Дети Армагеддона
Шрифт:
— Медведь должен остаться здесь и приглядывать за остальными. Я беру с собой Чейни.
— Зачем? Чем ты таким важным собираешься заняться, что тащишь с собой Чейни?
— Я скажу тебя потом. Сейчас отнеси пленетон Тигру. Я знаю, что ты его недолюбливаешь, — но у нас договор, а договоры мы всегда выполняем. Мы держим слово.
— Да знаю я. Только мне все это не нравится.
Ястреб пожал плечами.
— Ладно давай за дело. Возьми Мелка и Винтика. Пленетон в холодном хранилище, завернут в коричневую бумагу.
Ягуар потряс головой и раздраженно фыркнул:
— Долбанные
Ястреб подошел к запирающемуся шкафчику, где хранилось оружие, выбрал прод и два запакованных «гадючьих жала» и сунул их в карман «всепогодной» куртки. Когда он стоял, уже полностью готовый к выходу, к нему подъехала Сова.
— Что мне делать, когда я найду ее? — тихо спросил Ястреб.
— Если ты обнаружишь, что что-то не так, ты поможешь ей справиться с этим. А потом ты отведешь ее домой.
Ястреб посмотрел на ее умное, живое лицо, в глаза, излучающие любовь и заботу. Ее улыбка подтверждала то, что он уже давно понял. Сова придавала ему уверенности в себе одним только своим присутствием, и невозможно было измерить, насколько это важно для Ястреба. Сова всегда знала, что нужно делать и как именно этого достичь. Когда-то Ястреб считал, что она лишь беспомощная калека, но эта мысль уже очень давно не приходила ему в голову. Теперь Ястреб воспринимал ее самой сильной из всех. Сова была самым важным, самым необходимым для выживания семьи человеком.
— Я ненадолго, — пообещал Ястреб.
— Ты можешь отсутствовать сколько понадобится, — сказала она. — Речке необходимо вновь почувствовать себя в безопасности. Не думаю, что ей сейчас хорошо.
Сова считала, что Речке необходимо понять: она может рассказать им все. У нее нет необходимости скрываться, что бы она не делала. Ястреб не был так уверен в правоте Совы, но обладал достаточным количеством здравого смысла, чтобы сохранять спокойствие и надеяться, что девушка все же права.
Ястреб свистнул Чейни, вышел и поднялся по ступенькам на улицу. Денек выдался ясным и погожим, голубой купол неба сиял, только несколько легчайших дымчатых облачков плавало на горизонте. Ястреб вытащил старую футболку, принадлежавшую Речке, и дал собаке ее понюхать. Потом велел взять след. Чейни не колебалась ни секунды. Она повернулась и сосредоточенно двинулась по улице, большая голова с опущенной мордой моталась из стороны в сторону. Ястреб пошел следом, вглядываясь в темнеющие дверные проемы и переулки между зданиями, мимо которых они проходили, и в то же время не забывая посматривать по сторонам. Речку они найдут обязательно. Чейни и раньше отыскивала разные вещи; у нее отличный нюх и она всегда уверенно берет след.
Они шли по Первой Авеню к центру города, но затем Чейни резко свернула по направлению к берегу. Дальше парень с собакой продолжили путь между глыбами камня, по растрескавшейся мостовой к маслянисто мерцавшей воде залива Эллиот, его поверхность искрилась в ярком солнечном свете. В дверном проеме появилась парочка Пауков и также мгновенно исчезла. Ястреб и Чейни двинулись дальше. Затем им попалась лежащая прямо на улице мертвая чайка — изящное тело раздавлено, блестящие перышки перепачканы грязью и кровью. Непонятно, отчего она умерла. Ястреб посмотрел на
Чейни мерной походкой двигалась прямо к пирсам, никуда ни отклоняясь и придерживаясь выбранного направления. При ярком солнечном свете ее темная пятнистая шкура виднелась издалека. Ястреб держался рядом, настороженный и готовый ко всему. От залива дул резкий, холодный, почти зимний ветер, высекая слезы из глаз и заставляя щуриться. Запахи гниения затрудняли дыхание, и он глубоко погрузил лицо в воротник куртки, пытаясь от них избавиться.
Внезапно Ястребу стало интересно, очистится ли когда-нибудь вода в заливе. Он подозревал, что со временем природа, если ее оставить в покое, найдет способ самоисцеления. Но уверен в этом не был — он вообще не был уверен, что такое возможно.
Чейни внезапно остановилась и застыла на месте, прислушиваясь, шерсть у нее на загривке вздыбилась. Ястреб тоже замер, обшаривая глазами улицу во всех направлениях. Потом он уловил тень движения на юге, у берега, прямо под кранами. Группа темных фигур (на руках — что-то наподобие красных повязок) продвигалась между кучами мусора в противоположную от них сторону. Какой-то клан из тех, кого Ястреб не знал. Некоторые приходили за продовольствием снаружи, из-за пределов города. Существовали кланы, жившие на холмах за городом, где были свои жилые сообщества. Некоторые из них представляли серьезную опасность — так же, как Хрипуны. Одна такая группа явилась в город примерно год назад. Жестокие подростки убивали без всякого сожаления. Призраки опасались их больше всех прочих, пока однажды те не совершили ошибку — не рассердили одно из сообществ Ящериц. В общем, когда все закончилось, в живых остались только Ящерицы.
Ястреб подождал, пока фигуры в красных повязках не скрылись из виду, потом вновь послал Чейни вперед. Они вышли в низину, к началу Джеймс-стрит, и двинулись к докам. Чейни снова обнюхивала землю, вернувшись к цели поиска. Она повернула на юг и остановилась в некоторой растерянности, выбирая направление. Минутой спустя Чейни продолжила движение — теперь уже на север, к развалинам Аквариума. Ястреб не на шутку заинтересовался: чем тут может заниматься Речка? Это то самое место, где почти четыре года назад Воробышек нашла ее — сироту, бродящую между зданиями в поисках пищи.
Чейни продолжала идти по следу, повернула к одному из больших пирсов и почти уперлась носом в разрушенное здание. Она остановилась у двери и ждала, не глядя на Ястреба, и едва приподняла голову, когда он подошел.
«Речка внутри», — всем своим видом говорила большая собака.
Ястреб поколебался и затем обошел Чейни. Он шагнул в дверь, держа на вытянутой руке прод. Внутри свет проникал в здание через разбитые окна, разрушенные секции верхнего перекрытия и металлическую крышу, отбрасывая причудливые тени. Само здание, просторное и высокое, состояло из двух этажей и множества комнат. Ястреб снова помедлил, осторожно входя в большое незнакомое место. Он был здесь один или, может быть, два раза, но недолго и только в поисках полезных припасов. Прошло несколько лет с тех пор, как он побывал здесь.