Дети Метро
Шрифт:
Двушка по площади была чуть меньше семидесяти метров, с большим окнами на солнечную сторону, с удобной планировкой. Шум от Ленинградского шоссе в квартиру не пробивался, потому что окна хорошо обеспечивали изоляцию. Рядом работал крупный торговый центр «Метрополис» – все удобства на расстоянии вытянутой руки. Катя не сомневалась, что продаст эту квартиру и закроет сделку.
Она прошлась по улице вдоль шоссе, обдаваемая запахами пыли и бензина со стороны несущихся машин. Жаркое солнце нагрело асфальт, а текучий воздух заполнил пространство города духотой. Влажные волны окутывали ее тело, покрывая испариной, но Кате было все равно. Ей нравился день,
У магазина с игрушками Катя остановилась. Ее вдруг захотелось сделать Дениске подарок, и она выбрала игрушку-трансформер – пластмассового роботообразного монстра, внутренне удивляясь, чем такие угловатые, страшные фигурки могут увлекать детей. Во времена ее детства было не так – девочка Элли, Алиса в стране чудес, казались персонажами понятными и симпатичными.
Потом она с хорошим настроением вернулась в офис, вместе с Никитой и Василием пошла на обед в ближайшее кафе. День прошел быстро и, в целом, однообразно. Такие одинаковые дни бывали у нее круглый год: офис – встреча с клиентом – снова офис. Все стандартно, все по одной схеме, обычный рабочий день обычного риэлтора. Вечером она возвращалась домой к маме и сыну, ехала до «Речного вокзала».
Так было и в этот раз.
Народу, как всегда, в шесть часов, когда заканчивалось рабочее время почти во всех фирмах и компаниях, было много. Огромные толпы текли в разных направлениях, отодвигая в сторону одиноко идущих пассажиров, не сумевших правильно сориентироваться в людском потоке. Это походило на медленно сползающую с гор гигантскую лаву или слияние потоков быстрых могучих рек, когда попавшую меж ними ветку или бревно кружило, швыряло из стороны в сторону, пока не прибивало к берегу.
Наверное, московское метро многие не любили за это: за многолюдность, за суетность, за непрекращающийся гул разноплеменных голосов. Ведь если сидеть целый день возле горной речки и слушать грохот водопада, то неминуемо наступит усталость и притупление чувств.
Катя с трудом, двигаясь в общем потоке, втиснулась в двери подкатившего к перрону поезда метро и ее тесно прижало к студентам – девчонкам и парням, весло обсуждавших что-то из своей студенческой жизни. В вагоне стояла духота, не помогали даже открытые боковые форточки вагонных окон. Она расстегнула верхнюю пуговицу блузки.
На одной из станций, она не заметила на какой, в вагон вошел молодой человек, на которого ей указала Вика. Вошел, вероятно, не то слово, которое могло бы подойти – его внесло в вагон вместе с остальными страждущими добраться до дома. Его фигура, голова, мелькали некоторое время среди других пассажиров, а затем он исчез из виду.
Но пульсирующие токи метро не давали покоя тем, кто уже ехал в вагонах – на каждой остановке в открытые двери вливались новые и новые потоки людей, словно под мощным натиском водной стихии шлюзы каналов сбрасывали излишки воды, чтобы спасти дамбу. В сущности, метро и являлось такой дамбой, не дающей захлебнуться городу в пучине транспортного коллапса.
В момент одного из таких вливаний, людской водоворот сначала закружил их, потом приблизил и, наконец, со всей силы прижал друг к другу. Катя, почувствовала себя словно в тугом коконе, завернутой в плотную пелену людских тел. Она стояла спиной к молодому человеку, не имея возможности ни отойти хотя бы на миллиметр, ни сдвинуться в сторону. Только его дыхание холодной змейкой ползло по ее шее и щеке. И ей было
Глава 3
Отправляясь домой из офиса, Максим совсем не предполагал встретиться с Катей. До этого, они ни разу не встречались вечером. Он входил в метро на одной станции, она на другой – совпадений по времени, да и месту, никогда не получалось. В многомиллионной толпе, ежедневно следующей через подземные станции, случайно встретиться друг с другом было нереально, все равно, что найти клад на дне океана.
Поначалу Максим ее не заметил. Едва он вошел, как его оттеснили к задней стенке вагона. Потом он переместился в проход между сиденьями, с усилием держась за поручни, затем его снова вытолкнули на площадку перед входом. Темно—синий костюм помялся в некоторых местах, на ботинках остались пыльные отпечатки чужой обуви, галстук съехал на бок.
«Завтра придется надеть другой костюм!» – подумал он с сожалением. Это была плата за пользование метро в час пик.
Максим особо не сопротивлялся давлению толпы, не пытался отталкиваться локтями, работать корпусом, хотя и мог бы – не чувствовал себя слабаком, но в таких случаях, он считал, что лучше плыть по воле волн. Так он бездумно двигался, пока очередная людская волна, вливавшаяся во входные двери, не припечатала его к девушке, стоящей к нему спиной. Ее тоже сдавили, так, что она не могла двигаться. В других условиях он бы рассмеялся, весело пошутил, но в метро это обычные ситуации, какие случаются сотнями и тысячами каждое утро и вечер. Юмора тут немного, скорее сарказм по отношению к городским чиновникам и начальству метрополитена.
В ней было что-то знакомое. Однако первое время он не мог понять, откуда ее знает. Запах духов? Цвет волос? Одежда? Нет, все это было не то, не напоминало ничего конкретного. Потом, совершенно случайно он увидел прозрачное отражение лица девушки в дверном стекле и узнал в ней Катю. В глубине души он не удивился такому совпадению, поскольку читал: если часто думать о человеке, тот обязательно появится, возникнет при тех или иных обстоятельствах. Он, Максим, часто думал о Кате и вот, пожалуйста! Она наяву, собственной персоной.
«Если наклониться и прошептать ей на ухо что-то смешное, – начал фантазировал он, – она рассмеется, мы познакомимся, и я попрошу ее телефон». Или, он представил, как наклоняется, и, поскольку руки прижаты, губами отодвигает ее волосы, целует маленькое ухо, медленно ведет губами вниз, по ее шее. Правда, в этом случае есть риск получить по физиономии – девушки иногда бывают верткими, хотя руки у Кати и зажаты.
Но ничего из того, о чем он думал, что нафантазировал, стоя здесь, в тесном душном вагоне, Максим не сделал. Так они ехали какое-то время не в силах оторваться друг от друга, не двигаясь, не поворачивая головы. Только людское море иногда покачивало их.
После «Войковской» стало свободней – часть пассажиров вышла, а новые не подсаживались. Максим и Катя разошлись в разные стороны, но не далеко. Когда освободилось место, девушка присела, достала из сумочки книгу, однако не открыла ее, а впервые посмотрела в сторону Максима внимательным взглядом. Этот взгляд больших голубых глаз – он, наконец, их рассмотрел, это повисшее между ними ожидание, недосказанность, родили в его голове массу мыслей.
С чувством определенного самодовольства он подумал, что его усилия, наконец, были потрачены не зря. Все-таки она заметила и теперь глядит на него, Максима, а не в книгу или по сторонам.