Детектив для попаданки
Шрифт:
На следующий день просыпаюсь от детской беготни за дверью, веселых криков и задорных взвизгиваний. Сквозь шторы бьет яркий солнечный свет. Похоже сегодня нам выдали хорошую погоду. Бросаю взгляд на наручные часы – уже пол девятого. Через пол часа, кажется, начнется завтрак.
Акима в кровати нет, вместо него - помятая простынь и придавленная подушка. Глажу ладонью его следы. Постель уже остыла – значит, встал он давно. Эта неожиданная пустота рядом со мной почему-то тревожит.
Вскакиваю, умываюсь, собираю волосы в пучок. Одеваюсь в другое, самое не мятое платье. Тоже летнего, тонкого
Спускаюсь на первый этаж и на фоне бегающих по холлу детей вижу, как в дом заходит Аким. С мокрыми волосами, в плавках, с полотенцем на плече – видимо, только-только в озере поплавал. Кивнув мне, поднимается наверх, а я принимаюсь играть с детьми. Сначала в прятки, но это слишком легко, поэтому переходим на догонялки. Вижу, как две уже знакомые женщины в униформе, накрывают на стол. До меня доносятся соблазнительные ароматы. Пока мы играем, аппетит усиливается, и я, то и дело поглядывая на расставленные мармиты с едой, с нетерпением предвкушаю завтрак. Вскоре к нам подходит Матвей и зычно гаркает детям:
– Так. Ну-ка шуруйте быстро наверх! Мать сказала, вы еще зубы не чистили!
Когда они убегают, мой деверь и несостоявшийся любовник подходит ко мне почти вплотную и выплевывает негромко, чеканя каждый звук:
– К моим детям теперь чтоб и на два метра не приближалась! Тварь!
Его ядовитые слова так неожиданны, что даже не успеваю сгруппироваться, внутренне подготовиться, чтобы принять удар. Становится так жгуче больно, что на глазах выступают слезы. И все же заставляю себя ответить обидчику:
– Веди себя достойно, как мужчина. Мстительность – удел слабых.
– Не тебе, суке, учить меня достоинству! И месть тут не при чем, - набычившись, заявляет он. – Неохота, чтобы такая, как ты ошивалась рядом с моими детьми и марала их в своей грязи.
– Я не грязнее, чем ты, Матвей. Мы в одной луже барахтались. Может, тогда и тебе к своим детям не подходить?
В его глазах сверкает такая злость, что я не сомневаюсь: будь мы одни, я бы снова оказалась приплюснута к стене и раздавлена им в лепешку. Но здесь и сейчас он может лишь распять меня взглядом. Тем более, к нам уже спускается Аким. Подойдя поближе, он обнимает меня за плечи, и с вызовом обращается к брату:
– Какие-то проблемы?
Нехотя бугай отходит в сторону, и я благодарно льну к мужу. Шепчу:
– Доброе утро! Я уже соскучилась.
Получаю в ответ небрежный поцелуй в висок.
Остальная часть дня протекает без эксцессов. Вполне мирно завтракаем. Гуляем с Акимом около озера. Наслаждаемся красочным видом, свежим, целительным воздухом и звенящим пением птиц.
К нам то и дело подбегают Варя и Витя, вовлекая в игру. Не гнать же от себя детей в угоду их папе! Аким учит их бросать камешки по водной глади, чтобы долго подпрыгивали, строить домики из веток - время течет легким, безмятежным ручьем, пока из дома не выходит Матвей.
Он намеренно всех сторонится. Засунув руки в карманы штанов, так внимательно таращится в воду, будто читает там бестселлер. Вижу, как к нему подходит то Алена, то Вера - они волнуются, недоумевают: почему тот держится особняком в такой особенный, светлый день, почему угрюмо глядит исподлобья на
Я тоже волнуюсь за него, как ни удивительно. Если он не справится с тем, что было между ним и Катей, если не отпустит, не прикажет себе забыть, столько людей пострадают! Его жена, дети, Алена... Про себя умоляю его переступить, оставить в прошлом этот позорный поступок. Сможет ли он это сделать? Вылечит ли его время? Надеюсь!
После променада - обед, после которого вся наша шумная, дружная кампания неторопливо, нехотя собирается домой. Благодарим гостеприимных свекров и, переобнимавшись со всей новоиспеченной родней, кроме Матвея, отправляемся в дорогу.
Странный закон: возвращение домой почему-то всегда протекает быстрее, чем отъезд, даже если по временным отрезкам они совпадают. Вскоре мы оказываемся дома, и я с головой погружаюсь в привычную рутину. Забираем Рекси, с ума сходящую от радости при виде загулявших хозяев. Недолго с ней поиграв, убираю и готовлю. Вкусно ужинаем.
Общаюсь с Акимом ровно, спокойно, стараюсь соблюдать дистанцию. В какой-то момент теряюсь от внезапной догадки. Возможно, не только я, но и он ее, эту самую дистанцию держит? Мысль пронзительно неприятна, и я гоню ее прочь. Как бы там ни было, по-другому сейчас никак. Спим мы вместе, чуть поодаль друг от друга. Затем пробуждение, завтрак, быстрые сборы на работу, мои няньские будни, немного смазанные потоком печальных мыслей - а вдруг я сегодня здесь последний раз?
– и, наконец, наступает долгожданный вечер.
Вбиваю в навигатор адрес ведьмы Елены и вздыхаю. Придется ехать в районный центр. Далековато, конечно, но ничего не поделаешь! Отправляю сообщение Акиму:
– Сегодня встречаюсь с ведьмой. На ужин не жди. Ужин в общем-то тоже не жди. Вернусь поздно.
Чуть поколебавшись, добавляю сердечко, приписываю:
– Люблю.
И под строгий женский голос навигатора, выезжаю на шоссе.
Глава 23
Законопослушно соблюдая все дорожные правила, доезжаю до райцентра за час сорок минут. Навигатор приводит меня в тихий переулок. Это не спальный район, но уже и не центр города. Здесь стоят трех- и четырехэтажные дома, по большей части жилые. Но почти везде на первом этаже за стеклами витрин располагается какой-нибудь бизнес. Ремонт обуви, пиццерия, кафе...
Между азиатским ресторанчиком и швейной мастерской нахожу нужный мне адрес, по которому находится магазин подержанных книг. Когда нерешительно обращаюсь к девушке за прилавком с вопросом про ведьму, она равнодушным, усталым жестом указывает на заднюю дверь. По виду – обычная, деревянная дверь, ведущая в подсобку.
Некоторое время медлю. Чувство такое, что я упорно, слой за слоем снимаю обертки, пытаясь добраться до заветной иголки, чтобы, ее обломав, оборвать собственную жизнь и опять оставить позади людей, уже ставших мне дорогими. Соблазнительный голосок в голове сладко нашептывает: