Дети Хаоса
Шрифт:
Плохая новость. Впрочем, о схватке в любом случае скоро бы узнали.
— Одиннадцать против четырех? Это великая победа, друзья! — Для Героев любой исход битвы считается успешным, если число погибших врагов при равных условиях превышает число убитых союзников. — Для щенков мы дрались неплохо.
— Мой господин добр, — сказал Ваэльс, вглядываясь в туман. — По дороге сюда вы не видели никакой добычи? Я бы сожрал мамонта.
— А я бы сожрал что угодно, — пробормотал Намберсон.
Достаточно было взглянуть на трупы, чтобы понять — так могли поступить и другие члены фланга. Такое случается,
Что теперь? Командир должен принять решение. Сначала муфлон, чтобы притупить безумную тягу к мясу. А затем, в соответствии с правилами, Орлад обязан доложить сатрапу Тереку о несчастном случае. И дело должны сразу закрыть, поскольку самозащита — неоспоримое право каждого члена ордена. Сопротивление аресту никогда не считалось преступлением. Но кто кому устроил засаду? Если Орлад Орладсон рассчитывает на беспристрастное решение Терека Храгсона, то со вчерашнего дня он нисколько не поумнел.
Лучше отвести свой отряд в Нардалборг и положиться на защиту Хета. С другой стороны, даже ему не под силу спасти флоренгианина от Терека. Едва ли сатрап позволит Орладу ускользнуть за перевал. И потом, это серьезное испытание для любого человека, даже для Героя, ведь для путешествия требуется специальная одежда и запас еды, чтобы добраться до убежища в Первом Леднике. Окажет ли Хет такую помощь? Нет. Орлад и просить об этом не мог. Терек пошлет сюда прорицательницу, выяснит, как спаслись преступники, и обрушит свою сокрушительную ярость на Хета.
Управлять людьми значительно труднее, чем он предполагал.
Можно отослать остальных в Нардалборг, а самому… Что?
Надо подумать.
— Я должен еще раз принять боевую форму, чтобы исцелить спину. Снерфрик, тебе лучше пойти со мной и вылечить руку. Ваэльс останется за главного. Пусть все оденутся. Возле дороги вы найдете привязанного к дереву муфлона. Никому нельзя… Послушайте!
Даже несовершенный человеческий слух мог различить стук копыт, поскрипывание оси колесницы и удары кнута. Звуки быстро приближались. Кто-то отчаянно гнал колесницу вверх по склону. Бессмыслица! Сбежавший верист еще не успел добраться до города. А если успел, сюда прислали бы целое войско, а не одинокую колесницу. Возможно, верист разминулся с возницей в тумане и не сумел его предупредить. И все-таки какой дурак ездит через болота с такой скоростью? Если это какой-то непосвященный, спешащий по своим делам, он может миновать поле битвы, не заметив тел. Но если он увидит гору трупов, то попытается вернуться в Трайфорс, и тогда его следует остановить, прежде чем он поднимет тревогу.
А не удастся ли им направить колесницу в другую сторону? Нет, она уже слишком близко; Орлад ощутил смятение, недостойное Героя, ведь через несколько минут он прикажет своим товарищам совершить убийство.
Наконец смутные тени онагров вынырнули из тумана; колесница уходила влево, возможно, возница ничего не заметит. Однако он был необыкновенно высоким. Терек Храгсон не захотел упустить зрелище, которое уже стоило жизни Рантру, Чарнарту, Варгину, Кейдо, Леорту и еще десяти веристам.
— Убейте его! — закричал Орлад, переходя в боевую форму.
Он
Терек заметил черную пантеру, летящую, словно рука смерти, и сразу узнал Орлада. Несомненно, он поздравил себя за то, что предвидел вероломство флоренгиан. Сатрап развернул колесницу на одном колесе и принялся безжалостно нахлестывать онагров, направив их вниз по склону. Уловив запах хищника, они и сами понеслись со всех ног, и уже через несколько минут сумели оторваться от атакующего боевого зверя.
Склон холма был очень крутым. Если бы онагры скакали по ровной земле, они бы добрались до города, где Терек нашел бы подмогу. Но на склоне было полно камней. На маленькие Терек не обращал внимания, однако валуны следовало объезжать, в то время как Орлад попросту их перепрыгивал. Черная смерть нагоняла колесницу.
Он был уже совсем рядом, когда камень средних размеров положил конец гонке. Колесницы не рассчитаны на такую езду. От удара колесо разлетелось на множество мелких осколков. Колесница описала полный круг вокруг своей оси, и сатрапа выбросило, словно камень из пращи, а онагры безнадежно запутались в постромках и треснувшем ярме. Ось разлетелась на несколько кусков, второе колесо покатились вниз по склону.
Терек оказался перед вполне очевидным выбором: упасть на землю в теле пожилого человека или принять боевую форму в воздухе. Его накидка отлетела в сторону. Внешне он изменился незначительно — лишь немного отросли когти, а на лице появился настоящий клюв — но с этого момента он был мертвецом, поскольку уже не мог принять прежнего облика. Неважно. Как величайший боец своего поколения, он покроет себя славой, послав своих врагов вперед, чтобы они сообщили о его прибытии в залы Веру. К этому он готов.
Он довольно ловко приземлился на пальцы с острыми когтями, в то время как Орлад рвал траву в отчаянной попытке найти опору и броситься в атаку. Когда Орлад подпрыгнул, Терек развернулся на одной ноге и выбросил вперед смертоносную шпору. Такой удар, нанесенный пятифутовой ногой, мог рассечь человека, как спелый плод. Увы, время не знает жалости. Орлад был младше своего противника ровно в три раза. Он развернулся в воздухе, и когда нога проносилась у него над головой, успел перехватить ее зубами. Глухо затрещали кости.
Орлад упал на землю и тут же вскочил. Терек неловко рухнул рядом, и его длинное тело исчезло под грудой боевых зверей.
— Я сам хотел его разорвать, — прорычал Орлад, оглядывая разбросанные по земле останки.
— Жадный! — пробормотал Кровавый Рот. — Учись делиться.
— Здесь найдется по кусочку для каждого, — с усмешкой заметил Хротгат. — А что подумает остальное войско, господин?
О Веру! Фланг Леорта вышел на охоту в боевой форме, что сочли бы проявлением чистой агрессии, но смерть сатрапа, брата лорда крови… Теперь даже Хет их не спасет. Восемь человек оказались вне закона.