Дети Неогеи
Шрифт:
— Мира, просыпайся…
Мира бежала. Доброта и смелость друзей, ласковый взгляд мамы, строгость первой учительницы, обида после ссоры с подругой, первая и внезапная любовь, раздражение, радость, печаль, счастье. Снова ласковый взгляд. Злость — чистая и искренняя. Так умеют любить и ненавидеть. Отчаяние, первое и безнадёжное. Надежда — единственная и последняя. Вера — чистая, незамутнённая, но редкая… Наслаждение — мягкое, сладкое и дерзкое. Всё закружилось, вспыхнуло… Тысяча чувств и эмоций были сейчас с нею, и она была ними.
— Она такая бледная…
— Да… Сколько же она будет спать?! Ну, не вечность же! Это она нас сюда притащила. Как мы без неё выберемся?!
—
— Чёрт! И к чему это привело. Она в беспамятстве уже почти неделю. И никаких намёков на пробуждение. Что делать?
— Я не знаю… Старик нас обманул…
— Мира, просыпайся…
Мира бежала… Свет… Яркий и беспощадный свет светит в глаза, вызывает слёзы. Ты чувствуешь себя слепым и маленьким, беззащитным. Что делать?.. И ты думаешь, свет такой яркий и жгучий… Хорошо бы сейчас ночь… Осторожно, желания иногда исполняются!.. Тьма… Таинственная и опасная, мягкая, как кошка. Прокралась, окутала, обволокла. Она не слепит глаза, не вызывает раздражения, но глушит тона, заслоняя и ограничивая свет. И ты по-прежнему ничего не видишь, чувствуя себя маленьким и беспомощным. Так, где же различия?! Это ведь всего лишь составляющие одного целого… Где же истина? В чём разница?
— Спит?
— Да…
— Что же делать? Может, ты знаешь какой-нибудь ритуал для пробуждения?
— Ничего похожего на нашу ситуацию…
— Что же делать?
— Будем ждать.
— Мира, просыпайся…
Мира шла… Наугад выбирая тропу. Хотя, троп здесь не было. Здесь было… ничто. Такое нельзя было объяснить, описать, рассказать и даже запомнить. Эмоции давно оставили её в покое. Она просто шла, не бежала и не стояла. Мысли были с ней, но спали. Она шла… Не чувствуя запаха, ничего перед собой не видя, не слыша… Она шла, куда вели её ноги. Шла, потому что её ждали, в неё верили, её любили, на неё надеялись… Надеялись?! Кто?.. Мира вспоминала.
"Мира, Мира, где же ты? Почему так долго спишь? Я не могу до тебя докричаться…".
"Ну, просыпайся же, малая. Мы за тебя волнуемся…".
"Мирочка, просыпайся!..".
"Просыпайся. Иначе!.. Иначе мы… Я не знаю, что делать…".
Она шла, потому что её ждала мама. Милая, нежная, добрая и ласковая, всегда готовая выслушать и ободрить. Она провожала её, стоя у порога… Сколько же времени прошло? Сколько же они не виделись? Как она там? Вспоминает ли о ней? Или уже оставила надежду?… Наверное, волнуется… Сейчас можно было признаться себе самой, что она никогда так за ней не скучала. Зато она помнила её глаза и ободряющую улыбку, и шла…
Она шла, потому что помнила о том, что у неё есть дела. О том, что она должна ещё много успеть, увидеть, додумать, услышать… А сколько ей ещё нужно узнать, рассказать! Она ведь ещё не жила по настоящему. Не жила и не любила… Эти незаконченные дела всегда возвращают нас в реальный мир. Но его-то сейчас видеть и не хотелось. Это ведь всегда ответственность. Мира шла…
Она шла, потому что на неё надеялись друзья. Они её тоже по-своему любили, защищали, оберегали, и даже учили. Ребята были её опорой. Порой даже единственной. Только и она, и они редко в этом себе признавались… И сейчас она даже слышала, как они её звали. Что они говорят? Мира на минуту зажмурила глаза… и остановилась, чтобы как следует прислушаться…
— Мира, просыпайся! Слышишь? Сколько можно?! Просыпайся!!!
