Дети паутины
Шрифт:
— Стоп, стоп, стоп! Ишь разошелся, — Лилипут еле сдерживал рвущийся на волю невеселый смех. — Ну ты даешь, Стьюд! План просто гениальный, но есть одна крохотная проблема. Так мелочь, сущий пустяк… Как мы поступим вот с этим? — молодой человек указал на цепь, которой намертво был прикован к скамейке.
Подобной реакции от друзей на свое последнее заявление Лилипут никак не ожидал. Они не возмущались, не рвали с досады волосы на голове. Напротив, ребята искренне и от души расхохотались. Причем, совершенно точно этот задорный, веселый смех не имел ничего общего с истерикой.
— Вы чего это?.. Ну в чем дело?
— Да все нормально, Лил, не бери в голову, — сквозь смех простонал Студент. — Мы с Шишей просто вдруг представили, какими же казались тебе болванами. Ведь ты же не знаешь…
— Прекратите ржать и объясните, наконец, толком, в чем дело! Чего я не знаю?!
— Ладно, ладно, не волнуйся ты так… Покажи-ка ему, Шиша, а то парень сейчас лопнет от возмущения.
Новоиспеченный богатырь Шиша, ни слова не говоря, поднял сковывающую Лилипута цепь и, совершенно не напрягаясь, одним движением, разорвал ее на две неравные половинки.
— Вот видите, сэр Лил, обычная сила рук и никакой магии не надо, — ухмыльнулся трактирщик.
— Но как же?! Такие здоровенные звенья, — пробормотал обескураженный Лилипут.
— Объясняю. — Студент аж воссиял от удовольствия. Даже на скелета перестал походить. — Во-первых, наш бывший толстяк теперь парень очень даже не хилый. А во вторых, Лил, они только с виду такие крепкие и надежные, но, похоже, срок их годности уже давным-давно истек, так что они все проедены ржавчиной чуть ли не насквозь… Ну, приятель, что ты теперь скажешь насчет моего плана?
— А чего тут говорить, — ответил Лилипут. — Все равно терять нам нечего, отчего же не попробовать. В случае чего, хоть умереть сумеем достойно — в бою, с оружием в руках. А то подыхать рабом, меня как-то…
— Смотри, Шиша, — осклабился Студент, — сам уже в бой рвется. И спать ему как будто уже расхотелось. Прямо на глазах в совершенно другого человека превратился, вон, как гляделки засверкали. А ты еще уговаривал не давать ему пинка, мол, пусть дальше спит.
— Ах ты…
От праведного гнева Лилипут на несколько секунд совершенно потерял дар речи. Когда же пресловутый дар к нему вернулся, он уже перегорел. Да и что толку? Студента все одно не переделать. Уж лучше посвятить оставшиеся до рассвета пару часов сну.
Остров показался на горизонте около полудня. С места гребцов крохотную полоску суши разглядеть было невозможно, поэтому друзьям пришлось верить на слово пиратам, которые вдруг забегали по палубе и с восторгом завопили: «Земля! Земля!»
Чаще защелкали безжалостные бичи. Но подобное «стимулирование» выбивающихся из сил рабов сейчас было совершенно излишне — предчувствие скорого отдыха действовало на истощенных гребцов лучше всякого допинга, побуждая их отдавать «любимой» работе все силы без остатка.
Еще ни разу за все время плавания друзей пиратский корабль не несся так быстро, он буквально летел над спокойной рябью океана. Неподъемные весла вращались на удивление слаженно и с невероятной быстротой.
Лилипут, Студент и Шиша поддавшись всеобщему воодушевлению, тоже надрывались из последних сил. Сухожилия трещали от нечеловеческого напряжения, иссушенные мышцы, пытаясь удержать контроль над непослушным веслом, вытягивались в звенящую струну. Ребята прекрасно понимали, что завтра их тела станут
Через полтора часа подрывающей остатки здоровья гребли скалистые берега острова, наконец-то, стали доступны даже глазу гребущей братии.
На первый взгляд остров показался скорее маленьким, нежели большим. Окруженный со всех сторон исполинскими скалами, он в действительности являл своим видом неприступную твердыню. Крепость, самой природой созданная среди океана, — лучшего места для пиратского логова и не придумаешь.
В одном месте скалы чуть расходились в стороны, образуя небольшой проход в глубь острова. Ширина этого «канала» составляла всего метров пятнадцать, в то время как у пиратского корабля была никак не меньше десяти метров. А, если учесть наличие вокруг острова сильного, прибрежного течения, то нетрудно догадаться, какое облегчение испытали наши герои, оказавшись в этом узеньком коридорчике.
Капитан оказался на высоте. Разогнав корабль до совершенно сумасшедшей скорости — а только так можно было преодолеть прибрежное течение — он приказал задрать весла и, самолично стоя на румпеле, практически впритирку вогнал большой корабль в узкий канал — и тут же заставил его остановиться, выбросив за борт сразу с десяток якорей. Что и говорить, хоть и морда пиратская, но «тачкой» управлять капитан умел классно!
Причину столь резкой остановки друзьям удалось выяснить из разговоров соседствующих гребцов, людей бывалых, «забавляющихся» с веслом на пиратском корабле уже не первый месяц. Бывалые объяснили новичкам, что сейчас путь в бухту отрезан подводными рифами, и чтобы попасть в островную бухту, кораблю придется ждать прилива и лишь тогда, по высокой воде…
«Ну и ладушки, нашим легче», — возликовал невыспавшийся предыдущей ночью Лилипут. Его тело, измотанное греблей, с благодарностью приняло возможность отдохнуть. Веки мгновенно налились свинцом, и молодой человек заснул, уронив голову на грудь.
Первый раз Лилипута бесцеремонно растолкали через час. Он, по привычке, стал было возмущаться, но Шиша произнес волшебное слово «еда», и сны пришлось отложить на потом.
Вот уж действительно чудо, иначе и не скажешь! Где это видано, где это слыхано, чтобы пираты кормили рабов-гребцов обедом? Возможно радость от близости встречи с домом растопила их суровые, не знающие сострадания сердца, а может попросту необходимо было отчистить бочки от остатков загнивающей баланды — рабской кормежки. Впрочем, какая разница! У бедолаг гребцов появилась возможность чем-то заполнить ссохшийся от голода желудок — и упускать подобный подарок судьбы им было никак нельзя.
Второй раз Шиша растолкал Лилипута спустя еще примерно часа два.
Уже вечерело. Спросонья Лилипут схватился было за весло и попытался грести, но трактирщик своей камнеподобной десницей на корню пресек его порыв.
— Не горячитесь, сэр Лил, до прилива еще два часа, — пояснил Шиша.
— Да что же это такое, — застонал в очередной раз вероломно разбуженный Лилипут. Возмущению его не было предела. — Да чем же я вам так насолил, что вы мне второй день не даете толком выспаться?