Дети Джедаев
Шрифт:
«Понимаете, прошли годы, прежде чем кто-либо из нас вспомнил, что здесь когда-то были Джедаи».
«Выходит, им было нужно сохранить все это в тайне, — Лея незаметно подтолкнула Хэна. — Может быть, они воздействовали на ваш мозг?»
"Думаю, что да. — Джевакс опять завернул за угол, и они миновали ещё один виток лестницы. На пути попадались все те же деревья и скальные выступы, и Лея отметила, как внимателен Чубакка — он был готов к отражению любой внезапной опасности. Окружавший их туман начал развеиваться, и бледность дневного света показалась слепящей после призрачного мрака подножия утёсов. Матово-серые очертания
«Не могу припомнить, что именно они делали, — продолжал Джевакс, с удивлённым видом потирая голову. — Моя мать тоже этого не помнит, а мне тогда было только три года. — Он улыбнулся. — Странно становится, когда пытаешься оглянуться назад. Уже десять или двенадцать лет не только я, но и другие не помнят их совсем, хотя руины Дома Плетта ясно свидетельствуют о том, что он жил здесь не меньше семидесяти лет до того, как другие Джедаи привезли и спрятали здесь своих жён и детей. Некоторые вспоминали позднее какие-то незначительные вещи, подчас не совсем совпадавшие с тем, что было известно другим. Это похоже на то, как если бы…»
Он покачал головой, пытаясь объяснить то, что он имел в виду. «Похоже, что мы в течение многих лет просто не думали о нашем прошлом».
«Я знаю людей, которые живут именно так», — заметил Хэн. Лея подумала, что значительную часть своей жизни он был одним из них.
«Конечно, это не означает, что мы не должны размышлять о настоящем и будущем, — продолжал Джевакс. — Джедаи, упокой, Господи, их души, понимали это».
Последний виток лестницы поднял их выше уровня тумана. Воздух здесь был изумительно чистым. Стало заметно теплее. Лёгкий ветерок развевал волосы Леи, шелестел в сероствольных деревьях, которые величавым заслоном вставали на краю утёса. Зеленовато-серое море листвы с летающими над ней яркокрылыми птицами и насекомыми осталось внизу.
Лея подняла вверх голову и застыла от изумления.
«Мы думаем, это сделали Джедаи», — с затаённой гордостью проговорил Джевакс.
От чёрного камня ребристых вулканических утёсов поднимались вверх ферма с колоннами толщиной в рост человека. Грациозные как птицы, эти конструкции парили над туманом и растительностью. Каждая кристаллическая грань узорчатой плексигласовой крыши, опиравшейся на них, находилась под углом, чтобы улавливать и умножать самые незначительные отблески слабого солнечного света.
Туман растекался потоками между висячими ярусами растительности, опутавшей ажурные соединения прозрачных сводов и куполов. Большие, как дома, подвесные гондолы колыхались в медленно перемещавшихся потоках тумана непосредственно под куполом или же спускались на тросах почти до уровня разрушенной верхушки приземистой башни, стоявшей на карнизе, которого как раз достигли Джевакс и остальные. Это было всё, что осталось от цитадели Джедаев.
«Вот результат инженерной деятельности тех, кто носится по галактике со своими мечами». Хэн, как обычно, старался сделать вид, что увиденное не произвело на него большого впечатления.
«Во время своих передвижений по галактике, — сказал Джевакс, улыбаясь и трогая белую прядь волос, — они встретились не только с умелыми инженерами, но и с торговыми фирмами, заинтересовавшимися теми экзотическими фруктами и овощами, которые выращиваются в наших уникальных климатических условиях. Эти фирмы оказались достаточно порядочными
Джевакс показал рукой вверх. Большая гондола, украшенная гирляндами из бледно-зелёных листьев, бесшумно скользила по одной из множества трасс, проложенных между опорами. Она остановилась в центре купола, а затем легко опустилась примерно на десять метров. При этом она установилась примерно на одном уровне с другим нависающим карнизом, с которого маленькие фигурки выбросили портативный мостик и второй кабель для использования в качестве поручня и начали спокойно перебираться по этому сооружению.
«Оба выращиваемых растения зависят от краткосрочных перепадов температур в тридцать градусов и более. Лишь немногие среды могут выдержать это, а те планеты, где подобные условия имеют место, оказываются недостаточно населёнными, чтобы оправдывались предполагаемые затраты. Эти воздушные плантации определяют около тридцати процентов нашей экономики».
У Леи возникла мысль, что стоимость того количества лозового шелка, какое необходимо для изготовления приличного платья, настолько велика, что выращивание такого растения сделало бы честь экономике любой планеты. Когда Хэн подарил ей халат и плащ из такого материала, она чуть не лишилась дара речи. Эту одежду выбрала для неё её подруга Винтёр, так как Хэн не мог полагаться только на себя в таком важном вопросе, как одежда, приличествующая государственному лицу.
Чуви, глядя наверх, оценивающе присвистнул. Лея вспомнила о своих ужасных приключениях на родной планете Вуки — Кашууке, и её передёрнуло.
«Итак, вы думаете, что они обеспечили промышленное развитие планеты в знак своей благодарности к вам?»
«Ну… — Джевакс продолжал идти к полуразрушенным зданиям, образовывашим сплошную линию там, где уступ примыкал к подымавшемуся за ним утёсу. — „Бретфлен“, „Галактик“ и „Империал/Рипаблик“ полностью аннулируют все записи, касающиеся сведений о местном населении. В Основных Мирах работают самые различные фирмы, и нельзя считать простым совпадением то, что именно этим трём компаниям стали известны координаты нашей планеты».
Карниз, представляющий собой последнюю огромную ступень скальной породы, протянувшуюся в форме неравностороннего треугольника у отвесных утёсов, имел в ширину менее тридцати метров. Здесь взорам Леи, Хэна и Чубакки предстала башня. Её передняя стена была разрушена. В пятнадцать метрах от башни находилось то, что когда-то было, по-видимому, стеной. Во многих местах зияли дыры, словно здесь поработали гигантские зубы фантастического чудовища. Боковая стена башни тоже не сохранилась. Груда разломанных камней — вот всё, что от неё осталось. Это место, испещрённое воронками от давних разрывов, наполненными серебристой дождевой водой, сплошь заросло густой сочной растительностью и выглядело совершенно заброшенным.