Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо (сборник)
Шрифт:
— Аврорианца? — В ее голосе прозвучало презрение.
— Но ты можешь научить! Теперь, когда ты поняла, как дарят и принимают, научи их.
— Но научатся ли они?
— Некоторые научатся. Не сомневайся. И у тебя достаточно времени найти такого. Например… (Нет, подумал он, еще рано упоминать про Гремиониса, но — как знать? — если он обойдется с ней более решительно, оставит пустые любезности…)
— Неужели это возможно? — задумчиво произнесла Глэдия и подняла на
— Должен признаться, — грустно сказал Бейли, — что многое словно в тумане.
— Если бы ты помнил, то не захотел бы расстаться со мной.
— Я и сейчас не хочу с тобой расставаться, Глэдия. Но ничего не могу поделать.
— А после ты выглядел таким спокойно-счастливым, таким безмятежным. Я положила голову тебе на плечо и слушала, как бьется твое сердце — сначала часто, а потом вес; медленнее, пока ты вдруг не привскочил и не сел на кровати. Ты помнишь?
Бейли вздрогнул и, чуть откинувшись, растерянно посмотрел ей в Глаза.
— Нет, этого я не помню. О чем ты? Что я сделал?
— Но я же сказала: ты вдруг сел на кровати.
— Да-да. Но еще что? — Его сердце учащенно билось — наверное, так же часто, как ночью, когда Глэдия прилегла к нему на плечо. Три раза он словно бы устанавливал правду, но в двух первых случаях он был один, а прошлой ночью — когда это случилось в третий раз, — с ним была Глэдия. Свидетельница.
— Больше ничего, Элайдж. Я спросила: «Что с тобой, Элайдж?» Но ты словно не услышал, а только повторил два раза: «Знаю! Знаю!» Ты говорил неясно, и глаза у тебя ничего не видели. Я даже немножко испугалась.
— Я сказал только это? Иосафат! Глэдия, неужели я ничего не добавил?
— Больше я ничего не помню, — Глэдия сдвинула брови. — Ты сразу снова лег, а я сказала: «Не бойся, Элайдж. Не бойся. Ты в безопасности». Я тебя погладила, И ты опять уснул и… и захрапел! Я никогда не слышала, как храпят, но было очень похоже на описания. — Она чуть улыбнулась.
— Послушай, Глэдия! — настойчиво сказал Бейли. — Ты говоришь, я пробормотал: «Знаю! Знаю!» Но я не объяснил, что именно я знаю?
Она снова сдвинула брови:
— Не помню… Подожди! Ты, правда, добавил совсем тихо: «Он успел раньше».
— «Он успел раньше»… Я это сказал?
— Да. Я решила, что ты говоришь про Жискара — что он успел раньше тех роботов, что ты опять испугался, не похитят ли тебя, что ты вспомнил, как ждал в лесу во время грозы. Да-да! Потому-то я и гладила тебя, повторяя: «Не бойся, Элайдж! Ты в безопасности!» — пока ты не уснул.
— «Он успел раньше». «Он успел раньше». Теперь не забуду!
— Но что важного в том, что Жискар успел найти тебя первым? Так и было.И ты это знаешь.
— Нет, Глэдия, тут что-то другое. Что-то, о чем я вспоминаю только когда мое сознание отключается.
— Так в чем смысл?
— Толком не знаю, но раз я это сказал, какой-то смысл тут есть. И у меня остается час, чтобы успеть разобраться. — Он встал. — Мне пора.
Он шагнул к двери, но Глэдия бросилась к нему и крепко его обняла.
— Подожди, Элайдж!
Бейли поколебался, потом нагнулся и поцеловал ее. На долгое мгновение они застыли, обнявшись.
— Но я тебя еще увижу, Элайдж?
— Не знаю, — тоскливо ответил Бейли. — Надеюсь, что да.
И он ушел на поиски Дэниела с Жискаром, чтобы как следует подготовиться к предстоящей встрече.
73
Бейли шагал через луг к дому Фастольфа. Ему было все так же грустно.
Роботы шли справа и слева от него. Дэниел казался спокойным, но Жискар, подчиняясь данным ему инструкциям, все так же бдительно оглядывал окрестности. Бейли спросил:
— Как зовут председателя Законодательного собрания, Дэниел?
— Не знаю, партнер Элайдж. В тех случаях, когда о нем говорили в моем присутствии, его называли просто «председатель». При обращении к нему говорят «господин председатель».
— Его зовут Рутилен Хордер, сэр, но официально его имя нигде не упоминается. Употребляется только титул. Это подчеркивает преемственность правительства. Люди занимают этот пост на определенный срок, а «председатель» существует всегда.
— Но данный председатель — сколько ему лет?
— Он уже не молод, сэр, Ему триста тридцать один год, — ответил Жискар с типичной молниеносностью.
— Здоровье у него хорошее?
— Насколько мне известно, сэр.
— Какие-нибудь особенности характера, о которых мне полезно было бы узнать заранее?
К этому вопросу Жискар явно не был готов. Он сказал после паузы:
— Затрудняюсь ответить, сэр. Он занимает свой пост второй срок и считается компетентным председателем, много работает и добивается результатов.
— Он вспыльчив? Терпелив? Не терпит возражений? Внимателен?
— О подобном вы должны сами судить, сэр.
— Партнер Элайдж, — вмешался Дэниел, — председатель — выше личных пристрастий. Он справедлив и беспристрастен по определению.