Детектив Франции. Выпуск 1
Шрифт:
— Немедленно предоставьте мне проекционный зал, — сказал Малко. — Мне кажется, скоро наступит конец нашим проблемам.
— Хорошо, — сказал Худ. — Поехали со мной. Я думаю, вы правы.
Их сопровождали два агента ФБР.
И снова они оказались в подвале. Воздух был пропитан сигарным дымом и потом. Здесь просматривались фильмы, квалифицированные порнографическими и изъятые из подпольных кинотеатров. Механик в форме взял первую бобину. Свет погас.
На экране появился человек. Мужчина приятной наружности в возрасте около сорока лет сказал: «Здравствуйте, дамы и господа. Сегодня на всем побережье бухты будет хорошая погода.
Ричард Худ громко расхохотался, едва не проглотив свою сигару:
— Но это метеосводка, за которую вы чуть не поплатились жизнью…
Малко ничего не понимал. За метеосводкой шла реклама, затем хроника событий… Зажегся свет.
— Возьмите другую бобину, — предложил Малко.
Свет снова погас. На пленке оказался короткометражный вестерн.
— Его демонстрировали недавно по второму каналу, — сказал Худ. — Застрелиться и не жить. Я не вижу в этом никакой провокации.
Снова зажегся свет. Малко вдруг осенило. Он повернулся к Худу:
— Вы говорите о местной телестанции, не так ли?
— Да, — ответил Худ. — Она находится неподалеку отсюда. Ее можно принимать в Окленде, но дальше на север мешают холмы. У нее небольшая мощность.
Малко видел перед собой карту, на которой были отмечены очаги волнений, то есть зона таинственного «промывания мозгов».
— Вы не обратили внимания, — спросил он Худа, — что радиус действия телестанции совпадает с зоной, отмеченной беспорядками?
После минутного молчания Худ воскликнул:
— Черт побери, вы правы! Нужно внимательно обследовать эти пленки.
Они направились в будку киномеханика. Малко взял первую бобину и стал внимательно рассматривать снимок за снимком на свет проектора. Изучив сантиметров сорок пленки, он обнаружил снимок, не соответствующий другим. На нем была простая фраза, которую Малко прочитал вслух: «Коммунисты правы».
Худ взял пленку из рук Малко и прочитал сам. Глаза его округлились. Малко продолжал изучать пленку. Лозунг повторялся через каждые двадцать четыре снимка.
— Но это колдовство, — сказал Худ. — Ничего подобного я не помню во время просмотра фильма.
Малко начинал понимать.
— Это не колдовство, — сказал он. — Это то, что называется «Неуловимое Убеждение». Этот метод был апробирован и запрещен. Он заключается в следующем: вам известно, что фильм демонстрируется со скоростью двадцать четыре кадра в секунду. Эта скорость воспроизводит движение на снимке. Если вы будете демонстрировать фильм со скоростью двадцать пять снимков в секунду, как в данном случае, глаз не успевает его фиксировать, следовательно, вы его не видите, а уши соответственно не слышат ультразвуков, которые, однако, проникая в мозг, могут разрушать клетки. Если ваш глаз не видит изображения, то мозг запечатлевает его, так как оно повторяется каждую секунду. Что же происходит в таком случае? Ваше подсознание ассимилирует это изображение и его значение. Опыт проводила одна крупная фирма по производству напитков: она вставляла в фильмы изображения, подобные этим, рекомендуя свои напитки. Люди, смотревшие фильм, не отдавали себе отчета в том, что видят рекламу, но после просмотра фильма их подсознание заставляло их покупать именно эти напитки. Что и происходит в данном случае. Речь идет лишь о замене рекламного лозунга на политический. Люди были подвергнуты интоксикации.
Один из
— Но ведь не лозунги заставили их устраивать беспорядки?
— Нет, — ответил Малко. — Все гораздо сложнее. В зоне интоксикации люди, регулярно смотрящие телепередачи, неожиданно стали обнаруживать политическое единомыслие. Движимые подсознанием, они стали выражать и приводить в действие свои идеи. Подобно тому, как двое людей, одержимых парусным спортом, создают яхт–клуб и зазывают в него как можно большее число сторонников. С той лишь разницей, что в нашем случае никто не знал, что семя было посеяно без их ведома.
Агент ФБР скептически заметил:
— По вашему мнению, достаточно одних лозунгов, чтобы изменить сознание индивида?
— Вспомните о военнопленных в Корее, — сказал Малко. — Многие из них вернулись коммунистами. На них не оказывали никакого силового давления, им просто сделали «промывание мозгов». Простые лозунги, повторяемые бесконечное число раз, проникают в конечном счете в подсознание. Этот метод часто используется русскими. Я уверен, что на этих пленках мы найдем разные лозунги, направленные на достижение одной цели. Впрочем, давайте приступим к их анализу.
Они размотали пленку следующей бобины. Малко сразу обнаружил фразу после двадцать четвертого снимка: «Джонсон — поджигатель войны».
— По сути, — сказал Малко, — эти лозунги направлены на привитие вкуса к коммунизму. Все остальное приходит само собой.
Все уже были окончательно убеждены, но Малко, тем не менее, продолжил свое доказательство.
— В лаборатории, обнаруженной нами, специалисты терпеливо резали нормальные пленки и вставляли в них невидимые «послания». С технической точки зрения это очень просто. По всей вероятности, у них были соучастники на телестанции, которые подменяли фильмы. Хочу сделать еще одно замечание: эти «послания» отправлялись из Праги в деревянных дощечках, поставляемых на кладбище. Все это кажется идиотизмом, но это лишь еще одно доказательство гипертрофированного централизма коммунистической системы. Операция проводилась в режиме строжайшей секретности. Здесь были только исполнители, которые не занимались сами созданием материала.
Ричард Худ шел по коридору в сопровождении агентов ФБР. Они спешили нанести визит на телестанцию.
Малко, Джонс и Брабек остались.
— Да, ничего не скажешь, — сказал Джонс. — Вы меня убили. Я бы никогда до этого не додумался.
— Это не моя заслуга, — скромно ответил Малко. — Сейчас я подумал о том, что если бы эта фальшивая монета не была случайно обнаружена, китайцы добились бы ужасающих успехов. Согласитесь, что устраивать демонстрации при помощи кусочка целлулоида что–нибудь да значит!..
— У меня голова идет кругом, — сказал Брабек.
Разговор на этом оборвался. Они вышли из здания полиции, старого и грязного, построенного в начале века и с тех пор почерневшего от пыли и копоти. Отсюда не было видно ни Золотых ворот, ни бухты… У Малко начиналась хандра. Он многое бы отдал, чтобы оказаться в своем замке, в Австрии, в окружении красивых женщин и корректных мужчин. Он поклялся вернуться туда как можно скорее.
Глава 16
Малко медленно шел в оживленной толпе, фланирующей по Маркет–стрит. Он вышел из здания «Калифорниэн Траст Инвестмент», и в его ушах еще раздавался голос адмирала Миллза: