Дети сумерек
Шрифт:
Двери лифта открылись, а Тамара так и осталась стоять, прислонившись лбом к исчирканной ножами и фломастерами пластмассовой стенке. Из памяти исчезли имена сволочей, двадцать лет живущих напротив. Она забыла номер собственной квартиры и какой ключ к какому замку подходит. Зато внезапно вспомнила, как вонючие старикашки пытались её отравить. Однажды Тамара обнаружила на коврике возле своей двери белый порошок, а в другой раз на балкон к ней упала мёртвая синичка. Сволочи раскидали яд по балкону, но сдохла невинная пичуга. Были и другие сигналы, но тогда Тамара не придала этому внимания, зато сегодня всё встало на свои места. Какая же она была дура! Собачку
Кроме того, они втянули в свои грязные делишки дурака Галицкого. Дэн же полный кретин, даже трезвый, а трезвым он бывает очень редко, только в тот промежуток времени, пока он идёт от дома до неё или до любого из дружков, который ему нальёт. Сволочи, они же нарочно подкарауливали Дэна внизу и внушали ему всякие гадости. И не только внушали, но наверняка угощали его пивом, а в пиво подмешивали яд. Оттого он закладывать стал всё чаще, и подлюгой стал, как они! Дьявол, как же открыть эту сволочную дверь?!
Тамара взмокла, вращая ключом в обе стороны, но тут дверь сама распахнулась, на секунду мелькнул взъерошенный затылок сына. Он привычно отпер матери дверь и сразу ретировался в свой угол. Тамара испытала огромное облегчение, поскольку не вполне верила, что пришла к себе домой. Она намеревалась задержать Руди окриком, но помешал телевизор. Телевизор он вечно ставил на максимум громкости.
«…Возможно, необъяснимая вспышка суицида, отмеченная на этой неделе в столице, прямо или косвенно связана с мощнейшим взрывом на Солнце. Как сообщают астрономы, уровень солнечной активности остаётся очень высоким. По мнению учёных, вероятность повторения сверхмощных вспышек так называемого класса X в течение ближайших 24 часов составляет 50%…»
— Руди, принеси мне пиво!
— Где я деньги возьму?
«Деньги, — злорадно подумала она. — Стащил, паршивец, ещё и насмехается!» Она отсчитала сыну точно на две бутылки и замерла, соображая, в какую же из двух дверей следует свернуть.
Двери показались ей слишком большими и слишком одинаковыми. Тамара не узнавала собственную квартиру. Она смутно помнила, как добралась до дивана, помнила, как скинула на стул плащ. Дальше — провал в пустоту. Из пустоты возник двенадцатилетний сын, он глядел на родную мать хмуро и нагло. Затем повернулся и, бормоча ругательства, отправился к себе.
— Руди, ты не слышал, что мать сказала? Немедленно сходи за пивом.
— Ты и так пьяная, — не оборачиваясь, буркнул он.
— Ты мне дерзить будешь? — Тамаре почудилось, что она движется очень медленно, что вокруг образовалась сумеречное резиновое пространство, сквозь которое ей нагло ухмылялись трёх- и четырёхглазые рожи.
Она упала на колени, успела ухватить его за куртку, но подлец рванулся, причинив ей новую боль. Тамара взвизгнула, два ногтя сломались, один почти вырвало с мясом. Она с трудом различала предметы… Кто-то дрался с ней, отрывал от себя её руку, пыхтел, но лицо его скрывалось за синей пеленой. Маленький, юркий и злобный, похожий на её сыночка, но не сыночек… Тамара понимала, что это один из них, один из вонючих сволочей, подосланных Галицким, она крепко держалась за его джинсовую спину, а он волок её за собой, отбиваясь ногами. Свободной рукой Тамара шарила по грязному линолеуму, и первое, что она нашла, обрадовало её и придало бодрости. Она снова была сильная и смелая, она не даст себя загубить!
— Галицинское отродье! — сдавленно выкрикнула она, обрушивая на сумеречного беса гантель, обнаруженную под диваном.
От удара что-то мягко хрустнуло, и сволочной ребёнок моментально прекратил отбиваться. Волоча Тамару за собой, он до чёрных синяков излупцевал ей ноги своими твёрдыми бутсами, расцарапал ей до крови руку и несколько раз укусил.
Тамара ударила ещё раз, потом ей показалось, что подлец хихикает, она подхватила откатившуюся гантель и набросилась на «галицинское отродье» со свежими силами. На какое-то время она выпала из реальности, уплыла куда-то очень далеко, в плавную голубую страну, похожую на мелкий, тёплый, ласковый лиман, куда её мама возила в детстве…
Когда к Тамаре вернулось зрение, она не могла точно сказать, сколько на часах. Во всяком случае, за окнами совсем стемнело. Оказывается, она перевернула свой разлезшийся двуспальный диван, под матрацем с торчащими пружинами обнаружился белый фанерный ящик для белья. Тамара тщательно выбрала из трёх простыней самую чистую, беленькую, застелила ящик, чтобы он стал совсем как гробик. Затем она перенесла туда младшего Галицкого, расправила ему складки на брюках и курточке и прикрыла сверху другой простынёй. Получилось очень красиво, настоящий покойничек.
Тамара задумалась. Она не помнила точно, что же следует делать дальше. Кажется, нужны были свечи и… Свечки она нашла, целых два огарка. Тамара их старательно подожгла и установила прямо в самодельный гроб, по обе стороны от худеньких плеч покойного. Так, что же ещё?… Ну, конечно же, водка. Ведь если её сын умер, то он же не виноват, что умер таким маленьким, он заслуживает настоящих поминок с настоящей выпивкой и холодцом. Почему-то именно холодец запал ей в душу…
Следующее и последнее мгновение, когда она вынырнула из сумерек, настигло её на кухне. Тамара раздумывала о холодце и перебирала в ящике стола ножи. Найдя, наконец, то, что искала, — длинный зазубренный нож для рыбы, она спрятала его в рукав плаща и, напевая, вышла на лестничную клетку. К ней никак не хотел возвращаться ласковый азовский лиман, чайки и мамина улыбка. Тамара знала, почему так получается. Эти вонючие сволочи, они всегда мешали ей, а сегодня они уморили её сыночка.
Лифт открылся, снизу поднимался очкастый дяденька в курточке пузырём, в галстуке и с деловой сумкой через плечо. Дяденька улыбнулся Тамаре, она тоже широко улыбнулась в ответ, посторонилась, пропуская его. Когда он уже сворачивал, чтобы позвонить в квартиру соседей справа, Тамара очень быстро и точно проткнула ему горло ножом. Она была сильная и смелая. Ей понравилось, когда его вонючее тело упало на остриё и нож погнулся.
Она вынула нож, обтёрла о его галстук и позвонила в дверь к любимым старым сволочам. Тамара смутно помнила, что они в чём-то перед ней провинились, но это было уже неважно.
Сумерки ждали её. Тёплые ласковые сумерки, уютные, как азовский лиман.
7
ГРИЗЛИ
Гризли ошибся. Оказывается, низенький капитан со скорбными собачьими глазами и был самым главным в бригаде, нагрянувшей в гимназию. Гризли запомнил его смешную фамилию — Бузина.