Дети ночи: Печать Феникса
Шрифт:
– Лазель, ты бы хоть оделся, что ли, - хмыкнула Ариэль.
– От моей рубашки не так уж много осталось, чтобы надевать, - ответил вампир, а, догадавшись о причине конфуза, усмехнулся и застегнул брюки со словами, - А кое-кто мог бы и вернуть все, как было.
– Ну извини, я была занята более важными вещами. Ладно, я пойду в купальню, а то вся в твоей крови, а вы тут общайтесь. Но тебе, Лазель, хорошо бы не вставать с кровати!
– Учту, - ответил вампир, а в его глазах плескалась улыбка.
Ариэль ушла, и они остались вдвоем.
– Ты… ранен?
– осторожно спросила Кетан, нарушив создавшуюся паузу.
– Да, - согласно кивнул Лазель, борясь с желанием откинуться на кровати.
– Но теперь уже все прошло. Ну практически, - он невольно поморщился, и тут же ткнул себя в грудь, убеждая, - Видишь, рана зажила.
И правда, тонюсенькую белую полоску уже и шрамом назвать было нельзя. Но Кетан уставилась на это доказательство крайне недоверчиво, проговорив:
– Но я видела столько крови!
– Словить кинжал грудью - тут кровопотеря не маленькая. Но я же не человек. Я вампир. И все подобные ранения на мне заживают очень быстро.
"Вампир…" - а ведь Кетан почти забыла об этом в своей тревоге. А значит… так ли уж это важно?
Тем временем Лазель продолжил:
– Кстати, как ты увидела меня? Я совсем не ожидал, что ты будешь ждать меня у дверей покоев.
– Я… я беспокоилась, - призналась Кетан, окончательно смутившись.
– Даже после всего того, что ты узнала обо мне?
– Да, - вздохнула невольница.
– А мне казалось, что ты предпочтешь больше не видеть меня, - не то, чтобы Лазелю доставляло удовольствие поддразнивать Кетан, просто он хотел раз и навсегда все разъяснить, чтобы не было недопонимания.
– Ну… - снова смутилась невольница, хотя это было не в ее природе.
– Возможно… я… ошиблась. Это оказалось для меня не таким уж важным.
– Неужели один вид меня умирающего так повлиял на твое мнение?
– усмехнулся вампир.
– Почти.
– И почему ты ждала меня под дверью? Вернее зачем?
– Я… я хотела помочь.
– Чем же, могу я поинтересоваться?
– Ну… я…
– Могу я предположить, что ты хотела позволить мне пить твою кровь, так сказать, в лечебных целях?
– Да, - вздохнула Кетан и отвела глаза, поэтому не видела той теплой улыбки, которая осветила лицо Лазеля. Решив больше не злоупотреблять, он проговорил:
– В этом нет ничего стыдного. Наоборот, я очень тронут твоим благородством, - и все-таки не сдержал усмешки, - Неужели я так плохо выглядел?
– Да. Я думала, что ты умираешь. Как ты смог излечиться так быстро?
– У вампиров кровь лечиться кровью, как правило. Можно сказать, что мое выздоровление подтолкнул верный друг.
– Ариэль?
– Да.
К чести девушки нужно отметить, что она не стала спрашивать, каким именно образом. Вместо этого Кетан спросила:
– И ты совсем-совсем поправился?
– Ну, рана зажила, -
– Но ты все еще такой бледный и почему-то очень горячий.
– Ничто не дается просто так, - вздохнул вампир, не пускаясь в дальнейшие объяснения. Не объяснять же девушке, что если бы не кровь Ариэль, он бы вообще сейчас лежал труп трупом. Не в смысл мертвым, а просто погруженный в глубокий сон, пока тело само не излечит себя, и проснулся бы с просто убийственным голодом. А сейчас… сейчас все гораздо лучше.
– Ты… голоден?
– это прозвучало так заботливо, но Лазель все-таки удержался от ответа. Настала его очередь отводить глаза. Но тут Кетан решила проявить неожиданную настойчивость, проговорив, - Если да, если тебе это необходимо, то мое предложение остается в силе.
– Не стоит испытывать мою волю, Кетан. Она сейчас не в лучшей форме.
– Но я сама предлагаю. Я не убегу. И не отвернусь.
Лазель вздохнул, понимая, что и в самом деле не сможет отказаться, да и голод разгорелся снова. Принимая во внимание все это, он сказал, присаживаясь на кровать:
– Хорошо. Иди ко мне.
Кетан добровольно шагнула в его объятья. И все-таки за миг до того, как вампирские чары коснулись ее разума, она вздрогнула, и не от приятных ощущений. Но никто уже не мог остановиться. Через секунду клыки проткнули нежную плоть, безошибочно отыскивая сонную артерию.
В этот раз Лазель взял больше, чем в предыдущий, так как потребности сейчас были совсем другими. Но и в этот раз у Кетан проявился иммунитет. Она не впала в сон под действием чар и ничего не забыла, просто лежала, из-за слабости от кровопотери. За свой благородный поступок ей придется заплатить парой дней вялости. Хотя сам процесс был Кетан приятен. Она хоть и стыдилась этого, но не признавать не могла.
Что же до Лазеля, то эта последняя трапеза окончательно восстановила его, даже вернула легкий румянец на немного осунувшееся лицо. Он еле сдерживался, чтобы не рассмеяться от переполнявших его радостных ощущений. Хотелось поцеловать Кетан, но он вспомнил, как та дернулась лишь от прикосновения, пока чары не завладели ее разумом. Она сама этому не рада, но тело реагирует так почти на автомате.
Вампир вздохнул. Такой расклад его не устраивал. Лазель был достаточно честолюбив, чтобы желать не навеянных чарами ласк, а истинной страсти. Но он не собирался сдаваться так легко.
С этой ночи Лазель продолжал еще более усиленно работать над комплексами Кетан, постепенно, шаг за шагом, сокращая дистанцию между ними. Всяческие дружеские прикосновения, даже поцелуи - тоже дружеские, постепенно стали обычным делом, но стоило Лазель начать переходить к нечто большему - тут-то и случался затык.
Прошел где-то месяц. В очередной раз не сумев ответить на поцелуй и ласки Лазеля, Кетан виновато проговорила:
– Прости, я… я не могу. Зачем только ты связался со мной… с такой…