Дети маркиза де Сада

Большаков Алексей Владимирович

— Какая статья?

Альбине следователь не назвал статью. А сама девчонка не имела понятия и поэтому растеряно брякнула:

— В убийстве меня обвиняют… в двойном!

Зечка хихикнула и оскалилась:

— Мокрушница значит? Статья 105…А на вид ангелочек.

Альбина испугано промямлила:

— Он меня изнасиловать хотел…

По камере раздался одобрительный рокот, послышалось — правильно!

Старшая зечка спросила:

— А погоняло у тебя есть?

Альбина растеряно произнесла:

— Да

меня вроде бы пока никто и не гонял. Только во время обыска было неприятно.

Старшая зечка хихикнула и прикрикнула на пытавшую встать соседку:

— Сиди… А ты я вижу первоходка! Погоняло — это прозвище или кликуха! Как тебя знакомые прозывали?

Альбина смутилась и негромко ответила:

— Кукла…

Старшая зечка отрицательно мотнула головой:

— У нас такая в камере уже есть! Да и не самая лучшая эта кликуха!

Альбина робко ответила:

— Еще и королевой…

Старшая крутанула головой:

— И это не годится! Хотя… Ты на панели не стояла?

Альбина тряхнула шевелюрой:

— Нет…

Старшая зечка тряхнула головой:

— Будешь звездочкой… Я никогда еще такой красвой не видела!

Рыжая зечка капризно заметила:

— Ты Кобра положила на нее глаз. А так не справедливо будем пользоваться все!

Старшая сверкнула глазами и рыкнула:

— А ты Финка, что хочешь на ножах со мной сойтись?

Рыжая сердито ответила:

— Она первоходок и имеет такие же права, как и все что первой топает зону. И наше право ею воспользоваться.

Старшая улыбнулась и кивнула:

— Если так, ты хочешь, то можешь полизать Звездочке киску. А мы пока с ней поиграем. Иди ко мне.

Альбина робко тихими шагами приблизилась. Старшая зечка и так была почти нагой в один трусиках, и в наколка. Она стащила с девушки робу и принялась гладить ей тело. Опытная руку хорошо знала эрогенные зоны. Альбина вскоре сладострастно застонала. А Рыжая залезла её пальцами с ноготочками с лоно Венеры.

Три женщины сплелись телами. Обе зечки умело массировали тело девушки и наслаждались сладострастными стонами. Альвина потеряла голову, ей не казались прикосновения женщин чем-то противоестественным. Наоборот ласки заводили красотку, и вызывали приятную истому. Вообще Альбина могла со своей внешностью менять парней как перчатки, и зарабатывать на этом огромные деньги.

Но мальчики как не интересовали её. Так неужели она и в самом деле лесбиянка? Причем от рождения? Но ведь и девочкам её не тянуло. А сейчас она старшей зечке осыпает поцелуями грудь. И ей это неожиданно нравиться. Заключенная как раз имеет свежую и чистую кожу. И её касаться приятнее, чем волосатых мужчин.

Тут Альбина представила себе Бориса. Он тоже имеет такую гладкую, чистую кожу, словно у мальчика. Но уже

вполне сформировавшийся юноша. Хотелось бы с ним заняться любовью. Но сейчас он недоступен.

Старшая зечка осторожно опустила голову Альбины себе на лоно, а рыжая сама принялась обрабатывать языком киску красавицы.

Какое удовольствие — Альбина сладострастно застонала. Старшая снова стала осыпать свою кралю поцелуями. Она была её игрушкой, но красивой, и очень соблазнительной. И ласки продолжались по нарастающей.

Женщины могут ласкать друг друга часами, и их оргазмы повторяются многократно, и дают чрезвычайное удовольствие, усиливаясь с каждым разом.

Трое женщин играли пока не последовала команда к ужину. Кормили в этой тюрьме сравнительно неплохо. Винегрет с котлетами и компот. Альвина слышала про то, что в тюрьмах очень скудная пайка, на один рубль в день удивленно спросила Кобру.

Та с улыбкой ответила:

— Потому что у нас особая тюрьма, ты разве не знаешь?

Альвина наивно спросила:

— Для самый опасных?

Рыжая ухмыльнулась и заметила:

— Нет! Для самых смазливых!

Кобра подтвердила, запихнув себе котлету в рот:

— Вот, вот! Мы тут не работаем, и питаемся с нормальной столовой, но за это приходится платить!

Альбина вспомнила западный фильм про тюрьму и, вздрогнув, спросила:

— Значит, нас заставляют торговать своим телом?

Рыжая с ядом в голосе произнесла:

— А ты догадливая… Да! В Анапе полно борделей, куда нас время от времени вывозят!

Альбина с робкой надеждой спросила:

— А если сбежать?!

Кобра свирепо ответила:

— И не думай! Сбежит одна, будут истязать всю камеру! Живи у нас как в семье. Тут лучше, чем в обычном СИЗО. Примерно раз в три дня будут вывозить на работу… А так ли велика разница с обычным мужиком это сделать или за деньги…

Рыжая подтвердила:

— Во-во! Там в борделе тебя еще и напоят и черной икры дадут, поешь как ресторане! Одно галимо всю выручку забирает администрация. Но все равно в борделе лучше, чем все время сидеть в камере.

Кобра кивнула и добавила:

— Кое-где в камерах и телевизоры с холодильниками есть. И нам со временем поставят! Мы бабы тут нормальные, беспредела не творим! А будешь рыпаться, посадят в пресс-хату, или кинут в камеру к мужикам. Я, конечно, люблю секс, но сразу тридцать голодных мужчин и для меня много!

Альбина поежилась, представив как на нее бросается орава голодных, давно не знавших женского тела мужчин. Страшновато это. Нет с женщинами определенно лучше. Может даже у нее такая натура, что на девичьи прикосновения тело сразу же отдалось. А отдаться в борделе? Она хоть и не часто трахалась все же не девственница.