Дети Ночи. вторая часть

Гертов Игорь

– Интересно, как это открывается?

– Хочешь глянуть на трупы?

– Да ты посмотри в окошко. Там такая девка лежит... класс.

– Стоять! Не лезь в то, чего не понимаешь. Я тебя в медблок тащить не хочу. В Лепестках у нас есть... чёрные колдуны? Надеюсь я правильно произношу.

Спутник Свона залился весёлым смехом.

– Нет, ну это кино. После пяти лет копания в этом железе у кого-то ещё остаётся вера в... колдовство? Нет колдовства, Свон.

У каждого специалиста собственный инструмент. Свон не пользовался громоздкими сканерами. Его комплекс сенсоров был собран собственными руками. После нескольких лет работы с ВМ

собрать связку сенсоров и написать для них обслуживающую оболочку намного проще, чем таскать суровый промышленный сканер, с которым в узких технических коридорах не развернуться.

– Итак. Центральный энерговод, управляющие узлы... всё, что требуется, у нас есть...
– Свон закрыл глаза и пользовался только картинкой с нейросети. Закреплённые на рабочем скафандре сенсоры давали информацию в концентратор, тот сливал её в нейросеть. Нейросеть обсчитывала и проводила визуализацию.

– Напряжение в канале уменьшается. На... двенадцатом узле...
– Фигура человека в сумраке металлической трубы была едва различима.
– Вот здесь... я поставил маркер. Остальная часть оборудования уже не получает питание. Эти ящики отключены. Топай сюда.

.

Да, механика у саркофагов была странной. Но если перестать удивляться и представить себе, что механизмы существуют, но их просто не видно... то всё начинало работать. Свон отошел к саркофагу замыкающему длинный ряд и встал на место возле точки, определённой как пульт управления.

– Они такие же люди как и мы. Две ноги, две руки и голова. Для пульта... предположим, достаточно левой руки.

Свон положил ладонь в тонкой рабочей перчатке на разрисованную непонятными знаками совершенно "холодную" пластину. В этом устройстве энергии уже не виделось ни капли.

– Значит, правой рукой...
– Правая перчатка потянула в сторону выступ на крышке. Створки ящика послушно разъехались в стороны.
– Мда... этот человек явно... законсервирован. Проверяю биологическую активность... ноль. Защитных полей нет. Это просто холодный труп. Глоб, тут кладбище.

Напарник возился со следующим ящиком.

– Но крайние с противоположной стороны ещё запитаны. Как ты его открываешь? И почему у меня ничего не выходит?

Свон обошел непослушный ящик и внимательно посмотрел на положение напарника. Да. Тот всё сделал точно так же.

– Значит, собственно ящик, имеет механизм не требующий внешнего питания. Логично? И имеет настройку на что? Биологические параметры? Рисунок энергетики?

Глоб снял руку с пульта и хлопнул ей по собственному шлему.

– Не-ет. Свон не рассказывай мне всю эту хрень. Я сходить с ума не хочу. У имперцев нет подобных замков и систем. У Баронств - тоже нет. Подобная техника не должна быть слишком сложной, значит... если не работает, то я тут не доктор. В этой развалине нет ничего полезного для нашей работы. Соберешь свой хлам без меня? Двинуться крышей на свалке слишком просто. Не увлекайся...

Фигура напарника исчезла в дверном проёме. Оставшийся возле саркофага человек пожал плечами. У каждого свои меры предосторожности. Ему интересно, значит он будет смотреть. Даже не из-за трофеев.

.

Свон прошел вдоль ряда, заглядывая в обзорные окошки. Мрачно. Эти люди попали в капсулы сразу после боя. У некоторых даже разводы крови от ранений не отмыты. Видимые ранения мешали рассматривать броню и оружие, как часть экспозиции напоминая о том, что некоторые из... этих, ещё могут ожить. Когда-то. Пожалуй, его напарник прав. Надо прекращать экскурсию. В команде остались самые психологически устойчивые ребята. Срывы в его команде, к огромному сожалению, редкостью не были. Любая устойчивость конечна. Испытывать

собственную психику Свону не хотелось. Просто потому, что имелись совершенно необходимые занятия, которые приносят деньги. И не требуют фантастических предположений.

Всё правильно... но. Свон вернулся к ящику, который не смог открыть напарник. Левая на пульт, правая на выступ крышки... створки послушно разошлись в стороны. И закрылись обратно, повинуясь движению руки.

– Я всё понял.
– Свон кивнул ящику.
– Пора работать. Но я сюда вернусь ещё раз. Когда просмотрю внимательно записи регистратора.

Тем не менее, уже на выходе Свон воровато оглянулся и сдвинул в сторону пластину прозрачного окошка крайнего ящика. Этот саркофаг, судя по тому, что происходило в этом месте, отключится последним. Женщина-капитан? Красиво. Луч фонаря высветил высокий ворот и погнутый металл доспехов, формой напоминающих штурмовую броню. Окошко было сбоку и открывало вид только на лицо и часть плеча.

– Ну... и что в тебе ТАКОГО?

Мда. Притягивает. Что с этим делать? Да ничего. Работать.

И уже выходя из обломков странного корабля Свон всё ещё думал, что необычность внешности женщины в саркофаге это скорее всего сказалась его собственная привычка к имперскому стандарту внешности. Привычка к тому продукту, который в среде обитателей пустоты был вполне привычным.

Хоть и говорят, что медблок не влияет на внешность потомков... но веры в это не было. Да и вообще, вся информация о медблоке была... странной. Впрочем, на фоне всех остальных странностей, медицина нового мира просто терялась. Может быть из-за того, что и на собственной планете сложностей со здоровьем у Свона не наблюдалось.

.

.

Находка не была забыта. Периодически Свон поднимал запись с регистратора и пытался разобраться в надписях. Холту давался с трудом. Вопросы записывались и сортировались, но ответов пока было явно недостаточно. Очевидно, требуемой терминологии в заливках не оказалось.

Скоро отремонтированный курьер поедет на планету к заказчику. Там есть вполне ёмкая вычислительная сеть, где Свон поищет описание устройств. Браться за освобождение людей, находящихся в саркофаге вот так сходу, он не имел никакого желания. Пока нет представления о том, что им потребуется сразу после освобождения, и... стоит ли вообще их освобождать? Слухи о том, что происходило в Лепестках, были самыми разными. Если они действительно все поголовно колдуны, то... ну его.

Вот так всё и происходило. Свон в очередной раз поднимал материал, разбирал его и... откладывал до следующего случая.

Наконец курьер был собран и опробован. Подправлены мелкие неисправности и проведена юстировка прыжкового комплекса. Хлопотное мероприятие. Особенно для корабля, в котором изменилась и энергетика и основные системы, участвующие в реализации пространственного прыжка.

Собственно юстировка, обычно, к прыжковому двигателю имеет меньше всего вопросов. Определяются точные коэффициенты, описывающие для ВМ состояние компенсаторов, силовых полей, энергетической системы корабля. На основании полученных результатов ВМ выдаёт параметры для прыжкового двигателя. В зависимости от опыта оператора и мощности ВМ этот процесс может проходить от однократной коррекции... до полного удовлетворения, поскольку только оператор устанавливает на своё усмотрение, величину влияния груза и базовую длину прыжка для юстировки. Чаще всего ВМ не способна даже определить наличие неучтённых факторов, влияющих на прыжок. Слишком разнообразны такие условия.