Дети Вечного Жида, или Увлекательное путешествие по Средневековью. 19 рассказов странствующих еврейских ученых, купцов, послов и паломников

Адлер Элкан Натан

Александрия по размерам не меньше Флоренции. Она распланирована очень удачно; городские стены высоки и крепки, но в городе очень сухо, и в нем больше развалин, чем зданий. Дома очень красивые, и в каждом доме есть дворик, вымощенный белым камнем. Во дворе растет дерево, а в центре находится водоем. В каждом доме – два пруда: один – для свежей воды, а другой – для старой, ибо Нил разливается ежегодно в августе и затапливает всю Александрию. Вода попадает в пруды и заполняет их; вся Александрия усыпана впадинами из-за означенных прудов. Плоды в этом городе очень хороши и дешевы, хлеб, и мясо, и все виды птицы тоже очень дешевы, зато дерево очень дорого, и масло, мед и вино весьма дороги, потому что за них приходится платить большой налог, около 24 процентов. Лен в Александрии очень хорош, и льняная одежда ее жителей красива и не дорога. В Александрии никогда не бывает дождей, разве что зимой пройдет слабый дождик. Ее плоды созревают и растут, в значительной степени благодаря обильной росе. Я никогда в жизни не видел такой росы. Она похожа на дождь, но, когда восходит солнце, она высыхает. Птица здесь очень дешева по причине того, что ее выращивают в печах. Жители нагревают печи и кладут в них лошадиный навоз и навоз рогатого скота, а на него – тысячу или 2 тысячи яиц. В результате примерно через три недели они получают живых цыплят, и птица у них никогда не переводится.

III

В июне, июле и августе воздух в Александрии

очень плох, потому что свирепствует злой ветер под названием бореа, который валит людей словно чума, – прости господи! – или ослепляет их, так что в течение пяти или шести месяцев они вообще ничего не видят. Поэтому в Александрии очень много людей с больными глазами, а городские аристократы в это время года покидают город и удаляются в другие места. Особенно страдают иноземцы, которые приезжают из других стран и не имеют привычки к подобному климату. Они заболевают и умирают в течение трех месяцев. В это время года очень вредно есть плоды. Причина того, что Александрия лежит в развалинах, заключается в том, что против нее воевал царь Кипра. Он захватил ее и правил здесь три года; потом султан, царь Египта объявил ему войну, взял город, сжег его и захватил в плен царя Кипра. Царь Кипра пообещал выплачивать египетскому царю дань в размере 10 тысяч динаров ежегодно, и царь Египта позволил ему вернуться на Кипр. Он платил эту дань до тех пор, пока Кипр не захватили венецианцы, и с тех пор султан год за годом получает означенную дань от венецианского короля Кипра. Султан решил помочь царю Кипра и послал королю Фирнати (Фердинанду) письмо от имени своего сына с предложением отдать за него дочь этого короля, чтобы люди Кипра не восстали против него, а платили дань, как и прежде. Венецианцы согласились, и теперь они выплачивают султану дань монетами с изображением царской дочери, хотя она и живет за пределами Кипра. Все это – чистая правда, ибо мне рассказал об этом Великий магистр Ордена, который действовал от имени принцессы в Александрии.

Евреи в Александрии

И наконец, в Александрии около шестидесяти еврейских семей. Среди них нет ни караимов, ни самаритян, а одни только раввины. Одеваются они точно так же, как и исмаилиты. Они не носят обуви, сидят на земле и входят в синагогу босиком и без брюк. Здесь есть евреи, которые помнят, что когда-то в городе было 4 тысячи еврейских семей, но их становилось все меньше и меньше, подобно жертвенным волам Кущей. У них есть две синагоги, одна большая, а другая – маленькая, и все евреи утверждают, что меньшая была сооружена пророком Илией и он часто здесь молился; в ней есть ковчег, а рядом с ним – стул, и внутри синагоги всегда горит огонь. У синагоги два сторожа – один р. Иосиф бен Барух, а другой – р. Халифа. Они сами себя назначили сторожами и рассказали мне, что в 1455 году, накануне Искупительного поста, они остались ночевать в синагоге вместе с двумя другими сторожами. В полночь они увидели какого-то старика, сидевшего на стуле, и решили смиренно подойти к нему и, поклонившись, попросить о чем-нибудь, но, приблизившись к нему, они подняли глаза и увидели, что он исчез, ибо Бог забрал его к себе. И они сообщили мне о многочисленных чудесах, которые происходили в этой синагоге, и я своими собственными глазами видел рукопись двадцати четырех книг Библии на пергаменте, которые объединены в четыре тома и написаны такими красивыми крупными буквами, каких я никогда еще не встречал, а также свиток с записью Закона, который создал Писец и поставил на нем свою подпись. Он оставил этот свиток в наследство синагоге пророка Илии и проклял того человека, который захочет унести его отсюда. Здесь же я видел и другие рукописи.

