Десятый порядок. Вирмоны
Шрифт:
– А она?
– Она! – с нескрываемым восхищением сказал Паша.
– И правильно ревновал! Лет десять назад еще шороху по деревне такого наводила! Слишком уж любвеобильная она у него была! Да и сейчас, наверное, стариной тряхнуть готова! Дай только деду в сторону отвернуться! Я младше её лет на пятнадцать, и то, сколь раз она меня совращала – не сосчитать. Деревенские бабы на нее зло держат! Но сама она – огонь! Ну, ты понимаешь, о чем я…
Рома кивнул. Дед Миша теперь не давал ему покоя – как так могло получиться, что он, рассказывая страхи про оборотней, тем не менее, особо не переживая, спокойно отлучается из деревни в одиночку, да еще и в такую
– И связь у него, похоже, есть, - вслух сказал Рома.
– Чего? – переспросил Паша, на мгновенье оторвав взгляд от дороги.
– Я о своём, - отмахнулся Рома. – Открой люк!
Водитель нажал кнопку, и верхний люк сдвинулся назад, открывая выход на крышу. Рома надел защитные очки на глаза и, прихватив автомат, высунулся наружу. Ветер задувал за воротник, и про себя Рома отметил, что в своем лёгком костюме в таком положении он долго не продержится. Спустился вниз:
– Паша, у тебя тут какая-нибудь куртка есть?
– Найдется.
Он остановил машину, и они оба вышли на дорогу. Благо, что это была окраина небольшого поля, и открытая местность позволяла издалека узреть любую опасность. Проверив крепление прицепа, Паша открыл багажник и передал Роме старый военный бушлат, который был на три размера больше Ромы, но совершенно впору самому водителю.
– А вы откуда к нам приехали? – спросил Паша, закрывая дверцу багажника.
– Из краевой столицы, - ответил Рома. – Честно.
– Там-то знают о нашей беде?
– Знают, - кивнул Рома. – Ждут от нас донесений, чтобы предпринять какие-то меры.
– Предпримут, как же, - горестно произнес Паша. – У Васьки на днях жена пропала, а раньше - сын. Я бы рвал этих тварей!
– Предпримут! Три дня назад такой же монстр напал на губернатора, так что теперь ими занимаются те, кому надо.
– И что губернатор? – спросил Паша, когда они уже сели в машину.
– А что ему будет? Сегодня-завтра уже должен превратиться в вирмона, - Рома улыбнулся. – Даже боюсь представить, что из этого выйдет. Хотя, наверное, во внутренней политике региона решительным образом ничего не изменится…
Вдруг Рома подумал, что уже не испытывает того запредельного мистического ужаса, какой забивал его сознание с момента принятия решения о поездке сюда. Сейчас, когда опасность практически полностью прояснилась и обозначились её основные контуры возможностей и слабостей, и особенно после того, как он увидел, что с ней можно бороться, он почувствовал некое психическое успокоение. По собственному опыту Рома знал, что зачастую страх – это лишь то, что рисует человеку его собственное воображение, основанное или на ранее полученном опыте, или под влиянием искаженной информации, поступающей в мозг извне. Страх – это неведение. А человеческому сознанию свойственно заполнять пустые места – заполнять тем, что ему ведомо, или что он может предположить из своего опыта. И так всегда получается, что надумать можно огромную гору, а реальность оказывается пшиком. И как только мнимая опасность проясняется и появляется убедительная реальность, страх обычно исчезает. Это как в бою, - подумал Рома, - когда ты не знаешь силы противника, его расположение, возможности оружия и характер намерений – ты представляешь самые худшие для себя варианты. Но как только начинается бой, и в ходе боя начинают выявляться все эти характеристики врага, то в большинстве случаев у подготовленного человека страх вытесняется желанием победить своего противника! И тогда ты уже принимаешься за свою работу с холодной головой и трезвым расчетом! И только постоянным навязыванием
– Скажи, Паша, - Рома повернулся к водителю. – Вспомни, пожалуйста, примерно зимой или в начале весны у вас в деревне появлялись новые люди?
– Так у нас же здесь санаторий есть, «Теплый ручей», туда постоянно народ приезжает! Многие живут в деревне. Всех и не упомнишь. Были, конечно.
– А если Эля тебе покажет фото, ты сможешь опознать кого-нибудь?
– Не ручаюсь, надо смотреть. А что?
– Хочу найти ответ на один вопрос, который мне не дает покоя.
– Смотри, сейчас сворачиваем в лес, и вот тут нужно быть начеку – Баланов ключ хоть и дальше, но черт их знает. И это, Рома, кого увидишь – сразу стреляй. Наши все знают, что ходить тут нельзя, а с материка люди сюда не доходят. Если кто-то будет, то это будут ОНИ…
– Далеко еще до вышки?
– Даст бог, через четверть часа доберемся!
Рома снова надел на глаза защитные очки, намотал на руку автоматный ремень, перебрался на заднее сиденье, широко расставил ноги, и высунулся в люк, грудью оперевшись на крышу.
– Если сам кого увидишь, - крикнул Рома водителю, - сигналь и громко кричи, куда смотреть – вперед, вправо, или влево.
Тыл оставался открытым, и это в какой-то мере тревожило Рому, однако, потренировавшись, он наработал методику быстрого разворота с переносом огня в тыловой сектор.
Машина пошла в крутой подъем.
Хиленький замок, висящий на медпункте, Вася оторвал стальной монтировкой, лишь слегка приложившись своим немаленьким весом. Дёрнув за ручку, он открыл дверь.
– Входите…
Эля вошла, сразу почувствовав запах синтетики и пластика – за эти годы это все уже могло бы и испариться, но так как медпункт стоял вечно закрытым, удаления технических запахов не произошло.
Помещение было типовое – Эля много повидала таких в крае, и поэтому она сразу направилась к комнате, в которой обычно размещалась аптека. Под её нажимом дверь открылась, и Эля, войдя, облегченно выдохнула – кое-что здесь все-таки было.
Она открыла два стеклянных шкафа и стала выгребать на стол то, что там имелось – в основном это был перевязочный и шовный материал, хирургические инструменты, кое-какие лекарства в различных ёмкостях и масса различных таблеток. Потом можно будет разделить их по срокам годности, но сейчас Эля уже увидела главное – здесь было всё то, что понадобилось бы ей для первичной обработки раны.
Щелкнула выключателем – света не было.
– Несите его сюда! – сказала она.
Когда раненого внесли и уложили на кушетку, Эля позвала Васю:
– Подойди, пожалуйста!
Тот подошел, опасливо глядя на окровавленную ногу.
– Вася, - сказала Эля. – Мне здесь нужен свет. Я не знаю, как ты будешь это делать, но через полчаса в медпункте должно быть электричество!
– Понял, - покорно кивнул увалень. – Сейчас сделаем! Воздушку кинем, всё будет…
Он ушел.
Друзья раненого и его мать нерешительно топтались в коридоре медпункта.
– Так, - Эля повернулась к ним. – Мама, подойдите к лекарствам, и отсортируйте их по срокам годности. Но ничего не выбрасывать! Найдите мне но-шпу, анальгин и димедрол в ампулах! Найдите фурацилин, новокаин или лидокаин. А так же шприцы и спирт. Еще будут нужны антибиотики.