Детектив США. Книга 4
Шрифт:
— Она взяла с собой чемодан.
— Чемодан? — воскликнул Фоули. — Она поехала в больницу?
— Мне это не известно. Она ничего не сказала и лишь оставила записку.
Фоули взглянул на представителя шерифа.
— Вы позволите мне отлучиться на минуту?
— Конечно, — ответил Пембертон. Фоули скрылся в доме, а Мейсон взглянул на миссис Бентон.
— Не ссорились ли вы с миссис Фоули непосредственно перед ее отъездом?
— Я не знаю, кто вы такой, — резко ответила домоуправительница, — и не обязана выслушивать ваши грязные
— Ну, что ж, — улыбнулся Пембертон, — вы свое. получили.
— Женщина изо всех сил стремится скрыть свою красоту, — нахмурился Мейсон. — И она довольно молода для домоуправительницы. Возможно, во время болезни миссис Фоули произошли какие-то изменения, вызвавшие ее внезапный отъезд.
— Сплетничаете, Мейсон?
— Нет, просто размышляю.
— По какому поводу?
— Видите ли, тот, кто идет против моего клиента. должен подготовиться к серьезному сражению.
Скрипнула дверь и на пороге вновь показалась миссис Бентон.
— Прошу меня извинить. Мистер Фоули просит вас в дом. Мне не следовало так горячиться. Извините меня.
— Пустяки, — улыбнулся Пембертон. — Это наша вина Миссис Бентон провела их на кухню.
Маленький хрупкий китаец встретил их испуганным взглядом.
— Что случилось? — спросил он.
— Мы хотим узнать… — начал Мейсон, но Пембертон тут же перебил его.
— Одну минуту, Мейсон. С вашего разрешения, я начну первым. Как тебя зовут?
— А Вонг
— Ты повар?
— Поваль.
— Ты видел большую овчарку?
— Болашюю овчеялку, — кивнул китаец.
— Она воет? Особенно по ночам? Китаец отрицательно покачал головой.
— Собака не воет?
— Не воет.
Пембертон пожал плечами.
— Полагаю, этого достаточно. Как вы сами убедились, Мейсон, собака не выла. Ваш клиент чокнулся и все дела.
— Я бы задавал вопросы несколько иначе, — заметил Мейсон.
— Ерунда. Я знаю, как говорить с китайцами. По-другому они не понимают. Иначе на все вопросы они будут кивать головой.
— Мистер Фоули просил подождать его в библиотеке, — прервала их спор домоуправительница. — Он присоединится к вам с минуты на минуту.
Через столовую и гостиную она провела их в библиотеку. Вдоль стены выстроились полки с книгами, в центре стоял огромный стол и удобные кежаные кресла. Тяжелые портьеры закрывали высокие окна.
— Присядьте, пожалуйста… — начала миссис Бентон, но тут распахнулась дверь и на пороге с перекошенным лицом появился Клинтон Фоули. В руке он держал лист бумаги.
— Теперь все ясно, — прорычал он. — Нет нужды беспокоиться о собаке.
— После разговора с миссис Бентон и поваром я о ней и не беспокоюсь, — спокойно ответил Пембертон. — Пожа-. луй, пора навестить Картрайта.
Фоули хрипло рассмеялся. Представитель шерифа нахмурился.
— Что-нибудь случилось?
— Моя жена нашла в себе силы убежать с другим мужчиной.
Пембертон и Мейсон обменялись удивленными взглядами.
—
— Ну что ж, — пробормотал Мейсон, обращаясь к Пембертону, — значит, он не псих. И хитер, как лиса.
Фоули побледнел.
— Оставьте ваши замечания при себе, сэр. Я терплю вас из милости.
— Я представляю моего клиента, — невозмутимо ответил Мейсон. — Вы обвинили его в том, что он — сумасшедший, и обещали представить доказательства. И я приехал сюда, чтобы ознакомиться с ними. Так что ваша милость здесь ни при чем.
Фоули посмотрел на Пембертона.
— Мы должны наказать эту свинью. Не сможем ли мы добиться его ареста?
— Вероятно, да, но решение должен принять прокурор округа. Вы уверены, что она убежала с Картрайтом?
— Она написала об этом. Прочтите сами. Фоули сунул записку в руку Пембертону и, отойдя к окну, закурил.
Мейсон подошел к представителю шерифа, и они прочли следующее:
«Дорогой Клинтон!
С большой неохотой я делаю этот необходимый шаг Я уважаю твою гордость и постаралась все сделать так, чтобы причинить тебе как можно меньше боли. В конце концов, я видела от тебя только добро. И думала, что люблю тебя. Я верила в это до самых последних дней, пока не выяснила, кто наш сосед. Сначала я рассердилась или, вернее, подумала, что сержусь. Он шпионил за мной с биноклем. Мне следовало сказать тебе об этом, но что-то заставило меня промолчать. Я захотела повидаться с ним и пока тебя не было, мне это удалось.
Клинтон, притворяться дальше не имеет смысла. Я не могу оставаться с тобой. Я не люблю тебя, это было лишь минутное увлечение.
Ты — просто большой и красивый зверь. Я знаю, что происходило в доме за моей спиной, но не виню тебя, потому что вина, скорее всего, не твоя. Но любить тебя я больше не могу. Возможно, я и не испытывала этого чувства, а поддалась твоим чарам. Короче, я ухожу е ним.
Я приняла меры, чтобы мое исчезновение не получило широкой огласки. О своих намерениях я не сказала даже Телме Бентон. Ей известно лишь то, что я взяла чемодан и уехала. Можешь сказать ей, что я поехала к родственникам.
Я не сержусь на тебя. Ты выполнял любое мое желание. Но мне не хватало любви, той любви, которую даст мне он. Я ухожу с ним и знаю, что буду счастлива.
Пожалуйста, постарайся меня забыть. Поверь мне, я желаю тебе только добра.
Эвелин».
— Она не упомянула имя Картрайта, — прошептал Мейсон,
— Нет, — согласился Пембертон, — но она охарактеризовала его как соседа.
— И еще в этом письме…
В этот момент к ним подошел Фоули. Его глаза сверкали холодной яростью.