Детективы Столичной полиции. История. Методы. Личный состав

Чернов Светозар

"Черный музей" в Новом Скотланд-Ярде

Иллюстрация из "Windsor Magazine", 1898

"Черный музей" в последние годы XIX века описывал в "Виндзорском журнале" некто M.G. (возможно, под этим псевдонимом скрывался майор Гриффитс):"Меня отвели в "Уголовный музей", в своем роде исключительную Палату Ужасов. Публика в него допускается по

билетам по определенным правилам. Сперва он был учрежден как школа для молодых констеблей, чтобы они могли знакомиться с уловками преступников и учиться узнавать инструменты взломщика по виду. В Старом Скотланд-Ярде музей содержался на чердаке, но здесь его использованию отведена комната большого размера, и витрины хорошо расставлены.

Первая витрина содержала связку фальшивых чеков; никаких попыток пустить их в обращение не предпринималось; фактически, многие из них выставлены на воображаемые банки, вроде Банка Гравировки (Bank of Engraving, ср. Гравинг-банк), но они носятся жуликами, чтобы произвести на жертву мошенничества впечатление, и показываются небрежно, поскольку, на некотором расстоянии, трудно отличить их от подлинных чеков.

В конце комнаты можно заметить две больших фотографии, представляющие состояние, в котором молодой Хамборо был найден в известном деле Монсона, но они ошибочно принадлежат музею, который посвящен исключительно столичным преступлениям(1).

В изобилии отмычки и крючки. Коробка в окне демонстрирует колоды карт, захваченных во время набегов на игорные дома, для каждой разновидности преступления здесь имеется свое обозначение. Под вышеупомянутыми фотографиями в витрине находятся свидетельства смертельного нападения на полицейского. Преступник в этом деле оставил после себя несколько больших зубил. Детективы обыскали весь Лондон ради ключа к их владельцу; наконец они нашли женщину, которая сказала, что ей знакомы эти зубила, и что имя владельца было выцарапано на одном из лезвий. Там не было, конечно, никаких признаков имени, но лезвия в полиции сфотографировали и увеличили, и копия фотографии находится в музее; там достаточно уверенно читается слово "Рок", оставшаяся часть имени Оррок, под которым преступник был в конечном счете отдан под суд(2).

Длинный ряд потайных фонарей всех размеров и форм украшает этот конец комнаты, а над камином, разложенные на зеленом сукне, словно полированные удила сбруи, развешанные в седельной комнате, находятся многочисленные пистолеты. Ниже них расположен ряд слепков, головы печально известных убийц, ужасная скульптурная галерея.

Подобный ряд слепков украшает полку около двери, последние сделаны после повешения. В гипсе, без волос или глаз, святые и грешники в равной мере выглядят ужасно, так что не трудно вообразить необычно зверский тип выражений лица в этом жуткой коллекции.

Затем следует стойка ломов и фомок. Я никогда прежде не видел настоящую фомку. Мне дали посмотреть очень изящную, сделанную из двух частей, свинченных вместе. Она была полой, с одним концом в форме долота, другой заканчивался схожим образом, но был изогнут, чтобы обеспечить усилие рычага.

Несколько чудесных добротно сделанных предметов, лежавших на сиденье у окна, были обязаны происхождением усердию сумасшедших в Милбанке, когда эта тюрьма была лечебницей для душевнобольных преступников(3). Один из этих несчастных имел нарисованную от руки колоду карт, и точность и великолепие раскраски фигур на картах были совершенно замечательны.

Шлем полицейского, со входным пулевым отверстием сбоку и выходным сзади, показывает, что опасности карьеры полицейского не воображаемы; действительно,

по всему музею имеются свидетельства зверских нападений на полицейских. Рядом находилось ужасающее оружие — тяжелая трость со свинцовым шишаком на одном конце, из которого торчали гвозди остриями наружу. Оно действительно использовалось против полиции в беспорядках на Трафальгар-сквер.

Полиция вытаскивает Израэля Липского из-под кровати

Рисунок из "Illustrated Police News", 1887

Приспособление какого-то шулера, сделанное так, чтобы крепиться к рукаву, находилось в оконной нише. Затем была витрина, содержавшая одежду подлеца Липского(4) и несчастного Бурдена, который был разорван на куски в Гринвичском парке бомбой, предназначавшейся им для других(5).

Грязные куски тряпья и покоробленной кожи были едва опознаваемы как одежда и ботинки. Затем был выставлен детский фонарь с небольшой полосой фланелета, столь важная улика в деле Масуэлл-Хилл(6).

Около него лежат инструменты, найденные закопанными на месте, указанном Милсомом в его признании, и пружинное ружье, которым бедный старик безуспешно пытался оградить себя против таких незваных гостей. Искусность грабительского оборудования поражает. Замысловатый тигель для переплавки драгоценностей, с бунзеновской горелкой и мехами, стояли рядом.

В другой части комнаты ряд инструментов для фальшивоментчества и большое количество фальшивых денег — полукороны, флорины, шиллинги и шестипенсовики — с литейными формочками, показывающими слепок, сделанный с настоящей монеты, и как фальшивая монета впоследствии полируется и слегка чернится, чтобы убрать чрезвычайную новизну. Несмотря на все предосторожности, чеканка фальшивых монет все еще продолжается.

Исключительный интерес представляет витрина с бомбами. Возможно самая дьявольская из всех — та, что скрыта в сигаре, которая, вместе с другими сигарами, давалась машинисту паровоза на платформе перед отправлением поезда. Злодей, который дал ее, рассчитывал на поражение этого человека и последующую аварию поезда; однако, некоторыми средствами его план был вовремя обнаружен. Рядом лежит бомба Полти, огромный цилиндр из двух частей, свинченных вместе; она была сделана на заказ кузнецом в Боро, но столь необычное устройство пробудило его подозрения, и он предупредил полицию, что привело к обнаружению бомбы(7).

Тичборнский претендент пожимает руку своему адвокату в зале суда

Под вышеупомянутым рядом слепков лежали некоторые вещи, принадлежавшие Тичборнскому претенденту(8) — золотой пенал, перочинный нож и другие маленькие предметы. В витрине в конце комнаты были реликвии Писа, который достиг высот дьяволизма, наверняка никогда не достигавшихся собратьями по ремеслу ни до, ни после него. Здесь лежат его фальшивая рука с крюком, надеваемая, когда полицейские повсюду охотились за мужчиной с отсутствующим пальцем, и его разборная лестница, с небольшими нишами для пальцев рук и ног, достаточная для этого энергичного маленького человечка.