Дети судьбы
Шрифт:
Флетчер вышел из-за стола и подошёл к судье; к нему присоединился и представитель обвинения.
— Доброе утро, джентльмены, — сказал судья Абернети. — Мистер Давенпорт, я хотел бы выяснить, какова ваша юридическая квалификация.
— У меня нет никакой, сэр.
— Понятно. Ваша клиентка об этом знает?
— Да, сэр, знает.
— И, тем не менее, она согласна, чтобы вы её защищали, хотя она обвиняется в преступлении, караемом смертной казнью.
— Да, сэр.
Судья повернулся к генеральному
— У вас есть какое-нибудь возражение против того, чтобы мистер Давенпорт представлял в суде миссис Кирстен?
— Нет, ваша честь. Более того, штат это приветствует.
— Не сомневаюсь, — сказал судья, — но я должен спросить вас, мистер Давенпорт, есть ли у вас какой-нибудь опыт работы в суде?
— Не очень большой, ваша честь, — признал Флетчер. — Я — студент второго курса Йельского университета, и это будет моё первое судебное дело.
Судья и генеральный прокурор улыбнулись.
— Позвольте спросить, кто руководит вашими занятиями?
— Профессор Карл Абрахамс.
— В этом случае я горд тем, что председательствую на вашем первом деле, мистер Давенпорт, потому что, оказывается, у нас с вами есть нечто общее. Как насчёт вас, мистер Стэмп?
— Нет, сэр, я учился в Южной Каролине.
— Вообще говоря, это — против правил, но, в конце концов, решение принимает обвиняемая, так что будем продолжать процесс.
Генеральный прокурор и Флетчер вернулись на свои места. Судья взглянул на Флетчера.
— Будете ли вы ходатайствовать о залоге, мистер Давенпорт?
Флетчер встал.
— Да, сэр.
— На каком основании?
— У миссис Кирстен нет судимости, и она не представляет опасности для общества. Она — мать двоих детей: Алана, семи лет, и Деллы, пяти лет. В настоящее время они живут у своей бабушки в Хартфорде.
Судья обратился к генеральному прокурору.
— Есть ли у штата какие-нибудь возражения, мистер Стэмп?
— Определённо есть, ваша честь. Мы возражаем против залога не только потому, что здесь имеет место обвинение в преступлении, караемом смертной казнью, но и потому, что убийство было преднамеренным. Поэтому мы считаем, что миссис Кирстен представляет опасность для общества, а кроме того, она может покинуть территорию, находящуюся под юрисдикцией штата.
Флетчер встал.
— Я вынужден возразить, ваша честь.
— На каком основании, мистер Давенпорт?
— Это действительно обвинение в преступлении, караемом смертной казнью, так что возможность покинуть штат едва ли имеет отношение к делу, ваша честь. И, во всяком случае, дом миссис Кирстен находится в Хартфорде, где она зарабатывает на жизнь, работая уборщицей в больнице «Сент-Мери», и оба её ребёнка учатся в местной школе.
— Какие-нибудь ещё соображения, мистер Давенпорт?
— Нет, сэр.
— В освобождении под залог отказано, — сказал
— Всем встать!
Покидая зал судебного заседания, судья Абернети подмигнул Флетчеру.
Тридцать четыре минуты и десять секунд. Нат не мог скрыть радости: он не только побил свой собственный прежний рекорд, но и занял шестое место в университетском соревновании; это значило, что его должны отобрать для участия в соревновании с Бостонским университетом.
Пока Нат делал разминку, к нему подошёл Том.
— Почему бы нам сегодня не устроить праздничный ужин? Мне нужно кое-что с тобой обсудить перед тем, как я отправлюсь обратно в Йель.
— Сегодня не могу, — ответил Нат по пути в раздевалку. — У меня свидание.
— С кем-нибудь, кого я знаю?
— Нет, — сказал Нат. — Но это — моё первое свидание за много месяцев, и я немного нервничаю.
— Капитан Картрайт нервничает? Что же будет дальше? — ехидно спросил Том.
— В том-то и проблема, — ответил Нат. — Она думает, что я — одновременно Дон Жуан и Ал Капоне. [38]
— Она хорошо разбирается в людях. Расскажи мне о ней.
— Да о чём рассказывать! Мы столкнулись друг с другом на вершине холма. Она умна, зла, красива и думает, что я — мерзавец.
Затем Нат кратко изложил свою беседу с ней перед столовой.
— Ралф Эллиот успел опередить тебя, — заметил Том.
— К чёрту Эллиота! Ты думаешь, мне надеть пиджак и галстук?
38
Ал [Альфонс] Капоне (1899–1947) — крупный чикагский гангстер.
— Ты не просил такого совета с тех пор, как мы учились в Тафте.
— А тогда мне нужно было одалживать у тебя пиджак и галстук. Ну, так что ты посоветуешь?
— Надень парадный мундир с орденами.
— Нет, серьёзно?
— Это безусловно подтвердит её мнение о тебе.
— Я как раз хочу рассеять её заблуждение.
— Ну, тогда постарайся взглянуть на дело с её точки зрения.
— Слушаю тебя.
— А она, по-твоему, что наденет?
— Понятия не имею. Я видел её только два раза в жизни, и в первом случае на ней были шорты, забрызганные грязью.
— Она, должно быть, тогда очень сексапильно выглядела, но вряд ли она придёт на свидание в шортах, так как она была одета при вашей второй встрече?
— Элегантно и сдержанно.
— Так последуй её примеру, но это будет нелегко, потому что ты и элегантность — это две вещи несовместимые; и, судя по твоим рассказам, вряд ли она думает, что ты способен проявлять сдержанность.