Детективное агентство Дирка Джентли (сборник)
Шрифт:
– В чем дело? – крикнул он.
– Музыка… – прошептал Ричард.
Воздух полнился музыкой настолько, что в помещении будто не оставалось места ни для чего более. Каждая частичка воздуха звучала по-своему, и с малейшим поворотом головы Ричард слышал новую мелодию, прекрасно гармонирующую со всеми остальными.
Одна тональность свободно и легко трансформировалась в другую, изумительно гладкие переходы совершались простым поворотом головы. Новые мотивы, новые нити мелодий, великолепно подобранные по размеру, сплетались
Ричард, пошатнувшись, припал к стене. Дирк быстро подхватил его под руку.
– Ну-ка! В чем дело? – грубо сказал он. – Не выносишь музыку? Слегка потише бы, да? Прошу тебя, соберись. Что-то тут не так… Пойдем же.
Дирк потянул за собой Ричарда, разум которого все больше и больше затуманивался под воздействием музыки. Перед глазами плыли миллионы трепещущих, хаотически переплетающихся нитей, и чем сильнее разрастался этот хаос, тем слаженнее он звучал, тем больше обретал гармонии, с которой не в силах был совладать разум.
А потом вдруг все стало проще.
Зазвучал один-единственный мотив, и внимание Ричарда полностью переключилось на него. Тот мотив был сродни магическому потоку, он формировал этот поток, бурлил и пенился в нем, ежеминутно проживал каждую его частичку, составлял самую его суть. Он подпрыгивал и струился, вначале звучал легко и беззаботно, потом замедлился и заплясал вновь, но уже будто преодолевая препятствия, утопая в водоворотах сомнений, а затем внезапно углядел в них первых предвестников новой гигантской волны энергии, радостно рвущейся наружу.
Ричард стал понемногу терять сознание.
Он лежал неподвижно, совсем неподвижно.
Чувствовал себя губкой, которую макнули в парафин и оставили сушиться на жаре. Старой лошадью, палимой нещадным солнцем. Он грезил о масле, легком и ароматическом, и жаждал окунуться в темные морские волны. То, распластавшись на берегу, опьяненный запахом рыбы, белым песком, одуревший от света и воды, он смотрел на проплывающие облака. То вдруг становился насосом, из которого весенним днем хлещет прохладная вода, растекаясь по свежескошенной траве. Где-то вдали, как во сне, затухали почти неслышимые звуки.
Он бежал и падал. В ночи светились огни далекой гавани. Где-то поблизости набегали на песок темные морские волны. Дальше от берега море было глубже и холоднее, он легко погрузился по уши в тяжелую воду, теперь его покой нарушало лишь какое-то отдаленное урчание – где-то звонил телефон.
Ему казалось, это музыка самой жизни. Музыка света, что танцует по водной ряби, музыка жизни в воде и на согретой солнцем суше.
Ричард все еще лежал неподвижно. И отдаленное урчание продолжало
Наконец он понял, что звонит телефон, и подскочил.
Оказалось, он лежал на узкой смятой постели в маленькой неприбранной комнате. Он раньше видел ее, но не помнил, где и когда. Повсюду валялись книги и обувь.
У кровати надрывался телефон. Ричард снял трубку.
– Алло?
– Ричард! – В трубке звучал полный отчаяния голос Сьюзан.
Ричард тряхнул головой, однако так и не смог сообразить, в чем дело.
– Алло? – повторил он.
– Ричард, это ты? Ты где?
– Э-э, подожди минутку, сейчас посмотрю.
Он положил трубку на смятые простыни, встал с кровати, на негнущихся ногах подошел к двери и открыл ее.
За дверью оказалась ванная комната. Он окинул ее подозрительным взглядом. Это место тоже выглядело знакомым, но чего-то не хватало. Ах да. Здесь должна стоять лошадь. По крайней мере в прошлый раз она точно здесь была. Он пересек ванную, вышел через вторую дверь, слегка пошатываясь, на непослушных ногах спустился по лестнице и вошел в гостиную профессора.
Открывшаяся картина поразила его до глубины души.
Глава 34
Стихли давешние бури, ослабли потоки воды. Разбухшие тучи все еще грозили ливнем, но вечерний сумрак размочила всего-навсего унылая морось.
В сгущающейся тьме пронесся ветер, обогнул низкие холмы, просвистел по долине, посреди которой в непролазной грязи стояла скособоченная башня. Похожая на столб магмы, извергнутой когда-то из глубин преисподней, башня клонилась будто под тяжестью чего-то более значительного, чем ее собственный вес. Она казалась мертвой, причем мертвой уже давно.
Все затихло, лишь по дну долины вяло текло слякотное месиво реки. Через милю-другую поток спускался в овраг и исчезал под землей.
Когда стемнело, стало ясно, что в башне все-таки есть жизнь. Внутри возник едва заметный красный огонек.
Именно эта картина открылась удивленному взору Ричарда из проема маленькой белой двери в нескольких ярдах от башни.
– Не вздумай туда выходить! – предупредил Дирк, подняв руку. – Еще отравишься, чего доброго. Не знаю, что именно содержится в этой атмосфере, но для чистки ковров ее состав, по-моему, подойдет как нельзя лучше.
Дирк стоял в дверном проеме и с глубоким недоверием взирал на долину.
– Где мы? – спросил Ричард.
– На Бермудах. Это сложно объяснить.
– Спасибо, – поблагодарил Ричард и нетвердой походкой побрел обратно.
– Простите, – обратился он к профессору. – Разрешите пройти. Спасибо.
Профессор хлопотал вокруг Майкла Вентона-Уикса: проверял, плотно ли подогнан на нем водолазный костюм, не протекает ли маска и хорошо ли работает регулятор.
Ричард вновь поднялся по лестнице в спальню профессора, сел на край кровати и взял трубку.