Дети Линзы-3: Дети Линзы
Шрифт:
— Что? Ты хочешь сказать, что они не в состоянии решить проблему?
— Они пока еще не решили ее, — поправил Киннисон рассеянно. — И это меня зверски беспокоит.
— И тебе, — сделала вывод Кларисса, — не терпится присоединиться к ним. Лучше сначала обсуди известные данные со мной, чтобы внести поправки.
— Как ты увидишь, были причины не поступать так. Но сейчас я зашел в тупик. Нам надо вернуться в то время, когда мы еще не были женаты. Во-первых, я процитирую сказанное мне Ментором: "Только ваши потомки будут готовы совершить то, к чему вы сейчас пробираетесь на ощупь. Во-вторых, ты всегда была единственной, кто
— Продолжай. Во всем сказанном тобой я пока не вижу особой связи.
— Увидишь, как только сопоставишь шесть пунктов с нашими нынешними затруднениями. Кит кончает обучение через месяц, и во всей Цивилизации он будет занимать первое место.
— Конечно. Но в конце концов Кит — линзмен. Ему должно быть дано задание — почему бы не такое?
— Ты не представляешь, что за задание. Я несколько недель умножаю два на два и не получаю другого ответа, кроме как четыре. И если дважды два — четыре, то Киту придется заняться Босконией — настоящей Босконией, до которой я никогда не добирался и, вероятно, никогда не доберусь.
— О нет, Ким, нет! — она чуть не кричала. — Только не Кит — он же еще ребенок!
Киннисон молча ждал. Кларисса поднялась, подошла к нему, и он нежно обнял жену.
— Ноша линзмена, Крис, — тихо проговорил Кимболл.
— Конечно, — ответила она так же тихо. — После всех прошедших лет это такой шок, но… пусть будет так, если надо. И мы ведь сможем помочь ему, Ким?
— Конечно, — рука Киннисона напряглась. — Когда он окажется в космосе, я вернусь к работе. Как и Надрек с Ворселом и Тригонси. Как и ты, если для тебя появится работа. И когда мы будем прикрывать его, а Кит начнет действовать… — он не досказал свою мысль.
— Все верно, — выдохнула Кларисса. — Но я знаю, что ты не захочешь впутывать меня, разве что будет абсолютно необходимо… но бросить тебя и Кита… Ким, почему мы линзмены? — сокрушенно спросила она. — Почему мы не можем быть нормальными людьми? Ты часто так говорил мне, когда я еще не знала, что такое Линза на самом деле…
— Надо же кому-то быть первой скрипкой в оркестре, — попытался пошутить Киннисон. — Все не могут играть на тромбоне.
— Наверное, так, — мрачные раздумья «Рыжего» линзмена
Затаились в глубине. — Ладно, сегодня мы в любом случае отправляемся на Теллус, чтобы увидеть завершение учебы Кита. В дальней комнате четыре высокие стройные девушки с золотистыми волосами переглянулись и заговорили. Мать ошибалась, полагая, что столовая экранирована от их умов. От них ничто нельзя заблокировать; они были способны направить мысли выше, ниже или, при достаточном усилии, через любой мысленный экран, известный теллурианской
— Кей, у нас есть работа! — Кэтрин, которая была на несколько минут старше Карен, подчеркнуто не обращалась к младшим близнецам, Камилло и Констанс, — Кам и Кон, как их называли.
— Наконец-то! — воскликнула Карен. — А то я все не понимала, для чего мы рождены такими — у нас мозги на девять десятых запрятаны так глубоко, что никто, кроме Кита, даже не знает о них, и настолько заблокированы, что мы даже друг друга не впустим в них без осознанного усилия. А теперь мы далеко пойдем, Кэт, и сделаем что-нибудь стоящее!
— Что ты имеешь в виду, говоря, что вы далеко пойдете? — спросила с негодованием Кон. — Ты думаешь, что можешь хоть на секунду установить экран, достаточный для лишения нас всего удовольствия?
— Конечно, — сказала Кэт спокойно. — Вы еще слишком маленькие.
— Мы будем рассказывать вам о том, что делаем, — великодушно согласилась Кей. — А вы можете подбрасывать нам идеи.
— Идеи — фи! — усмехнулась Кон. — Любая приличная идея в твоей башке не поместится. У вас нет никакого плана, кроме…
— Тихо! Замолчите! — рассердилась Кэт. — Сейчас слишком рано, чтобы у нас появились хоть какие-то ценные мысли. Нам надо все обдумать, и только на борту «Неустрашимого», на пути к Теллусу, мы посовещаемся и решим, что делать.
Сестры покинули Кловию к вечеру. Личный супердредноут Киннисона «Неустрашимый» — четвертый корабль, носящий это имя, — стремительно мчался через межгалактическое пространство. Спустя некоторое время четыре юные рыжеволосые головки вновь склонились вместе.
— Я все продумала! — выпалила Кэт, обогнав сестер. — Этой работой должны заняться четыре линзмена второго Уровня, а нас как раз четверо. Мы обойдем — обшарим, можно сказать, — всю Вселенную, подберем идеи и факты и подбросим их нашим Серым линзменам. Тайно — как-нибудь так, чтобы они думали, будто сами их нашли. Моим партнером будет папа, Кей может взять…
— Ты не имеешь права! — возмутились все; самыми настойчивыми были мысли Кон. — Если мы не будем работать со всеми без разбора, то надо тянуть жребий, чтобы определить, кто кому достанется!
— Тише, змеиный прихвостень! — ответила Кэт с улыбкой. — Есть избитая, но верная поговорка, что детей должно быть видно, но не слышно. Дело серьезное…
— Змеиный прихвостень! Дети! — прервала ее Кон ядовито. — Послушай, моя толстозадая и дряблая подруга! — у Констанс размер бедер, возможно, был на два-три сантиметра меньше, чем у старшей сестры, а стрелку весов она отклоняла на полкилограмма меньше. — Конечно, вы с Кей на год старше меня и Кам, и год назад ваши умы были сильнее наших. Однако сейчас никакой разницы больше нет — мы тоже выросли! Можешь проверить. Сделай что-нибудь, чего не смогу сделать я!
— Пожалуйста! — Кэтрин вытянула голую руку и, прищурив глаза, сосредоточилась. Вокруг ее запястья материализовалась Линза: она держалась не металлическим браслетом, а просто так, крепко прицепившись к гладкой бронзовой коже. — Я чувствовала, что нам без нее не обойтись, и научилась быть достойной ее. А вы так можете?
Да, они могли. Через несколько секунд Линзы появились у всех троих. Раньше они не испытывали в них необходимости, но после демонстрации Кэтрин их знания мгновенно пополнились ее знаниями.