Детектив на минималках. 1 серия. Это в крови
Шрифт:
* * *
В это же самое время, на противоположном конце города, как трудовой пчелиный улей, гудел другой клуб, с музыкой, танцами и красивыми девушками.
Мирослав Фомин бесцеремонно прижимал к себе Настю в синем платье, с которой он познакомился за час до прихода гостей. Вместе со Славиком тусила вся, почти вся, студенческая группа будущих следователей из десяти человек. На сегодня это были все его друзья, не хватало только Подлужного. У всех в руках блестели бокалы, и Колька Симонов разлил пенящееся шампанское.
– Друзья! – взял слово Фомин, перекрикивая клубную музыку. – Я очень рад что вы все присутствуете на моём дне рождения, несмотря на то, что у нас завтра первый день практики.
– Да
– Да ладно, ты загнул. Прямо все с бодуна.
– Вот посмотришь.
– Посмотрим. И вообще, где мои хеппи бёздей?
– Три-четыре. С днём рож-де-ни-я!
Поздравление и смех разнеслись на полклуба, пытаясь заглушить окружающий шум, зазвучали бокалы и отдельные поздравления. Мирослав выпил шампанское и смачно поцеловал Настеньку прямо в сахарные губки, а девушка обнимала нового знакомого за талию в предвкушении нескучного вечера. Николай снова наполнил бокалы, а Мирослав, вдруг вспомнив о важном, оглянулся.
– А кто в курсе? Где Подлужный? Почему не пришёл?
– Да кто его знает, – заметила Маша Романова. – Он по жизни разгильдяй.
– Ну, – улыбнулся Фомин, поднимая бокал. – За разгильдяев.
* * *
Понедельник. 10 апреля.
Утро. Городская квартира-студия многоэтажного дома. Одна комната, переходящая в кухню, была разделена на зоны стилем оформления. В самой комнате стояли кровать, превращающаяся днём в продолжение шкафа, рабочий стол с ноутбуком и мощной музыкальной колонкой на поверхности, пара кресел, а в углу спрятался штатив. Единственная незаставленная стена была напротив шкафа-кровати, а вверху можно было заметить три длинных чехла, в которых обычно хранятся свёрнутые белые экраны. В интерьере комнаты преобладали серо-зелёные оттенки. В кухонной зоне были небольшая рабочая поверхность с кофемашиной, варочная плита, пара подвесных шкафчиков, мини-холодильник, модульный поворачивающийся стол, который во время вечеринок легко трансформировался в барную стойку. Там же стояли высокие стульчики. Кухня, словно какая-то цыганка, красовалась чёрно-багровыми тонами. Многим такой стиль казался мрачным и лишённым вкуса, но хозяину квартиры нравилось.
Фомин проснулся, открыл глаза и понял, что жутко болит голова. Вчера было выпито много лишнего, но повод был железобетонный: его день рождения. Рядом лежала… А кто, собственно, лежала? Имя напрочь вылетело из головы. Мирослав помнил знакомство с ней. В клубе он подошёл… Или она подошла… Точно, она. Да как такая очаровательная девушка могла не подойти к такому стильному, высокому, черноволосому, подкаченному, умному (хоть об этом она узнала позже) студенту и просто весёлому парню! Потом было бурное веселье, потом продолжение в квартире, а потом сразу утро. Коротковатая ночь получилась.
Настя уже просыпалась, потянулась, выгнув спинку ленивой домашней кошкой, открыла глазки и улыбнулась. Мирослав наклонился над ней и поцеловал её манящие пухлые губки.
– Доброе утро. Тебе пора.
– Куда? – послышался сонный недовольный голос.
– Домой, моя красавица, домой!
– Чего? – Голос перерос в полное недовольство.
– Чего слышала. Давай, давай, давай, летс гоу, у меня сегодня уйма дел.
– А завтра?
– И завтра. И послезавтра. И вообще.
– Я поняла. Ты мне не позвонишь.
– Какая ты сообразительная.
