Дети Джедаев
Шрифт:
Хоть ока и говорила мне — и охранникам, — что всё делалось по его приказу, я так и не получил ни клочка эмпирических или косвенных свидетельств, что Палпатин как-то причастен к этому.
Это не имело значения.
Я даже не знал, на какую планету они меня забрали, равно как и того, где находились Элизи и Шенна после того единственного раза, когда я их видел.
Лея задрожала, хотя подоконник на котором она читала, был самым тёплым местом в комнате, и посмотрела на сверхъестественные радуги атмосферы под куполом. Она вспомнила, как в ночь перед Временем Встречи Собрания она сидела около одного из фонтанов в садах на крыше иторианского
Вокруг большинства из них вращались какие-нибудь планеты, хотя они могли быть не более чем голыми шарами из камня, или льда, или застывшего газа и годились для обитания только после чрезмерно дорогих работ по биоформации. На карты было нанесено менее двадцати процентов из них. До дня нападения Драба Маккамба она и слыхом не слыхивала о Белзависе.
Миры были велики.
А жизнь встречалась пугающе редко.
То, чего они хотят от меня, очень просто, сказали они мне. Мои таланты — о которых, как я думал, никто и не подозревал, — подвигли меня на сбор сведений о древних Джедаях, к экспериментированию с приписываемым им мысленным воздействием на энергетическое поле, называемое в источниках Силой.
«Таланты? — подумала поражённая Лея. — Магрода был наделён Силой?»
Это было нечто такое, чего она не знала, о чём Крей никогда не упоминала. Учитывая отношение Императора к Джедаям — в чём он не был одинок, — едва ли стоило удивляться, что учёный скрывал это.
Я думал, что мне удалось скрыть при экспериментах мои собственные способности влиять на это энергетическое поле посредством концентрации мысленных волн, способность, являющуюся, как я считаю, наследственной и присущей не только человеческому виду. Наверно, Роганда Исмарен или сам Император заключили по моим статьям в «Журнале Физики Высоких Энергий», что я знал о направляемых мыслеволнах больше, чем мне полагалось бы знать.
В любом случае, я, на свою беду, стал размышлять над легендой, о том что Джедаи были не в состоянии воздействовать посредством Силы на механизмы или дройдов. В свете природы, субэлектронных синапсов я теоретизировал о возможностях имплантированного субэлектронного преобразователя, хирургически вживлённого в мозг того, кто обладал такой наследственной способностью концентрировать мыслеволны; такой преобразователь что даст ему или ей возможность влиять, при надлежащей тренировке, на искусственные интеллекты разной степени сложности на индивидуальном синоптическом уровне.
Они хотели, чтобы именно это я и сделал.
«Ирек», — подумала Лея. Возможно, этот юнец действительно был сыном Императора, хотя, учитывая возраст Палпатина во время вероятного зачатия Ирека, стратегические таланты Роганды и её малую разборчивость в средствах, — существовали немалые шансы, что он с ним в родстве не состоял.
И если его матерью была Роганда, то для гарантии, что Ирек сам будет наделён Силой, семени Палпатина не требовалось.
Учитывая атмосферу Двора Палпатина, использование для убеждения стимулирования страха и угроз, грызню фракций и претендентов на власть. Лея могла лишь догадываться о том, какие совершались покушения на жизнь Роганды до рождения Ирека.
Неудивительно,
Судя по времени этих событий, становилось совершенно ясно, что Роганда, сама дитя Джедаев, почти сразу же задумала улучшить те карты, какие оказались у неё на руках с рождением Ирека.
Иреку имплантировали преобразователь в пятилетнем возрасте, ещё до того, как обломки Альдераана окончательно утвердились на своей постоянной, рваной орбите вокруг того, что было солнцем этой планеты.
При всём желании Лея и не могла бы измыслить более страшной мести человеку, обучавшему проектировщицу Звезды Смерти.
Наздру Магроди держали, давая ему лёгкие дозы антидепрессанта, как раз достаточные, чтобы лишить его всякого желания бежать, на комфортабельной вилле на планете столь негостеприимной, столь опасной, столь кишащей экстравагантными вирусами, разносимыми насекомыми, что выход за пределы окружавшего сады магнитного поля привёл бы через несколько часов к его смерти.
Я могу лишь радоваться тому, что меня уже успокоили при помощи телезана, прежде чем продемонстрировать этот факт. Я по-прежнему не знаю, ни как звали того человека, которого они привязали за пределами поля, ни в чём заключалось его преступление, если он совершил его — командовавший казнью заверил меня, что совершил, но это, конечно же, могло быть и ложью. Вытащившие, его туда громилы надели Т-скафандры, которые они, потом разрезали на куски у меня на глазах. Сам казнимый протянул два часа, прежде чем начал разбухать; его разлагающееся тело начало шелушиться уже почти на закате, и он умер незадолго до рассвета. Если бы не наркотик, думаю, я вообще не спал бы ни одной ночи за те четыре года, что провёл там.
Меня регулярно снабжали голограммами жены. Я жил с комфортом, изучал и совершенствовал технику, посредством которой можно контролировать субэлектронные синапсы. Думаю, что, несмотря на наркотик, я сознавал, что за эти два года лица Элизы. на голограммах совершенно не изменилось — равно как и длина её волос. А никаких снимков Шенны, которая за это время должна была вырасти из девушки в женщину, мне и вовсе не присылали. Я изо всех сил старался не думать о том, что это означало. Наркотики этому весьма способствовали.
Когда Иреку исполнилось семь лет, началось его обучение. Из того, что писал Магроди, для Леи было очевидным, что мальчик уже обучался применению Силы, быстрым и лёгким упрощениям её Тёмной Стороны. Благодаря менее суровым процедурам ускоренного обучения, изобретённым Магроди для омватской орбитальной станции, он к двенадцати годам усвоил достаточно, чтобы заслужить диплом с отличием в области субэлектронной физики или пост техника-мотиватора дройдов, — а уж какой ценой, об этом Лея, памятуя отчаянные попытки Крей ускорить обучение, могла только догадываться.
Время от времени удобритель деревьев будет слегка сходить с ума и бродить по улицам города, прыская питательным раствором на прохожих…
Когда джевакс рассказывал ей об этом прошлой ночью, сказанное казалось достаточно экстравагантным, но выглядело ясным как день, сообразила Лея, когда поняла, что мальчик двенадцати-тринадцати лет развивал свои способности изменять поведение дройдов.
«Наглядно представь себе», — сказала Роганда.
Лея подумала о механических интеллектах, управлявших всеми кораблями во флоте Республики, и снова задрожала.