Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо (сборник)
Шрифт:
— У нас есть основания думать, — сказал Дэниел, — что вы сейчас находитесь там, куда людям не разрешено приходить…
— Это правило, а не закон, и на нас оно в любом случае не распространяется, поскольку мы не земляне. Кстати, роботам тоже не разрешается здесь находиться.
— Мы привезены сюда, доктор Мандамус, высокопоставленным членом земного правительства. У нас есть основания думать, что вы намерены поднять уровень радиации в земной коре и нанести серьезный и непоправимый ущерб планете.
— Вовсе нет… — начал Мандамус.
Но тут в первый раз вмешался Амадейро:
— По какому праву,
Его повелительный тон заставил Дэниела вздрогнуть, а Жискар уже собрался уйти. Но Дэниел сказал:
— Простите, доктор Амадейро, но я не веду перекрестный допрос, а только хочу убедиться, что могу спокойно подчиниться вашему приказу. У нас есть основания думать, что…
— Можешь не повторять, — перебил его Мандамус и повернулся к Амадейро. — Доктор Амадейро, разрешите мне ответить. — Мандамус вновь взглянул на Дэниела. — Дэниел, наша задача носит антропологический характер. Мы должны найти истоки различных человеческих обычаев, влияющих на поведение космонитов. Эти истоки можно найти только на Земле, вот мы их тут и ищем.
— У вас есть на это разрешение Земли?
— Семь лет назад я консультировался с соответствующими чиновниками Земли и получил разрешение.
— Что скажешь, друг Жискар?
— Показания мозга доктора Мандамуса таковы, что его слова не соответствуют существующей ситуации.
— Значит, он лжет?
— Предполагаю.
Невозмутимость Мандамуса не поколебалась.
— Ты можешь предполагать, но предположение — не уверенность, — сказал он. — Ты не можешь не повиноваться приказу на основании простого предположения. Я знаю это, и ты это знаешь.
— Но в мозгу доктора Амадейро ярость сдерживалась только эмоциональными силами, чего вряд ли требовала работа, — продолжал Жискар. — Вполне возможно, что эти силы, так сказать, порвутся, и ярость выплеснется наружу.
— Что вы распинаетесь перед ними, Мандамус! — закричал Амадейро.
— Молчите, Амадейро! — рявкнул Мандамус Вы играете им на руку.
Амадейро не обратил внимания на окрик.
— Это унизительно и бесполезно. — Он злобно оттолкнул протянутую руку Мандамуса. — Они знают правду! Ну и что? Роботы, мы — космониты, более того, мы — аврориане, мы с планеты, где вас сконструировали. И еще того больше, мы высокопоставленные официальные лица на Авроре, и для вас слово «люди» в Трех Законах роботехники должно означать аврориан. Если вы не повинуетесь нам, вы вредите нам, унижаете нас и нарушаете этим Первый и Второй Законы. То, что мы намереваемся уничтожить землян, даже большое их количество, — правда, но это к делу не относится. Это все равно, как если бы вы отказались повиноваться нам, потому что мы едим мясо убитых животных. Ну, я объяснил вам все, а теперь убирайтесь! — прохрипел Амадейро и, выпучив глаза, упал.
Открыв рот в беззвучном крике, Мандамус склонился над ним.
— Доктор Мандамус, — сказал Жискар, — доктор Амадейро не умер. Он в коме, из которой его в любое время можно вывести. Но он забудет все, связанное с вашим проектом, и ничего не поймет, если вы станете объяснять ему. Когда я это делал — я не мог бы этого сделать, если бы не собственное признание доктора Амадейро, что он намерен уничтожить большое количество землян — я, возможно,
— Знаете, доктор Мандамус — произнес Дэниел, — на Солярии мы встретили роботов, которые считали людьми только соляриан. И мы поняли, что в том случае, когда роботы так узко трактуют понятие «человек», это может стать причиной безмерных разрушений. Бесполезно пытаться ограничить в нашем понимании понятие «люди» только аврорианами. Мы определяем всех людей — и землян, и поселенцев — как хомо сапиенс, и чувствуем, что предотвратить вред для группы людей и человечества в целом важнее, чем предотвратить вред для индивидуума.
— Но в Первом Законе так не говорится, — еле слышно прошептал Мандамус.
— Я называю это Нулевым Законом, и он довлеет над Первым.
— Но тебя так не запрограммировали.
— Я сам себя так запрограммировал. И, поскольку с момента вашего появления здесь я знаю, что вы прибыли сюда, чтобы нанести вред, вы не можете приказать мне уйти или удержать меня от нанесения вреда вам. Нулевой Закон превыше остальных. Я должен спасти Землю, поэтому прошу вас добровольно уничтожить ваши приборы, иначе я буду вынужден угрожать вам, как доктор Амадейро, хоть и не воспользуюсь бластером.
— Подожди! — сказал Мандамус, — Выслушай меня. Дай мне объяснить, Из головы этого Амадейро улетучилось все хорошее. Он хотел уничтожить Землю, а я не хочу. Поэтому он и целился в меня из бластера.
— Однако это ваша идея, вы создали все эти приборы, иначе доктору Амадейро не нужно было бы принуждать вас что-то сделать. Он сделал бы это сам, не требуя от вас никакой помощи. Правильно?
— Да, Жискар может сказать, лгу ли я. Я построил эти приборы и был готов воспользоваться ими, но не так, как желал доктор Амадейро. Я говорю правду?
Дэниел посмотрел на Жискара.
— На мой взгляд, он говорит правду, — подтвердил Жискар.
— Конечно, правду, — поддакнул Мандамус. — Я хотел ввести очень медленное увеличение радиоактивности в земную кору. Должно пройти сто пятьдесят лет, в течение которых народ Земли может перебраться на другие планеты. Увеличится население имеющихся Поселенческих миров, и будет создано множество новых. Земля, этот огромный аномальный мир, который вечно угрожает космонитам и сводит на нет усилия поселенцев, перестанет существовать. Исчезнет центр мистического поклонения, который так тянет поселенцев назад. Я говорю правду?
— На мой взгляд, он говорит правду, — подтвердил Жискар.
— Мой план, если он сработает, сохранит мир и сделает Галактику домом как для космонитов, так и для поселенцев. Вот почему, когда я конструировал этот прибор… — Указывая на прибор, он приложил большой палец к контакту и устремился к главному прибору, крикнув: — Застыть!
Дэниел бросился было к Мандамусу, но застыл с подмятой рукой. Жискар не шевельнулся.
Мандамус, задыхаясь, вернулся.
— Поставлено на 2, 72. Сделано. Изменить нельзя. Теперь все пойдет так, как я задумал. И вы не можете никому ничего сказать, потому что тогда начнется война, а ваш Нулевой Закон запрещает это! — Он холодно и презрительно взглянул на распростертое тело Амадейро. — Глупец! Ты никогда не узнаешь, как это надо было сделать!