Девушка как была нагишом, так и выскочила из кровати, куда и сон делся. Она посмотрела на парня, выбирала слова, выбирала, чтобы рассказать ему, какой он хороший, да и не выбрала. Вырвалось только одно:
– Козёл!
– Домой, домой. Я тебя вчера честно предупредил.
Мирослав помахал рукой, будто отгонял назойливую муху, одновременно
Ситуация сегодняшним утром была довольна типична для последних отношений Мирослава. Да, можно было назвать его козлом, подонком, мол, попользовался одну ночь и всё. Только он же никому ничего не обещал, да и знакомился относительно редко. Некоторые одногруппники ему просто завидовали, они и с одной не могли познакомится, а Мирослав за месяц уже третью поменял. Многие понимали его, а многие осуждали, но за всем этим неуёмным донжуанством стояло одно большое «но». Личная трагедия, раны от которой никак не проходили.
Фомин окончательно сполз с кровати, сдёрнул простынь и одним движением поднял ложе в вертикальное положение. Прошёл в ванную, закинул грязное бельё в стиральную машину и шагнул в душевую кабинку. Контрастный душ сейчас – то, что доктор прописал.
Ну вот, теперь он бодр, весел и приятно пах. Мирослав, кутаясь в мягенький махровый халат салатового цвета, прошёл на кухню, в голове заметно прояснилось, а кофе должен окончательно привести в чувства.
Кофемашина приятно зажужжала, набирая чашечку ароматного напитка, и дурманящий запах разлетелся по всей квартире. Мирослав с удовольствием надпил кофе, и утро уже не казалось таким мрачным. Фомин терпеть не мог утренние часы, как натуральная «сова». Работоспособность у него разгонялась только к обеду, и до позднего вечера, а то и до ночи, парень всегда был готов к активности. «Утро добрым не бывает» – это его обычный ответ на «доброе утро».
Допив кофе, Фомин вернулся в комнату и нашёл в шкафу чистую рубаху, джинсы, носки, быстро влетел в одежду, подхватил с кресла кожаную куртку, подошёл к двери и вернулся к письменному столу. Чуть не забыл чёрную дерматиновую папку с документами. Вот теперь можно выходить из квартиры.
Он договорился с другими одногруппниками, Колькой Симоновым и Машкой Романовой, встретиться у входа в северный отдел МВД, куда их направили на практику.
Фомин ждал недолго, оставаясь в салоне своего белого «Рено». Автомобиль ему подарил отец в честь получения степени бакалавра, а после получения диплома магистра пообещал работу в его адвокатской конторе, но Мирослав даже не собирался работать адвокатом. На этот счёт у Фомина младшего были собственные планы.
Симонову с Романовой, в отличие от Мирослава, пришлось добираться из общежития к месту практики на маршрутке. Увидев в зеркальце приближающихся одногруппников, Фомин вышел из салона, чуть снова не забыв папку.
– Как самочувствие, именинник? – спросил Николай, протягивая ладонь для приветствия.
Коля выглядел вполне свежим и выспавшимся, в карих глазах был замечен здоровый блеск и задор, удлинённые на макушке каштановые волосы аккуратно прилизаны гелем, на плечах куртка из кожи молодого дерматина, накинутая на свежую рубашку, глаженые брюки, начищенные ботинки. Если бы не скрученный в руке файлик с направлением на практику, сошёл бы за жениха на выставке! Маша выглядела гораздо хуже, особенно по сравнению со вчерашним днём, она явно к свадьбе не готовилась. Помятая, невыспавшаяся, а под яркими голубыми глазами развисли потемневшие мешки, которые не в состоянии был скрыть лёгкий спешный макияж. Причёска, вероятно, тоже была наспех выбрана: русые волосы, стянутые в тугой конский хвост. Оделась Маша в обычный джинсовый костюм с утеплением, благо, весенняя погода позволяла, а на плече висела мешковатая сумка непонятного, как говорили в детстве, серо-буро-малинового цвета.