В Александрии я видел четыре больших фондака, один – для франков, другой – для генуэзцев и их консула и еще два для венецианцев и их консула, и все они находятся на правой стороне одной из улиц, которая ведет в Александрию, а напротив них, в центре, стоит большой фондак исмаилитов. Я видел также адмирала, у которого есть голубь, и всякий раз, когда этот адмирал хочет послать письмо султану, он кладет его в клюв голубя или привязывает к нему. Голубь летит в Миср (Каир) и приносит письмо в окно султанова дома, где его всегда ждет особый человек. И все это правда, в чем не может быть никаких сомнений.

В Александрии все неевреи платят 13 дукатов за право войти в город, и они не могут выйти из него, не заплатив; евреи же не платят ничего, но каждый еврей, собирающийся ехать за границу, должен получить разрешение у эмира. Все они ездят в составе больших караванов.

IV

Египет

Сегодня, во вторник 12 июня, я и мой спутник Рафаил покинули Александрию вместе со свитой монсеньора Антонио. Мы получили разрешение у Великого магистра и королевы Кипра посетить Миср. Мы ехали на ослах в обществе мамелюка, пообещавшего защищать нас по пути в Розетту, которая стоит на берегу Нила. Но когда мы отъехали около 3 миль от Александрии, означенный мамелюк пригрозил, что зарежет нас, если мы ему не заплатим. У него были лук и стрелы и меч, а мы были совершенно безоружны. Он заставил нас отдать ему 8 дукатов: три из них заплатили мы с моим спутником, а остальные пять – монсеньор Антонио и три его спутника. Кроме того, с нашим верблюдом, который тащил наши вещи, случилось мокро. Он, как и означенный мамелюк, обманул наше доверие.

В среду, 13 июня, мы добрались до Розетты. Это – красивый город. Мы оставили ослов, на которых ехали, на большой дороге за пределами города, ибо у исмаилитов в обычае не пускать мулов и ослов в город, но, когда ты доберешься до нужного места, ты должен отдать их специально назначенному исмаилиту, который тут же подходит к тебе. Мы сошли со своих ослов за воротами города, потому что ни еврею, ни язычнику не позволяется ездить по его улицам даже на ослах. Во всех провинциях султанова царства евреи носят на голове желтый тюрбан. В Розетте мы наняли лодку, чтобы добраться до Фохра, который находится в 60 милях от Розетты, и поплыли на ней по Нилу. На реке дул хороший сильный ветер, и, хотя мы плыли против течения, мы смогли поднять парус. Пробыв в пути 23 часа, мы проехали мимо всех городов, расположенных между Розеттой и Фуа; их названия я вам сообщу. Все они стоят на берегу реки, справа и слева от нее. У них нет стен, но все они больше города Фрати в Тоскане; кроме того, мы увидели на берегах Нила много деревень. От Александрии до Мисра – сорок деревень.

По берегам реки в больших количествах выращивают сахар и рис. Примерно в миле от Розетты растет большая пальма; между ней и Фуа стоят следующие города: [далее следует список из 23 названий, включая Сайдете, Кельооб и Булак].

Проплывая по Нилу, мы видели дельфинов, преследовавших мавани (летучих рыб), которые, спасаясь от них, выскакивали из воды. Сорок таких рыбок выпрыгнули из воды и попали в нашу лодку; ночью в Фуа мы поджарили их и съели. На многих нильских островах я видел крупных змей величиной с человека, с очень короткими ногами и очень твердой чешуей, похожей на кожу. Нет такого оружия, которым можно было бы убить такую змею; только зимой, когда она спит на острове, перевернувшись на спину, люди подплывают на лодке и убивают ее, послав стрелу в живот. Только так ее и можно убить.