Она открыла глаза. Над ней нависло и нестерпимо громко орало лицо Винара. Кроме того, похоже, оно умудрялось её ещё и встряхивать. Неподалёку находились остальные. Они хмуро смотрели перед собой.
"Какого хрена так орать?!! — как-то сразу
— Зачем так кричать? — тихо прошептала она.
— Потому что она не слышит.
— Кто не слышит?
— Ты.
— ???
— Ой!
"Вот именно", — подумала Мира.
— Эй, она проснулась! Эй… — её друг спешно звал остальных, размахивая руками.
"Никакого покоя…". Вскоре Мира увидала всех четверых. Улыбчивые и немного обеспокоенные лица. Они помогли ей сесть. Справились о самочувствии, сделали горячего напитка… Странно, она ведь спала?! Но почему же она так устала, почему чувствует себя, словно выжатый лимон? Ничего не болело, не кружилось, не плыло перед глазами. И все же появилось какое-то новое ощущение, даже неловкость. Интересно…
**********************************
Ребята сидели у огня. Вечерело. Они делились впечатлениями от увиденного. Мира смотрела на возбуждённые лица и жесты рассказчиков и… думала. Она не могла понять, что же изменилось? И вроде всё, как всегда… А перемены были очевидными. Пока они были незаметны, но чувствовалось их явное присутствие.
— Скажите, а что произошло в тот день, когда Старик привёл нас сюда за талисманами? И где он сам?
— А ты не помнишь?
— Как-то очень смутно и расплывчато.
— Не скромничай… Ты тут такое творила… — Анри улыбнулся.
— Можно подумать, — Мира ответила ему тем же и… ошалела. Она больше не говорила эти до боли надоевшие фразочки типа: "Мой господин", "О свет моих очей", "Храбрейший из храбрейших"?.. А это могло означать только одно… Она освобождена от Заклинания! Мира всегда думала, что если такое случится, она будет до потолка прыгать от радости и смеяться. Но она всегда отличалась неадекватной реакцией. Она удивилась самой себе и тому, что восприняла факт освобождения спокойно. Но не больше… Больше удивило лишь то, что она не спешила сообщать этот факт друзьям. — Ну, мой… господин, так вы расскажете, что случилось?
Она запнулась, но, кажется, никто ничего не заметил. Только теперь каждое слово даётся с трудом. Почему же она не спешит обрадовать друзей? Ребята начали свой рассказ…
Когда Старик сказал идти вперёд, все медленно с опаской начали движение, но, не сделав и двух шагов, наткнулись на невидимую преграду. А вот Мира пошла дальше. Старик объяснил им, что она избранный воин и будет разговаривать с Саганами. Поэтому ребятам пришлось только наблюдать. Старик по быстрому рассказал суть ритуала и заклинания. Мира коротко кивнула и повернулась лицом к огню. Повторяя незнакомые формулы, она опустила руки в костёр. Ребята возмущались, кричались. Было видно, как обжигается кожа, запахло паленым мясом. Мира кривилась от боли, но держала руки в огне. Создавалось впечатление, что её кто-то насильно держит. Аслан не мог пробиться к ней мысленно. Физически тоже было не возможно (ребята пробовали). Тогда они начали сомневаться, так ли они правильно поступили, придя сюда. И уже собирались было выяснить отношения со Стариком… Но Мира резко выдернула руки из огня. В них она держала старенький и обшарпанный ключ. На просьбу старика она отдала ему его, а тот, что-то пробормотав, кинул снова в огонь. Мира встала в начерченный ранее круг, и начала читать какие-то слова. Странные и старинные. Круг начал светиться мягким белым светом. Ребята только молча переглянулись. Подул сильный ветер, пламя начало колебаться. Мира говорила сложные формулы. Каждый из ребят только удивлялся тому, как она могла их запомнить. Или она их знала раньше? А, может, ей их кто-то диктовал?.. Не зря же она их не слышит…