Детка, это не я
Шрифт:
Время от времени, Мэй бросала взгляд на меня. Ее взгляд впивался в мой, но тепло, которое она всегда дарила мне, исчезло. Похоть еще сквозила в них, когда она смотрела на меня, но счастье и нежность — умерли.
Все чертовы улыбки она дарила Райдеру, теперь брат выглядел несколько иначе: его волосы были распущены, и фирменная бандана испарилась с головы. Хрен знает, что его вдохновило на изменение внешнего вида, но мы все заметили, как он меняется на глазах. Он больше говорил и общался, отираясь рядом с моей чертовой собственностью.
Пять дней. Пять проклятых дней,
В ее последний вечер в комнате брата, я смотрел, как они с Райдером сидели рядом друг с другом на полу, играя в какую-то идиотскую настольную игру. Гребаный байкер играл в настольную игру. Аид будет смеяться до усрачки от этой мысли. Но я не смеялся. Райдер объяснял ей правила, направляя каждый ее ход. Ее лицо стало более воодушевленным, как только она стала играть самостоятельно, она светилась радостью и радовалась победе. Ясно одно: она выглядела счастливой.
Теперь я чувствовал, как умираю каждый раз, когда она дарила ему свою идеальную улыбку. Улыбку, которую она хранила для меня. Улыбку, которой я лишился, пытаясь быть чертовски благородным. Улыбку, которой я лишился, напившись вдрызг, испортив все из-за Дайсон — вакуума, поглощающего сперму.
Что еще хуже, нацики исчезли. Они знали, один из них был пойман. Они знали, что он утратил свое мужество и сдал их местонахождение. Палачи ворвались в тот притон, полностью готовые сразиться с ублюдками, но место было словно город-призрак: опрокинутые столы, пустые ящики и следы шин на раздолбанной асфальтированной дороге. Одно было точно, словно засело в моей голове, мы должны были найти базу скинхедов, прежде чем они снова придут к нам. Сейчас для меня это было бы слишком. Пока мы еще не готовы гореть в аду.
Пиво текло.
Дань Лоис была отдана.
Поминки закончились.
Братья плавно перешли от дани уважения к павшей сестре к обычным беззаконным развратным действиям. Кай и психотрио возглавляли блуд и пьянство.
Взяв пиво, я пошел на другую сторону двора и присел на землю, прислонившись к тюкам сена у закрытого огня. Я схватил Фендер, прикурил и отпустил свои пальцы на лирическую прогулку. На струнах родилась «Blue Eyes Cryin’ in the Rain», Вилли Нельсона. Я затерялся в музыке, мои глаза сфокусировались на оранжевом свечении пламени, слова полились из моего рта.
«Когда-нибудь, когда мы там встретимся
Мы снова рука об руку пройдемся
В мире, что не знает расставаний
В дождь голубые глаза наполняются слезами...»
С последним аккордом, песня замерла. Я быстро огляделся вокруг, чтобы проверить, не выступал ли я на публику, и расслабился. Братья теперь рассредоточились небольшими группками по двору, некоторые ушли домой со своими
Гребаный хаос.
Когда я осматривал двор, Мэй нигде не было видно. Райдер стоял рядом Смайлером, оба они представляли жалкую картину, длинные волосы и угрюмые выражения рож. Но внимание Райдера было приковано к чему-то позади меня, брови нахмурены, зубы терзали нижнюю губу. Только одна вещь могла заставить его вести себя подобным образом в последнее время. Или, точнее, один человек.
Повернув голову, я замер, когда поток длинных черных волос взметнулся по ветру из-за гаражной стены. Секундой позже, и голубые глаза Мэй появились из-за угла, и эта маленькая сладкая улыбка на ее розовых губах.
Она слушала, как я играю... снова.
Но она не хотела, чтобы я знал, что она слушает.
Наклонившись вперед, я полностью увидел лицо Мэй. Ее улыбка застыла, когда она поняла, что была поймана.
Когда она приготовилась бежать, я дернул подбородком, приказав ей подойти ко мне. Ее грудь была высоко поднята в этом облегающем, черном платье в пол и прекрасно сидевшей кожаной куртке. Красотка отлично ее приодела. Глубоко вздохнув, Мэй неохотно, осторожно, подошла ко мне.
Она неловко стояла рядом со мной, сжимая руки, а ее глаза были опущены. Боже, Христос, она была потрясающей: невысокий рост, совершенная подтянутая фигура, длинные черные волосы и эти пухлые красные губы, и кристально-голубые глаза...
Ни одного. Гребаного. Изъяна.
Убедившись, что никто нас не сможет услышать, я постучал по тюкам. Мэй, скользнув взглядом в направлении Райдера, опустила плечи и присела на тюки рядом со мной. Она издала покорный вздох.
Мы сидели молча, Мэй смотрела на деревья, я почти все время смотрел на нее. Я пытался понять, как я мог быть таким придурком, чтобы приблизиться к Дайсон. Мои челюсти были напряжены, горло сильно сжалось. Я пытался успокоиться, но бл*дь, я чертовски сильно нервничал.
Тяжело вздохнув, Мэй взглянула на меня, а затем снова стала смотреть на огонь. Затем она разрушила неловкую атмосферу напряженности.
— Сегодняшняя служба была красивой, Стикс. Такой поминальной службы я прежде не видела, слова пастора о том, какой была Лоис, были такими трогательными. Ты хорошо рассказал ему обо всех ее прекрасных качествах. Думаю, мне бы хотелось узнать ее ближе.
Я смог только кивнуть. Я сейчас даже не думал о Лоис, как бы жестоко это не звучало. Только о Мэй. Мэй рядом со мной. Мэй, которая выглядит чертовски горячо.
— Когда в коммуне умирали люди, им делали помазание елеем и хоронили, никаких церемоний. Мы верили, что они теперь с Господом, так что горевать не требуется. Но я считаю, Лоис была бы счастлива, если бы она могла видеть эту службу. Её почтили должным образом, так как должно чтить каждого человека.
Я на мгновение прикрыл глаза, наслаждаясь тем фактом, что Мэй перестала игнорировать меня. Кивнув, я поднял руку и провел пальцем по ее бледной руке. Она замерла и наблюдала за этим движением, глаза широко распахнулись, встретившись с моими.