Дети света
Шрифт:
Мама разложила по тарелкам курицу с тушеными овощами.
– Курочка как нельзя кстати! – сказала я, взяв нож с вилкой.
– Ешь, дочка! Интересно, почему Роберт не остался с нами? Может, он стесняется?
– Не думаю. Скорее всего, действительно устал, и потом, в ресторане, в отличие от меня, он неплохо перекусил.
– Хочешь, дам материнский совет? – спросила мама.
– Давай!
– Прояви заботу и отнеси ему ужин, – она кивнула на сковороду.
– Ты думаешь, стоит это сделать?
– Я не думаю, я уверена на все сто!
– Хорошо, как скажешь! Тебе, наверное, видней!
– Вот увидишь, он это оценит! – настаивала она.
– Мама, мама! Я заботу проявлю, но какая разница? О нем заботу проявляет его девушка!
– Ха! И где же она?
Я растерялась от вопроса. И действительно, где она? Я пожала плечами.
– Я ее ни разу не видела и решила не совать нос не в свои дела. Если надо будет, Роберт сам познакомит нас.
Мама, пережевывая кусок курицы, сказала с иронией:
– Ну-ну! Познакомит! Жди!
Эмили удивляла своей непоколебимостью. Я не стала с ней спорить, потому что эта тема была для меня болезненной.
– Мама?
– Да, дочка.
– Можно тебя кое о
– Спрашивай, постараюсь ответить, – Эмили сделала глоток апельсинового сока и посмотрела на меня в ожидании вопроса.
– Что ты думаешь о Джеймсе? Ты бы хотела восстановить отношения с ним?
– О, дочка! – отставив бокал, она положила руки на стол ладонями вниз. – Это сложный вопрос. Столько лет мы прожили врозь, и кто знает, сможем ли мы жить с ним вновь. Конечно, мы любим друг друга… Да, и если бы он предложил, я бы подумала еще, а так…
– Что? Он тебе не предлагал? – я закашлялась: кусок курицы застрял поперек горла.
– Нет, – Эмили пожала плечами.
– Да, я помню, что он сказал что-то вроде «сейчас не время».
Мы обе задумались и несколько минут сидели молча, доедая ужин.
В душе я возмутилась поведением Джеймса. За столько лет ни он, ни Эмили не нашли себе пару, и они еще думают! Ведут себя как дети. Хотя их можно понять. Они просто не знают, с чего начать после стольких лет разлуки. Придется взять инициативу в свои руки и подтолкнуть отца на разговор с Эмили.
Двенадцатый час дал о себе знать. Меня клонило в сон, и мы с мамой, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим комнатам. Я переоделась и, как советовала мама, решила отнести тарелку с ужином Роберту. Подойдя к двери его спальни, я услышала шум воды. Воспользовавшись моментом, я приоткрыла дверь комнаты и поставила тарелку с курицей и соком на прикроватную тумбу, а затем вышла на цыпочках, тихо закрыв за собой дверь.
Меня никто не будил, и я дала себе отоспаться вдоволь. Сладко потянувшись, я еще какое-то время лежала в кровати, прислушиваясь к мелодичному щебетанию птиц за окном. Сквозь пение птиц из соседней комнаты я услышала голос Роберта:
– Да, дорогая, я люблю тебя и целую!
Кому это он звонит? Своей девушке? Я встала с постели, подошла к висящему зеркалу напротив и посмотрела на свое отражение. Нет, сначала нужно умыться. Женская сущность, выраженная в желании нравиться мужчинам, – выглядеть опрятно и не пахнуть человеком, – боролась с любопытством. Я сделала несколько шагов к двери ванной и потянулась за ручкой.
– Я тоже… тоже очень соскучился! – заверял Роберт кого-то на конце провода.
И тут я пришла в ярость окончательно. Как я ни старалась, но любопытство взяло вверх над обещанием себе не ревновать и не лезть не в свои дела, и оно же победило в схватке с «прилично выглядеть». Резко развернувшись, я собралась открыть портал, чтобы заглянуть сквозь стену в его комнату как можно быстрее, чтобы мельком увидеть выражение лица Роберта и понять, с кем он на самом деле разговаривал. И вдруг я поняла, что Роберт меня опередил: портал уже был открыт, и он наглым образом рассматривал меня и ухмылялся. Я в изумлении открыла рот, но портал внезапно закрылся. Видимо, Роберт испугался выражения моего лица.
Немедля сменив ночной топ с шортами на спортивный костюм и в ярости сжав кулаки, я как нормальный человек вышла из своей комнаты, хлопнув дверью, а затем, резко дернув ручку двери спальни, ворвалась к Роберту и встала перед ним в угрожающей позе. Нахмурив брови, я уставилась на него, показывая все презрение, которое у меня скопилось и теперь вылезло наружу. Кулаки, находясь в боевой позиции, упирались в мои бока.
– Хорошо, милая! До встречи! Еще раз целую! – разговор окончен, и Роберт положил трубку.
– Целу-у-ую, – передразнила его я.
– Доброе утро, Алекса! – он с расстановкой и в то же время с опаской посмотрел на меня.
– Ты что это, за мной подглядывал? – я отстукивала барабанную дробь пяткой.
– Я? Что я там не видел? – похоже, это намек на то, что он действительно мог видеть все: ведь он меня уже переодевал в Лондоне после того, как отбил от рук Винсента. – Ты тоже подглядывала! – оправдывался Роберт.
– Хм! – мои зубы сжались еще сильней. Я не знала, что ему ответить: он был прав.
Мой взгляд упал на тумбу, на которой лежала чистая тарелка с бокалом. Роберт заметил, куда я посмотрела.
– Было очень вкусно! Спасибо твоей маме и тебе за заботу! – Я ему ничего не ответила, а он через паузу сказал: – Ну что, ты готова?
– К чему? – я не поняла его вопроса.
– К знакомству с моими родителями, – улыбнулся он и ехидно на меня посмотрел.
– Знаешь что! Это уж слишком! Свою девушку познакомь сначала со своими родителями! – выпалила я в гневе, на что Роберт рассмеялся закатистым смехом. – Ты еще и смеешься надо мной!? – Не на шутку разозлившись, я вдруг, неожиданно для себя, вцепилась руками в его горло. Роберт тут же лихо убрал руки с шеи и, заломив их за спину, впился в мои губы страстным поцелуем, от которого я тут же обмякла, но не остыла. Разум покинул меня, а гнев вдруг сменился на страсть и на желание продлить поцелуй насколько это возможно. Роберт осторожно опустил меня на кровать и все же остановился. Он медленно оторвался от моих губ и, подняв глаза, сказал:
– Алекса, пожалуйста, будь аккуратней со мной, я все же человек, – он потер шею и синяки, оставленные моими пальцами.
Неужели это моих рук дело?
Я с ужасом обнаружила, на что способна, когда не контролировала себя. Мои пальцы невольно потянулись к синякам с красными паутинками и стали гладить их, будто от этого ему станет легче.
– Прости! Не знаю, что на меня нашло… Я разозлилась… – Поцелуй Роберта сбил мое дыхание, и я еле шевелила языком. Чтобы отдышаться, требовалось некоторое время. Но вдруг вновь на меня накатила ярость. Страстный поцелуй Роберта разжег во мне негодование и обиду на то, как жизнь несправедлива: есть он и есть она, и все поцелуи принадлежат ей, а не мне. А третьему лишнему здесь не место. Я вскочила с кровати, вновь сжала кулаки и сказала:
– А знаешь что! Вот свою девушку и целуй!
Я стремительно выбежала из комнаты, а заливистый смех Роберта, причину которого я не понимала, доносился
Ничего не оставалось делать, как собираться в дорогу. Свою миссию мы выполнили, и мне пора возвращаться к Джеймсу.
Пока Роберт грузил вещи в Ягуар, прощаясь с Эмили, я повисла у нее на шее, словно маленькая девочка, которую передавали строгой няне, а она не хотела расставаться с мамой. Только моя ситуация была немного другой: Джеймс строгой няней не был, а мамы мне просто не хватало. Затем, все же расцепив объятия, я сказала:
– Ну все, хватит! Пора!
Она вздохнула и грустно улыбнулась.
– Пиши, дочка, а еще лучше – чаще звони!
– Обязательно, мама!
– И передавай Джеймсу привет!
– Передам! И не только! – грозно сказала я, вспомнив, что он так и не говорил с Эмили о том, чтобы она к нам переехала.
Ягуар встретил меня рычащим звуком. В машине, все еще злая на Роберта, я сидела, нахмурившись, вцепившись в дверную ручку автомобиля.
– Алекса, осторожней, сломаешь! – усмехнулся Роберт.
– Да, ты прав, – я отпустила ручку и скрестила руки на груди.
– Ну, хватит тебе дуться! Значит, ты ревнуешь меня к моей девушке? – спросил он без всякого выражения на лице.
– Нет! – соврала я. И все же, ну почему он меня целует? Да еще и с родителями решил познакомить.
– Видишь, что ты сделала? – он снова показал мне свои синяки. – Что я скажу родителям? Придется сказать им правду.
– Нет, ни в коем случае не говори! – умоляла я его, испугавшись. – Что они обо мне подумают?
– Тебя волнует, что подумают мои родители? – он засмеялся.
– Нет! То есть да!
Это уже слишком, его хохот, который злил меня все больше и больше, просто не прекращался. И что он смеется все время надо мной?
– А знаешь, чего я сейчас больше всего на свете пожелал бы?
– Что? – интересный поворот.
– Чтобы я всегда так смеялся. Я уже давно не испытывал столько положительных эмоций! – не унимался он. – Ты бы видела себя со стороны!
Я закатила глаза.
– Ну ладно, – буркнула я, – наймусь к тебе старшим клоуном. Сколько платить будешь?
– Мне ничего для тебя не жалко! Сколько пожелаешь!
Я смотрела на Роберта и думала о том, что в этом смехе был один большой плюс: его холодность испарилась.
– Кстати, разговаривал сегодня с Джеймсом. Обрисовал наши приключения. Он решил, что нужно собрать консилиум, состоящий из небольшого круга его друзей, включающий, в том числе, и моих родителей. Они сегодня вылетают из Лондона, а завтра я еду их встречать.
– Вот как?!
Значит, родители Роберта все же едут, и мне действительно предстоит знакомство. Ну что ж! По крайней мере, они будут в безопасности вдали от Винсента. А мне нужно собрать мозги в кучу и быть полезной на все сто процентов, чтобы помочь в расследовании.
Накрапывал мелкий дождь, но из-за прогладывающего солнца сквозь сероватые тучи он не обещал быть длительным. Мы подъехали к дому Джеймса, который стоял во дворе вместе с четой Томпсонов. Ноэль приготовила Роберту смежную с моей комнату, а следующую – для его родителей. Вторая семья, Митчеллы, задерживалась, и дата их приезда осталась неизвестной. Завтрашний день обещал быть веселым. Встреча с родителями Роберта вызывала у меня трепет и волнение. Лишь бы не ударить лицом в грязь. Нужно подумать, что именно мне нужно вспомнить о наших отношениях с Винсентом. Похоже, я одна была с ним близко знакома. Ни отец, ни Роберт, ни семья Роберта ничего о нем не знали до моего с ним знакомства.Глава двадцать восьмая Головоломка
Роберт уехал в аэропорт встречать своих родителей, а я, радуясь тому, что никто за мной подглядывать не будет, все утро в смятении бегала от шкафа к зеркалу в поисках подходящего наряда для встречи с Эвансами. В результате остановилась на бежевой трикотажной блузе и светло-голубой юбке-колокольчике. Скользнув в бежевые туфли, подаренные Робертом, последним штрихом я уложила густые волосы в пучок, высвободив по пряди у висков. Чтобы не соскользнуть со ступенек, я аккуратно спускалась по лестнице и краем глаза заметила Ноэль, которая суетилась, накрывая на стол в гостиной к утреннему чаю.
Не успела я пройти последние несколько ступенек, как вдруг раздался звонок в дверь, от которого я вздрогнула. От мысли, что через несколько секунд я увижу родителей своего ангела-хранителя, у меня поднялся жар и вспотели ладони. Снаружи слышался раскатистый смех Роберта и, похоже, его отца. Джеймс пошел открывать двери, а я, Ноэль и Ричард проследовали за ним и встали чуть поодаль.
Первое слово приветствия, сказанное папой, заставило меня насторожиться.
– Профессор! Сколько лет, сколько зим! – радостно воскликнул Джеймс.
«Профессор? Не тот ли это друг, у которого обыскивали лабораторию?» – думала я.
– Джеймс! Ну, зачем же так официально! – Наши отцы обнялись.
– Адам, дружище! Как я рад тебя видеть! – После долгого объятия они похлопали друг друга по спине.
«Адам? Это точно он! Значит, Адам и есть отец Роберта? Но почему же они мне сразу об этом не сказали?» – Я нетерпеливо постукивала ногой, а Ноэль, заметив мое волнение, погладила меня по плечу.
– Не нервничай, дорогая, все будет хорошо! – сказала она с материнской любовью.
– А меня ты рад видеть, Джеймс? – мелодичным голосом пропела голубоглазая светловолосая миссис Эванс, зайдя на порог в обнимку с Робертом.
– Мейдлин, дорогая! Ты чудесно выглядишь! – обратился Джеймс к миссис Эванс и поцеловал ее руку. – Проходите в дом, друзья мои!
Разглядывая семью Эванс, я про себя отметила их приблизительно одинаковый возраст с моим отцом. Моложавые и улыбчивые – черты, которые раскрепощают при общении. Роберт явно похож на отца русыми волнистыми волосами, изумрудными глазами и насмешливой улыбкой. Мейдлин сияла от счастья. Белокурые волосы в стрижке каре эффектно сочетались с цветом голубых глаз и бледной кожей.
По тому, как радушно приветствовали Ноэль и Ричард семью Эванс, можно было сказать, что их связывала многолетняя дружба.
– Алекса, дорогая, подойди сюда, пожалуйста! – обратился ко мне Джеймс.
Я вскользь посмотрела на Роберта. Он стоял позади родителей с расплывчатой довольной улыбкой.
– Адам, Мейдлин, познакомьтесь с моей дочерью Алексой! – представил меня отец, расплывшись в улыбке.
– Очень приятно! – сказала я, протянув руку мистеру Эвансу.
Адам бережно взял мою ладонь и поцеловал ее.