Дети двух Миров

Толстова Татьяна

"Встретиться бы с этой эльфийкой один на один", - подумала Ева, и звериный огонек метнулся в ее глазах.

Хлопнула входная дверь. Мастер Вэйтэк вернулся домой. Конэ-Эль кинулся к отцу. Хмурый и уставший вид мастера Вэйтэка красноречиво говорил о том, что он не предрасположен к разговорам. Отдых и еда вот, что требовалось ему в данную минуту. Конэ-Эль прекрасно знал - сейчас отца лучше не беспокоить. Ждал несколько дней, подождет и несколько часов.

Мастер Вэйтэк молча впихнул в себя еду, и, не говоря никому ни слова, ушел в свою комнату спать. Конэ-Эль остался дома и стал ждать. Время, потраченное его отцом на сон, показалось

эльфу вечностью. Конэ-Эль и не думал, что ожидание будет столь мучительным. Он сидел рядом с волчицей и молчал. Ева не могла понять, что происходит с эльфом. Она ощущала его состояние, чувствовала волнение в душе Конэ-Эля, но не могла выяснить причину всего этого. Эльф нервничал, нервничала и она.

"Не думаю, что все это связано с его подружкой, - размышляла Ева, глядя на ушедшего в свои мысли эльфа, - Из-за этой вертихвостки он не стал бы так переживать. Видимо дело намного серьезней, раз он молчит. Понять бы причину…"

Ближе к вечеру мастер Вэйтэк зашел в комнату сына. Эльф вскочил на ноги.

– Что случилось в мастерских?
– спросил Конэ-Эль.

– Серьезные проблемы, - нахмурился мастер Вэйтэк, - Но ты ведь не о них хотел поговорить со мной.

Конэ-Эль не знал с чего начать.

– Я хотел поговорить с тобой о волчице. Ты помнишь это?

Услышав, что речь пойдет о ней, Ева вся обратилась в слух.

Мастер Вэйтэк глянул на волчицу. Она лежала на полу с закрытыми глазами, положив голову на лапы, изредка подергивая ушами.

– А что в ней такого?
– поинтересовался мастер Вэйтэк.

– Понимаешь, отец, я когда искал тебя в лесу, то решил выйти в ментал, чтоб найти твои контуры.

– Ну?

– Я увидел контуры, только не твои, а ее, - эльф кивнул в сторону Евы.

– Это тебя и беспокоит?
– догадался мастер Вэйтэк.

– Да. Они более чем странные. Посмотри сам.

Мастер Вэйтэк присел на кровать сына, закрыл глаза и стал погружаться в ментал. Ева заволновалась. Что еще такого увидел Конэ-Эль в ментале, почему ее контуры так обеспокоили эльфа? Ей теперь стала ясна причина его беспокойства перед разговором с отцом. Все из-за нее. Но что?

Никогда еще вплоть до сегодняшнего дня мастер Вэйтэк не видел ничего подобного. Чтоб у зверя контуры искрились золотом? Быть этого не может! Он еще раз присмотрелся к золотым искрам. Духи леса! Цвет первородных! Бред какой-то. Волчица не может обладать таким контуром!

Конэ-Эль нервничал, Ева тоже.

– Что скажешь?
– спросил эльф, когда мастер Вэйтэк открыл глаза.

– Мне все это очень не нравится, - медленно произнес он, с подозрением гладя на волчицу.

Ева напряглась. Сердцебиение у нее участилось. Взгляд отца Конэ-Эля ей не понравился. Он не обещал ничего хорошего для нее.

– В чем дело, отец?
– забеспокоился эльф.

– Или это совпадение, или…

– Что?

– В мастерских большая проблема с Зеркалами Сущности. Там творится непонятно что. И это началось почти сразу же с появлением твоей волчицы. Ее странные контуры и изменения в Зеркалах… Совпадение или закономерность?

Конэ-Эль до конца не понимал размышлений отца. Причем тут проблемы в мастерских и волчица?

– Пока ничего конкретно ответить не могу ни тебе, ни себе. Все очень странно и не хорошо. Что-то не то с этой волчицей. Завтра надо будет позвать старейшин, чтоб взглянули на нее. Я так думаю, что они найдут верный ответ. Да и о твоей проблеме нужно им сказать.

Время идет, необходимо принять решение. Завтра все определится.

Мастер Вэйтэк хлопнул себя по коленям, встал и вышел из комнаты сына. После его слов Конэ-Эль забеспокоился еще больше. Он переживал за волчицу. Уж очень ему не хотелось, чтоб старейшины увидели в ней опасность и отобрали ее у него. Он за эти дни всем сердцем привязался к волчице, полюбил. Мысль о том, что ей могут причинить вред, резанула ножом.

"Все, влипла, - напряглась Ева, - Если меня завтра разоблачат, то я пропала! Нужно что-то делать".

Только вот что? И Ева приняла решение - бежать. Лапа хоть полностью и не зажила, но, прихрамывая, она все же сможет уйти. До безумия больно расставаться с эльфом, но иначе нельзя.

Конэ-Эль никак не мог уснуть. Он смотрел на волчицу и все думал и думал. Что уготовит ей завтрашний день? Как уберечь от беды, если вдруг старейшинам что-то не понравится в ней? Волчица спала.

"Девочка моя, ты так спокойна и безмятежна. Спи, моя хорошая, спи. Я никому не позволю обидеть тебя. Пойду наперекор отцу и всем остальным, если до этого дойдет. Не бойся, у меня есть один козырь, о нем пока еще никто, кроме отца не знает. Они вынуждены будут прислушаться ко мне. Я же знаю, что ты ни в чем не виновата. Эти Зеркала сами по себе сошли с ума. Спи, спокойной ночи".

Немного покрутившись, эльф все же уснул. Когда его дыхание стало ровным и спокойным, волчица открыла глаза. Неслышно Ева подошла к кровати эльфа. Она смотрела на него и прощалась. Если бы сторонний наблюдатель в ту минуту взглянул на нее, то был бы весьма удивлен: волчица плакала.

"Прощай, родной. Спасибо тебе за все, за то, что сделал для меня. И прости… Я не могу тебе всего объяснить, это не моя тайна. В другое время и при других обстоятельствах, возможно, все сложилось бы иначе. Прощай…"

Волчица развернулась, подошла к окну и бесшумно выпрыгнула в него.

Глава 11. Одна

Прыжок оказался не совсем удачным. Травмированная лапа тут же дала о себе знать. Ева еле сдержалась, чтоб не взвыть от боли. Сильно прихрамывая, она все же пошла по улице. Тихая ночь. Три полных луны дарили достаточно света, чтоб видеть дорогу. Волчица шла и разглядывала город эльфов. Когда-то, давным-давно, еще в университетские годы, она видела в учебниках рисунки эльфийских городов. Этот не соответствовал ни одному из них. Довольно широкие улицы, одноэтажные дома, причудливым образом созданные из крон деревьев, утопали в зелени. Никаких тебе заборчиков или оград вокруг них. Все так аккуратно, чисто, уютно.

"Скорее всего, я видела рисунки крупных или центральных городов, а этот, видимо, что-то вроде провинции" - решила Ева.

Морщась от боли и стараясь не наступать на заднюю лапу, она стала выбираться из города. Он оказался не очень большим, и Ева вскоре покинула его пределы.

Ночного леса она не боялась. Звуки, раздающиеся то там, то тут, нисколько не напрягали. Усталости не было, поскольку Ева неплохо отдохнула за эти дни. Прихрамывая, волчица не спеша шла сквозь ночной лес. Мысли все время возвращались к эльфу. Его лицо стояло перед глазами. Улыбка, взгляд, и то, как он закусывает нижнюю губу, когда думает о чем-то. Ева пыталась гнать мысли о нем, сосредоточиться на задаче, которую необходимо выполнить, но все оказывалось тщетно. Конэ-Эль полностью занял ее мысли.