Дети, не игравшие в войну. Сборник рассказов

Иванов Дмитрий

Однажды утром в селе появился автомобиль с громкоговорителем. Медленно двигаясь по пустым улицам, разносил он на русском языке с немецким акцентом весть о том, что за достоверные сведения о распространителе листовок с ложными сведениями, будет дана награда в рейхсмарках, а в придачу сало

и самогон.

В другой раз жителей собрали на центральной площади Калинок, перед правлением, которое теперь именовалось комендатурой. Какой-то толстый немецкий офицер через переводчика объяснил, что выдать расклейщика листовок – это значит хорошо зарекомендовать себя в глазах новой власти и германского командования. Обещал за сведения о расклейщике много денег и корову.

– Теперь цена выросла. – усмехнулся Кощей, стоя рядом с матерью в толпе односельчан. Мать легонько тронула его за плечо и шепнула:

– Тише, сынок. Немцы услышат, беда будет.

На следующий день по всем Калинкам были расклеены листовки, но уже немецкие. Написаны они были на правильном русском языке, а сообщалось в них то же самое, что накануне говорил толстый немец. Привыкшие к бережливости сельчане тут же оборвали новые бумажки на растопку печей. На следующее утро листовки уже были нашими. Кто-то успел расклеить за ночь сводки Совинформбюро. Уже опытное в таких делах местное население бережно уносило маленькие листочки домой, чтобы потом передавать их, или зачитывать соседям. Новости эти быстро расходились по Калинкам, а потом уже попадали и в другие деревни. Вопреки новой власти люди измеряли время от листовок, до листовок.

Всё оборвалось в один день. Утро было обычное, тихое. Орали петухи, перелаивались собаки. Если бы не

чужая речь и рыканье военных автомобилей, можно было бы подумать, что наступил мир. Жителей собрали на центральной площади около полудня. Снова машина с громкоговорителями двигалась по улицам, снова, уже знакомый сельчанам голос с немецким акцентом сообщал, что в течение пятнадцати минут всем крестьянам следует прибыть на центральную площадь, перед комендатурой.

Кощея это сообщение застало за работой в огороде. Дождя давно не было, и надо было полить грядки. Мать взяла его за руку, и как маленького повела, куда было велено.

– Надо слушаться. – пояснила она, не желавшему идти, сыну. – Немцы два раза повторять не будут. Увидят, что не выполняешь, и застрелят.

– Не застрелят. Я в лес убегу. – попытался отговориться упрямый Кощей, больше для храбрости. Ведь он и сам понимал, что новая власть шутить не любит и не будет.

На площади, куда согнали жителей Калинок, стояла виселица. Высоко вверх тянула она свою гусиную шею, словно вглядываясь в толпу и спрашивая – «Нет ли желающих»? От этого зрелища Кощей притих. Молчали и остальные, пришедшие на площадь.

– Кого это? – спросила мать Кощея у, стоящей рядом, женщины. – Не знаю. – Тихо ответила та. – Говорят, того кто листовки расклеивал, поймали. Эх!..

Мать опустила голову и тоже вздохнула. Кощей, в детской своей беспечности, пытался представить, как мог бы выглядеть этот человек. – Без сомнения, это сильный, волевой человек, высокого роста. – рассуждал мальчуган. – У него мужественное лицо и обязательно он всех победит.

Конец ознакомительного фрагмента.