Исмаилиты отрубают этим змеям голову и хвост, хотя он очень короткий. Они

выбрасывают нижнюю челюсть и едят мясо, которое, как утверждают, довольно вкусное. Исмаилиты называют этих змей альтамса. Они питаются одной рыбой. На нашем языке их зовут крокодилами, и Плиний пишет, что они могут достигать в длину 18 футов (5,24 метра), но я видел одну змею 5 футов длиной (1,5 метра); это превышает не только мой рост, но и рост моего спутника, Рафаила. У этих змей нет заднего прохода, и они не могут испражняться, но Господь создал для этого специальную птицу. Эта птица очень похожа на гуся; она белого цвета, голова и клюв у нее длинные и острые, на голове длинный мягкий рог и складка кожи, которую она может поднимать или опускать по своей воле. Когда змея хочет освободиться от отходов, она открывает рот. Ее зубы остры, как у собаки, но стоит ей только открыть рот, как туда залетают несколько сотен таких птичек. Птичка кладет свою кожную складку в рот змеи и поднимает рог, чтобы змея не могла ее укусить, и съедает отходы, а когда птичка наедается, а змея хочет избавиться от остатков пищи, ей в рот забираются другие птички и выклевывают эти остатки, полностью удаляя их из горла. Змея не может жить без этих птиц, а они не едят ничего другого, кроме того, что скапливается у нее во рту. Имя этой птички на языке исмаилитов – апис, а мы называем ее plinio tirkilo. Я знаю, что люди, прочитав об этих змеях, мне не поверят, но я не могу умолчать об этом, и клянусь Всемогущим Богом, что видел более сотни подобных змей и более тысячи таких птичек. А теперь вернемся к нашему путешествию. Мы добрались до Фуа и наняли здесь лодку, чтобы плыть в Миср, а поскольку эта лодка принадлежала одному из местных владельцев, то они сами решали, кто кого повезет. И чем богаче был владелец, тем больше он имел прав. Он силой сажал пассажиров в свою лодку вместе с их багажом, и путешественники вынуждены были ехать с ним, хотели они того или нет. Так случилось и с нами, когда мы наняли лодку до Мисра, и наше соглашение было записано исмаилитским писцом, ибо если этого не сделать, то по прибытии на место с вас сдерут двойную плату, отказавшись от предыдущей договоренности. После того как мы подписали контракт и он перешел в наши руки, владелец лодки отнес туда все наши вещи и сказал: «Вы поедете со мной». Он тут же попросил заплатить ему 10 дукатов, но мы не хотели платить больше 10 миджори и решили взять другую лодку. Тогда владелец отвел нас к кади этого места и к эмиру и сказал ему по-арабски, что он – слуга, нанятый казначеем царицы, но эмир знал, что царица по просьбе царя уехала в Миср, поэтому он приказал владельцу лодки вернуть нам деньги или согласиться на 10 маджори. Однако нас заставили дать ему еще 10 маджори, и мы отправились в Миср и добрались до него в воскресенье, 14 июня 1481 года.

