессамины.
–А иначе Он сказал, что исчезнет из меня!
Она специально показала свое лицо, а значит, и глаза, которые с каждой минутой выцветали все сильнее. Огонь Дара действительно уходил из них. Вместо него начинал появляться совсем другой оттенок.
Пепельный.
Выгоревший окончательно…
–Я не вру, я была с Ним Связана хорошей Связью, – она сразу же начала оправдываться, хотя никто еще не сказал ни слова. – Я хочу, чтобы вы поверили мне!
Джессамина прижала ее еще сильнее и остановила ее заплетающуюся речь.
–Не переживай! Только не беспокойся о Нем! – она попросила Джессику отойти и та сразу же поняла почему.
Посреди самой поляны стояло одно единственное поваленное дерево. На него можно было удобно сесть и выслушать все, что могла бы рассказать плачущая девушка о своей трагедии, которую Джесс все еще не понимала.
Вот только середина этого места была метрах в десяти от них. И мать явно не собиралась оставаться здесь.
Она просила отойти ее от выхода с поляны, которая принесла им совсем незабываемую уже на этом этапе встречу с таинственной незнакомкой из Рода.
Вот только судя по желанию Джессамины, которое Джесс просто напросто даже не замечала, эту тайну, которую девушка уже была готова начать рассказывать им, она хотела услышать только сама.
Для Джессики это должно было остаться все такой
Джессамина понимала, что предложил ей Дар, как понимала и то, почему девушка с именем Санти от этого отказалась. Хотя нет.
Она знала, что что Дар ей предложил, пусть она еще и не сказала. И отказ от этого был неразумным решением.
Непопулярным…
–Не надо рассказывать, что именно предложил. Мне важно знать, почему ты отказалась. Я прямо сейчас начну выяснять это с Даром, как только…
Джессамина хоть и встала на ноги, никого это не испугало.
Девушка лишь продолжала рассказывать то, чего Джессике слушать не стоило.
–Он сказал, что я последняя, которая может что-то остановить! Какой-то Парк, в котором…
Джессамина, едва успев спрятать обезумевшие от страха глаза, резко снова уткнула девушку лицом в свою уже практически состоящую из слез кофту.
–Не надо торопиться, – Санти начала вырываться, на что Джессамина не могла отвечать все тем же. Это показалось бы подозрительным.
Сейчас она просто отпустила ее, а после схватила ее ладонями за голову, которая была ниже нее ростом и, опустив уже свой взгляд, смотрела на нее сверху вниз, что выглядело довольно внушающе.
–Не надо спешить. Я понимаю, что тебе страшно, но вспомни… – она остановилась на секунду, но вырваться ей все равно не давала, что девушку начало даже успокаивать. – Вспомни, сколько опрометчивых поступков совершал Дар, когда Ему приходило в голову что-то, чего мы, обычные люди, Связавшиеся с Ним, никогда не поймем. Вспомни, сколько раз Он вытворял такие фокусы, а после возвращался, даже не думая извиниться за содеянное… Сколько ты живешь в этом мире, дорогая?
–Три… Века три не больше.
–Ох ты, – Джессамина приблизилась к ней еще сильнее, начиная смеяться, все сильнее и сильнее успокаивая девушку. – Да ты еще совсем малышка!
Однако, чтобы успокоить ее окончательно требовалось кое-что действительно внушительное.
–Малышка, только вот уже как два века во мне нет Жизни. А что мне делать если это, – она все таки вырвалась из рук Джессамины, показывая на свои глаза. – Потухнет окончательно. Я не знаю… Он не успел даже объяснить! Последние годы, последние семнадцать лет я жила в поместье в самой дальней от города части.
Сердечко Джессики застучало куда чаще, заслышав эти слова, которые заставили ее вспомнить уже слова матери.
Те самые, в которых она уверяла свою дочь, что в ближайшей округе нет никого, кто состоял бы в Роду и Семье, в отличие от них.
Взгляд резко перешедший на нее, Джессамина сразу же поняла…
–Правда?! – воскликнула она, предчувствуя, что изобразить удивление позволит ей не слышать выпытывающие вопросы в будущем. – Удивительно, я и не знала!
Девушка достала салфетки из кармана, вытерла слезы и сопли, а после подняла глаза уже на них, осматривая по очереди.