Дети Мевы
Шрифт:
На глаза навернулись слёзы. Напиток успокаивающе обжигал горло. За окном в тишине стрекотали кузнечики. Где-то далеко гудел праздник. Арнелет объявляла Даккару перемирие! Шла к нему, распахнув объятия дружбы. Доверившись мудрости своих отцов. Молодая и наивная!
Я вышла из дома. Надо вернуться на праздник. Я слишком быстро убежала. Это, наверное, заметили… А я не хочу посвящать кого-нибудь ещё... Даже Нандрель! Арсе уже знает. Но она взрослая мудрая Хинти. Ами железной воли и характера. Она не полезет с советами. Вообще, ничего не скажет, если не спрошу сама. А что она скажет, если спрошу, я и так
Блин! Любая неолетанка, которая сейчас посмотрит мне в глаза, прочитает в них трагедию и разрушение всех надежд. А я не хочу… Значит, надо спрятать эти глаза.
За стол к Энастение и Гардману я не вернулась. Махнула, не доходя несколько шагов, и тут же выдернула из толпы мальчика-даккарца. Соблазнять и уговаривать, не было ни времени, ни сил. Поэтому я просто положила руку ему на плечо и создала в его мозгах желание поцеловать меня, а потом уйти со мной отсюда. Так меня искать не будут. И волноваться, и спрашивать о чём-либо тоже не будут.
Губы мальчика имели привкус темного пива и каких-то острых закусок. Руки его с жадностью мяли мою грудь. Неолетанки, хмыкнув, махнули на меня рукой… А ведь тело, накачанное амосой, недвусмысленно требовало разрядки. Только с Роджером такой мысли не возникло. Там, вообще, о сексе противно было думать.
Я подхватила мальчишку на руки. Мне надо протрезветь. Вот мальчик и поможет мне в этом. Пару часов хорошего секса, и я буду трезва, как стёклышко.
Роджер:
Объяснять что-то в дупель пьяному человеку очень неблагодарная работа. Особенно если он тебя всё равно не слушает, а ты не совсем понимаешь, на что он так рассвирепел. То, что Марика решила перейти от слов непосредственно к физическому воздействию, я заметил за мгновение. Только места для манёвра достаточно не было, и единственный выход оставался подпустить её чуть ближе, а потом огреть так, чтобы мало не показалось. Вообще, самый хороший способ тушить ярость пьяного, это крепкий удар. Лучше в нокаут.
С дракой я просчитался. В момент, когда Марикина ладонь сомкнулась у меня на лодыжке, а я прицеливался второй ногой ей в грудь, моё тело отказалось слушаться. Напрочь! Просто расслабилось и обмякло. Мешком грохнулось на ковёр, треснувшись затылком. А я просто глупо моргал глазами. Юбля! Ар!
Я много раз противостоял Марике на тренировках. Она учила меня обходить Ар. В основном, стиль мастера меча и другие простые стили. По-настоящему я с ней не дрался никогда.
И что теперь? Марика отпустила мою ногу. Но власть над телом ко мне не вернулась. Что это? Воздействие на расстоянии, или ей прикосновение нужно, вообще, только в начале? Меня трясло от страха. Тогда, с Аурелией, я хотя бы точно понимал, что она просто
Звякнула пряжка моего ремня. Марика грубо рывком перевернула меня живот. Не разговаривая со мной. Глухо ругаясь себе под нос на непонятном языке… Ремень обжигающе лизнул мою спину. Ай! Юбля!
Ещё немножко, и я начну истерически смеяться. От безысходности. От собственной беспомощности. Последний раз меня порол дед лет в тринадцать. Ай, юбля! И зачем я такой тяжёлый ремень взял. Твердила же мне девица в том магазине, что такое уже не носят. Юбля, ай! Вот послушался бы… Ай!
Правильно, рабов надо иногда пороть! АЙ! Чтоб не зарывались! Не думали, что им что-то позволено! ААЙ! Чтобы помнили своё место! АЙ! ЮБЛЯ! Чёрт побери…
Марика остановилась, резко выругавшись. Спина и задница горели неимоверно. Не-е, избавляться от таких ремней надо. Так живого места не останется! Юбля!
Раб! А ты что думал? Вот тебе реальность, парень! Марика вскинула меня на плечо, приложив плечом об стену. Юбля! Я не могу двигаться. Не могу сопротивляться. Даже сгруппироваться, чтобы не биться обо что попало, не могу. Даже поднять голову и оглядеться.
Скрипнула входная дверь. Тело окутала ночная прохлада. Марика вышла на улицу. Замечательно! Кто ещё в Кострах не ржал над Роджером? Глядите. Беспомощно болтается, перекинутый через плечо, как куль в тряпке. Располосанный ремнём, как ребёнок…
Марика медленно тащилась по улицам. Судя по звукам, по крайней мере, на праздник явить меня в таком виде она не собиралась. Уже радует.
Я с размаху влетел мордой в подушку. На руках защёлкнулись наручники. Ещё мгновение, и ко мне вернулась власть над собственным телом. Тьфу! Я повернул голову. Моя комната в Костровском доме Марики. Вон и вещи в углу валяются, как я их с утра бросил. Марика стояла у дверей, кажется, собираясь уходить.
Воспитательный момент исполнен. Зарвавшиеся рабы наказаны. Можно продолжать пить! Команда!
– Сколько возгласов о команде! Всё, иссякла команда?! Пороть и пристёгивать наручниками тебе привычней?
Марика скривилась:
– Кто бы говорил о команде. Получил, что хотел и всё, необходимость прикидываться отпала!
Это я получил? Если на то пошло, Даккар свою защиту ещё не получил. А вот власть Великой Марика уже получила.
– Марика, очнись! Я всего-то трахнул женщину!
– Ты трахнул амазонку! Причём самого назойливого моего врага!
Конец фразы я слышал уже из коридора. Дверь за Маркой захлопнулась.
Юбля!
Оставшись один, я рассмеялся. Ну, парень, у тебя было желание куда-нибудь смыться с сегодняшнего праздника? Вот ты один! М-да! Я всегда знал, что Марика с заскоками, но то, что она станет ревновать меня к амазонке и устраивать тут из-за этого… А ведь, когда вернётся, придётся перед ней извиняться, – дело с Даккаром ещё не закончено, и мне нужна её помощь. Юбля! Сам себя презираю за такие мысли.
Глава 29
Марика: