Дети капитана Гранта
Шрифт:
Он отдал все необходимые распоряжения; тем временем на юте появилась леди Элен, заинтересовавшаяся предстоящим зрелищем. В прозрачной воде пролива можно было без труда наблюдать за движениями огромной акулы, которая то погружалась в глубину, то вновь появлялась на поверхности.
Матросы спустили с правого борта толстый трос со стальным крюком, на острие которого была насажена приманка – изрядный кусок солонины. Голодная акула мигом учуяла добычу и бросилась вдогонку за яхтой. Ее грудные плавники с силой рассекали волны. Выпуклые глаза акулы горели алчностью; когда же она оказалась совсем рядом с кормой, то перевернулась
Все находившиеся на борту «Дункана» с напряженным вниманием следили за акулой. Описав полукруг, она приблизилась к приманке, снова перевернулась на спину, и в мгновение ока кусок солонины бесследно исчез в ее пасти, а сама она оказалась на крюке. Матросы принялись поспешно вытаскивать добычу с помощью блоков, прикрепленных к нижней рее грот-мачты. Акула бешено билась, хлеща могучим хвостом, но ее быстро усмирили. Спустя минуту хищницу подняли над водой и опустили на палубный настил. Один из матросов осторожно приблизился к ней и двумя ударами топора отсек страшный хвост, но акула все еще дышала. Это был крупный экземпляр – свыше десяти футов в длину и весом более шестисот фунтов. Затем акулу разрубили на части, а железный крюк, совершенно пустой, был найден в глубине ее желудка. Видимо, рыба-молот долгое время голодала. Моряки уже собирались сбросить остатки туши в море, как вдруг боцман обратил внимание на странный предмет, засевший в одной из складок внутренностей хищницы.
– Что там за штуковина? – удивился он.
– Должно быть, обломок рифа, который акула проглотила, чтобы набить брюхо, – предположил один из матросов.
– Чепуха! – отозвался другой. – Скорее это ядро, ведь чугун – единственное, что ей не под силу переварить.
– Протрите глаза, – усмехнулся помощник капитана Томас Остин. – Наша акула была горькой пьяницей. От жадности она проглотила даже бутылку. И, похоже, из погреба ее вынули давненько!
– Извлеките, Том, этот предмет, – распорядился лорд Гленарван. – Найденные в море запечатанные сосуды порой содержат важные вещи. И поосторожнее… Смойте с бутылки грязь, а затем доставьте ее мне.
Томас Остин все исполнил в точности, и загадочная бутылка, обнаруженная при столь странных обстоятельствах, вскоре оказалась в кают-компании. Здесь вокруг стола уже собрались лорд Гленарван, майор Макнабс, капитан Джон Манглс и леди Элен – любопытная, как всякая молодая женщина. В море, где не так много впечатлений, даже пустяк может превратиться в событие, и все взгляды были обращены на запечатанный сосуд.
Прежде чем откупорить бутылку, лорд Гленарван пристально обследовал ее снаружи. На длинном горлышке виднелся скрученный обрывок ржавой проволоки. Массивные стенки, способные выдержать большое давление, свидетельствовали о том, что бутылка изготовлена в Европе.
– Там было шампанское, – уверенно заявил майор Макнабс.
– Разве важно, – заметила леди Элен, – что за вино находилось в этой бутылке, если
– Бутылка проделала большой путь, прежде чем угодила в брюхо акулы. Обратите внимание на известковые отложения, которыми она покрыта, – проговорил лорд. – Это результат воздействия морской воды.
– Но как определить, откуда она? – спросила леди Элен.
– Терпение, дорогая. Я совершенно убежден, что бутылка сама ответит на все вопросы.
С этими словами Гленарван начал счищать твердую известковую кору, покрывающую горлышко бутылки, – и вскоре показалась пробка, сильно разъеденная морской водой.
– Какая досада! – воскликнул лорд. – Если там и есть какие-либо бумаги, то они могут оказаться испорченными.
– Верно, – согласился Джон Манглс, – и лучше бы мы выловили бутылку в открытом море, зная точные координаты – широту и долготу. Тогда, с учетом ветров и морских течений, можно было бы восстановить ее путь. С таким почтальоном, как акула, во всем этом будет непросто разобраться.
– Сейчас поглядим, – произнес Гленарван и с крайней осторожностью извлек пробку.
По кают-компании начал распространяться йодистый запах морской воды.
– Я был прав, – сообщил лорд, – тут действительно есть бумаги. По-видимому, совершенно отсыревшие, их невозможно извлечь, так прочно они прилипли к стенкам.
– Может быть, стоит разбить бутылку? – предложил Макнабс.
– Я предпочел бы сберечь ее в целости, – возразил Гленарван.
– Сэр, пожалуй, будет достаточно только отбить горлышко, – посоветовал Джон Манглс. – Тогда можно будет вынуть бумаги, не причинив им вреда.
Однако известковая кора на драгоценной бутылке от времени приобрела прочность камня, так что пришлось прибегнуть к молотку. В итоге на свет появились слипшиеся клочки бумаги. Лорд Гленарван бережно вынул их и разложил перед собой.
2
Тройное послание
Извлеченные из бутылки бумаги были наполовину разъедены соленой водой. Чернильные строки расплылись, и лишь кое-где можно было разобрать отдельные слова. В течение нескольких минут лорд внимательно изучал эти обрывки.
– Здесь, – проговорил он, – три документа, возможно, это копии одного и того же письма. Одно написано по-английски, второе – по-французски и третье – по-немецки. Несколько уцелевших слов на этих языках не оставляют никаких сомнений.
– Но можно ли понять, о чем речь? – спросила леди Гленарван.
– Я не могу утверждать что-либо определенное, дорогая. Слов, которые можно прочесть, слишком мало.
– А может быть, в разных копиях они дополняют друг друга? – предположил майор.
– Вряд ли вода и соль уничтожили во всех документах одни и те же слова, – согласился Джон Манглс. – Сличив уцелевшее, мы в конце концов докопаемся до смысла.
– Займемся этим без спешки, – предложил лорд Гленарван. – И начнем с документа на английском. В нем сохранились слова «терпеть крушение», «на земле», «этот» и «пропавший», a полуразмытое «skipp…», скорее всего, означает «шкипер». Кроме того, есть неполное имя какого-то мистера Гр…
– Добавим к этому обрывки слов «monit…» и «…ssistance», – сказал Джон Манглс. – Вероятно, это части слов «monition» и «assistance», то есть речь идет о просьбе в помощи.