Детектив на изоляции

Посвящается моей лучшей подруге Наде Савченко, моим родителям и Марине Ивановне Александровой, которая вдохновила меня на создание образа энергичной и остроумной бабушки Виктора Уланова.

Огромная благодарность Наталье Христич, которая подарила Инге Макаровой в моем романе свои прекрасные стихи о человеческих взаимоотношениях.

"… Для кого-то веет ветер свежий,

Для кого-то нежится закат…

Мы не знаем – мы повсюду те же:

Слышим лишь ключей постылый скрежет

Да шаги тяжёлые солдат…"

/А. А. Ахматова. "Реквием". 1938-1940 гг./

"Еще одна жертва коронавируса.

На третьей неделе самоизоляции жена убила мужа утюгом" (анекдот весны-2020)

Все персонажи и события романа являются вымышленными. Любое сходство с реальными лицами или событиями является случайным. Родильный дом имени N на Васильевском острове также придуман автором.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. АПРЕЛЬ-2020

*

– Мне кажется, что у нас эпидемия не коронавируса, а тотального размягчения мозгов, если ВОТ ЭТО считается "шутками недели по итогам рейтингов интернета"! – Наташа Навицкая раздраженно отбросила газету так, что издание перелетело через весь журнальный столик и шлепнулось на ковер в гостиной. – Или пользователей интернета считают идиотами, для которых и такое сойдет!

Виктор Уланов промолчал, видя, что жена взвинчена и любая попытка поспорить или просто возразить ей обернется очередным скандалом. Конечно, авторы подборки юмора в пятничном выпуске вовсе не ставили целью обидеть читателей, подбирая тематические шутки в интернете. Но Наташа очень тяжело переносит самоизоляцию, особенно – после того, как "нерабочую неделю" продлили еще на столько же и нет гарантии, что этим ограничатся. Атмосфера в их восьмикомнатной квартире на набережной Фонтанки у Измайловского моста почти всегда была накаленной.

Уланов хорошо понимал Наташу: необходимость сидеть дома, неведомая опасность, о которой неустанно вещали интернет, телевизор, радио и газеты, и полная неопределенность – никто не мог точно сказать, как долго это продлится и что будет дальше – угнетали многих. И немудрено, что люди становятся нервными и готовы взорваться из-за каждого пустяка.

Энергичная деятельная Наташа привыкла всегда быть в движении, находиться в гуще событий, заниматься делом, валиться с ног от усталости – и чувствовать себя счастливой. Отдых она предпочитала подвижный, на грани экстрима. Даже прошлой осенью, зависнув с Ефимом в Джамете из-за многодневного шторма и закрытого на время технических работ моста, она ухитрилась раскрыть убийство в пансионате и помочь им с Беллой выиграть запутанный и почти тупиковый процесс в Севастополе.

А сейчас стала недоступной прогулка даже на Аничков мост или в Юсуповский сад, виднеющийся за рекой с балкона.

Сначала речь шла всего об одной неделе затворничества, потом этот срок продлили – и по слухам, это могло растянуться еще надолго. Это напомнило Наташе, как ей регулярно продлевали срок предварительного ареста. Это ожидание и неопределенность изматывали сильнее тягот неволи в московской "Бастилии", как называли в народе СИЗО в Печатниках. Наташа оказалась там в 2014 году по ложному обвинению и провела под стражей почти полтора года…

Уланов регулярно общался по скайпу с коллегами, и Ефим с нервозным смешком рассказывал, что Белла "вся извелась, как на иголках, энергия бьет ключом, а девать некуда". Уланов хорошо понимал Ефима. Он хорошо знал молодую жену босса. Бабушка Беллы до замужества была таборной цыганкой и даже среди товарок выделялась бурным темпераментом, и ее побаивались даже самые забубенные натуры. Внучка получила в наследство не только яркую красоту бабушки, но и ее неистовый нрав. На прениях, войдя в раж, Белла так сверкала глазами и метала

молнии, что тушевались даже самые матерые, закаленные в судебных баталиях судьи и прокуроры. И можно было вообразить, какое испытание для неуемной Беллы – необходимость сидеть дома. Да и Ефима флегматиком не назовешь. "Удивительно, как их дом на Кутузовской набережной еще цел", – думал Уланов, представляя себе ошалевших от ничегонеделанья Когана и Измайлову.

Ефим и Белла расписались еще в январе, но Белла оставила себе девичью фамилию, которой очень гордилась, подчеркивая, что, скорее всего, относится "к тем самым Измайловым!" – это она произносила, царственно вскинув свою красивую точеную голову с пышной копной черных кудрей.

Наташа тоже в браке не меняла фамилию потому, что фамилия "Навицкая" уже стала известной многим читателям и поклонникам серии книг "Армейский детектив".

– Интересно, они что, сами не понимают, что от подобного юмора нормальных людей с души воротит? – гневно продолжала Наташа, меряя шагами гостиную. – От анекдотиков про последствия самоизоляции – бэби-бум к Новому году и очереди за маткапиталом после новогодних праздников или от этого, – она подобрала газету и показала мужу.

Томная девица в кокетливом фартучке на голое тело, ажурных чулках и маске призывно смотрела в объектив: "Нарушим дистанцию, милый?". Небритый лохматый парень, раскрыв рот и свесив руку с дивана, сладко спал с пультом от телевизора под измятой подушкой. Надпись под фото гласила: "2019 год – лентяй, пофигист. 2020 год – сознательный гражданин".

– Если это юмор, то рассмеяться я забыла! – Наташа снова отбросила газету в угол.

Выплеснув свое раздражение, она отошла к арочному окну, оперлась руками о широкий подоконник и какое-то время тоскливо разглядывала обезлюдевшую набережную, реку без единого речного трамвайчика и припозднившуюся в этом году поземку.

– Согласен, юмор в этот раз невысокого пошиба, – поднялся с кресла Уланов, – но стоит ли из-за него так сердиться?

– Витя, в каждой шутке ведь – только ДОЛЯ шутки, – буркнула Наташа, не оборачиваясь. – И в этих анекдотах и картиночках люди предстают безвольными примитивными существами, у которых остались лишь основные инстинкты: пожрать, поспать, потр…ся. Да, есть и такие. И они рады самоизоляции: не нужно тратить время на работу, культурную жизнь и саморазвитие – можно давить подушку, шарахаться по дому в линялых трениках и с немытой головой и изредка переваливаться от дивана к холодильнику и обратно. А, ну и еще время от времени – лениво спариваться в промежутке между очередным приемом пищи и телепередачей. Животное существование какое-то! Если кого-то подобные шутки забавляют, то для меня они оскорбительны. Это только животным достаточно еды, сна и регулярных сношений для счастья, а у хомо сапиенс шкала ценностей гораздо больше, и она не меняется в зависимости от обстоятельств!

– После такой гневной филиппики я не рискну даже заглянуть в твою спальню вечером, – попытался разрядить атмосферу шуткой Уланов, – а то ты и меня причислишь к разряду примитивных.

Наташа с кислым видом посмотрела на него:

– Похоже, на исходе второй недели изоляции поглупел даже ты. Не верится, что когда-то ты выигрывал "золото" на брэйн-рингах.

Уланов безнадежно покачал головой:

– Наташа, в чем ты упрекаешь меня? Думаешь, мне легко сидеть дома?..

– Заюзанный пропагандистский прием комсомольских шишек, – Наташа сбросила домашние туфли и забралась с ногами на широкий подоконник высокого окна. – "В Гондурасе негров линчуют, а ты не хочешь идти на субботник?!". От того, что "всем тяжело", мне ни хрена не легче!