V

Я видел Миср (Каир) и расспрашивал о его жителях, чтобы узнать, как они живут, и если бы я взялся описывать славу и богатство этого города и обитающих в нем людей, то мне не хватило бы этой книги. Клянусь, что если бы было возможно поместить в одно место Рим, Милан, Падую и Флоренцию и еще четыре города, то в них во всех мы не нашли бы и половины тех богатств и людей, которые имеются в Мисре, и это истинная правда. Миср делится на двадцать четыре квартала, вместе со старым Мисром, который местные жители называют Бабозиния, Фостат и который находится в полумиле от нового Мисра, именуемого Каиром. В этом квартале имеется 30 тысяч домов; а в одном доме обитает три-четыре семьи. Окружность Мисра – более 80 миль, и, если бы мне не поверили и спросили, сам ли я изучил Миср или подсчитал, сколько в нем домов и людей, я бы ответил, клянусь Небесами, что главный переводчик царя, которого зовут Сагри Вади, сообщил мне об этом лично. Он сказал мне, что каждую ночь начальники приносят ему списки родившихся и умерших по всему городу, и я могу предоставить надежных свидетелей, которые были при мне, когда он мне все это рассказывал, а именно р. Рафаил, мой спутник, и р. Иосиф бен Хезекия Ашкенази, присутствовавший во время нашей беседы. Если вы спросите, как я общался с этим переводчиком, – друзья мои, я посетил его по приказу Нагида, потому что этот переводчик по происхождению еврей и приехал в Миср, чтобы вернуться в иудаизм, а родился он в Испании. Прегадино ограбил все земли Испании, и все евреи, жившие там, были схвачены, а этот человек, чтобы остаться на свободе, переменил религию и стал моро (мусульманином). Он знает семь языков: иврит, итальянский, турецкий, греческий, арабский, немецкий и французский. При дворе султана говорят на турецком. Он осыпал меня многочисленными милостями и привилегиями. Я был освобожден от уплаты налога на драгоценные камни, которые купил в Мисре, а все люди платят за них 10 процентов стоимости; он также отправил письмо переводчику, живущему в Иерусалиме, с приказанием, чтобы с меня ничего не брали, хотя евреи там платят по 3 дуката с человека.

Возвращаясь к своему рассказу, замечу, что старый Миср, именуемый Бабозинией, лежит в развалинах и там почти никто не живет. В нем есть синагога пророка Илии, похожая на синагогу Александрии, а на другом берегу Нила – три большие сокровищницы, похожие на город из алмазов. Это пирамиды, и я никогда не видел таких больших сооружений, даже в Риме. Они гораздо выше основания, и если человек, стоящий на вершине пирамиды в центре, бросит камень, то он не долетит до ее края. Они построены из камней, превышающих все меры. Рядом с ними стоит синагога нашего патриарха Моисея, в которой он сидел и молился, прежде чем отправиться на беседу с фараоном, а река между сокровищницами и Каиром и этим местом называется Рамес, и многие евреи говорили мне, что здесь ежедневно происходят чудеса. Богатства Иосифа тоже находятся рядом. Окружность Нового Каира также равна примерно 80 милям, и в нем нет ни одного разрушенного дома, а улочки города короче и уже, чем в Венеции, и вершины домов почти касаются друг друга, и в некоторых местах дороги затенены пальмами, поскольку жара здесь сильная и ужасная. Без пальм здесь было бы невозможно жить. В Мисре более 10 тысяч человек постоянно разбрызгивают воду, чтобы прибить пыль. Воду наливают в разные емкости, и в каждую минуту можно видеть более 4 тысяч человек, которые несут баки с водой, похожие на сосуд с полотняной трубкой, и продают воду по 1 филино, наливая ее в хорошие чаши, и каждый может пить, сколько пожелает. Если же этот человек собирается идти в другое место и покупать воду у иных продавцов после того, как отдал филино первому продавцу, он платит ему несколько сольди и забирает у него воду, и люди сразу же видят, что он уже заплатил свое филино. В любой час и в любую минуту здесь можно найти воду для питья. В Каире продают также ароматизированную воду, которую можно выпить, если вам захочется, и еще они пьют воду из Нила, набирая ее прямо из реки. Нет ничего лучше этой воды, и ее можно пить, пока не лопнешь, и никогда ничем не заболеешь, ибо она сладка как мед и течет прямо из Садов Эдема. Женщины здесь носят шаровары, а мужчины штанов не надевают, так же как и в Александрии. Завязки или кружева шаровар украшают драгоценными камнями и жемчугами, а в ушах прокалывают десять или восемь дырочек и вставляют туда драгоценные камни. Женщины-мавританки носят не золотые кольца, а серебряные с драгоценными камнями и жемчугами, вделанными в них. Они расписывают свою кожу красками, которые не смываются полгода, хотя они ежедневно ходят в баню. На свете нет ничего лучше египетских бань. Кроме того, в городе имеются отхожие места. Седла для верблюдов стоят очень дорого; мамелюки украшают седла, а также уздечки своих коней множеством драгоценных камней и жемчугов, красоту которых невозможно описать.