Детка. Навсегда...

Белоусова Светлана

Развернулась и, не оглядываясь, пошла к выходу. Если совсем идиот, останется на месте, если в голове хоть что-то есть, сделает, как я говорю.

К счастью, надежда на присутствие мозга все же была. Две минуты я постояла на улице, прежде,чем доморощенный следопыт вышел из гостиницы и направился к скромной иномарке.

– Как зовут тебя, сыщик?

– Я не сыщик. А зовут Федя.

– Федя... Ну, ок, Федя, погнали. Думаю, мне представляться не нужно.

Всю дорогу бедолага косился в мою сторону, но, честно говоря, было не

до него. В голове крутились мысли, формируясь в полне себе четкое видение ситуации, по крайней мере, по одному вопросу уж точно.

Он припарковался прямо перед рестораном.

– Жди. Часа через два буду.

Больше пояснять ничего не стала. Да и он, судя по всему, к разговорам не стремился. Итак, поди, переживает за проваленную миссию.

Марат, ожидаемо, оказался на месте. Что показательно, не один. За столом, помимо хозяина заведения, сидел мой знойный Мачо. Заметив меня, Бельмондо откинулся на спинку стула и, ухмыляясь, наблюдал как я приближаюсь.

– О, Лена, привет. – Судя по слегка тянущейся манере речи, Марат был если не пьян, то близок к этому. – А я думаю, куда запропастилась моя девочка. Извелся весь.

– Ага, я вижу. – Плюхнулась на свободное место, а затем махнула знакомой официантке, – Тащи водки и пожрать что-нибудь.

– Пожрать? Ты совсем не леди, – Бельмондо смотрел все с той же ухмылкой, волнуя мое и без того маятное девичье сердце.

– Правда? Вот неожиданно. А я надеялась... Ну… что поделаешь. Как-то переживу.

– Давай переживём вместе. Поддержу тебя в тяжёлый момент, подставлю крепкое мужское плечо.

Я окинула взглядом предлагаемую часть тела. Эх… хорош, гад.

– Не могу втягивать тебя в это. Слишком тяжела ноша. Ищи другой объект для совместных страданий. Я уж как-то одна. Думаю, в монастырь пойти.

Мачо громко расхохотался.

– Ты? В монастырь? Да тебя на порог не пустят. А вот я и на порог, и в койку готов принять.

– Эй, – Марат ударил кулаком по столу, – Моя девочка. Куда лезешь?

Ещё один. Детский сад, ей-богу.

Хорошо, к нам подошла Тамара, и пока она выставляла перед важными гостями алкоголь и закуску, оба отвлеклись на ее прелести, правда, только взглядом.

– Ну... Будем. – Я налила полную стопку водки и опрокинула ее залпом. Потом взяла кусочек сыра, пожевала, задумчиво глядя вдаль. – Ниче. Пойдет. Пейте, поддержите даму.

Марат следом за мной выпил стоящую перед ним беленькую.

– Где ты была все эти годы? Я бы уже давно устроил нам любовное гнёздышко и утащил тебя, чтоб идти в светлое будущее рука об руку. – Бельмондо не особо переживал, судя по всему, что официально я, вроде как, женщина его друга. Очень настойчивый тип.

– Слушай, мой путь к будущему, которое не факт,что светлое, слишком тернистый. Только ухабы, да кочки. Боюсь, споткнется, упадешь, переломаешь себе ноги. Потом ещё тащить тебя на себе. Не. Ну, его на хрен. Ну и так-то, Маратик, я к тебе. – Хозяин заведения радостно вскинулся, –

Разговор есть. Приватный. Давай, подбирай свои расслабленные ягодицы и шуруй в кабинет. Жду тебя там.

Едва поднялась из-за стола, Сашка подскочил с места, не иначе вознамерившись проверить мои слова о совместном пути.

– Сядь, милый. Дорогу я знаю. Провожать не нужно.

Уже подходя к двери маратовской "каморки", услышала за спиной громкий комментарий Бельмондо, очевидно специально предназначенный для моих ушей.

– Хороша, сучка... Отвечаю, я ее трахну. Слово даю.

Даже оборачиваться не стала.

Хозяин заведения явился через пару минут. Я успела вольготно расположиться на диванчике, скромно стоящем в углу.

– Что за разговор? Не охота сейчас заумных бесед. Есть желание напиться. Ленка, давай нахлебаемся?

– Ну, это, друг мой, само собой. Уверена, к концу нашего диалога, а точнее сказать, моего сольного выступления, твое желание усилится стократно. Присаживайся.

Марат пожал плечами, но послушно занял свое кресло.

– Итак, солнышко, вопрос на миллион. Кто из вас придумал скомуниздить чужие деньги?

Мужчина резко протрезвел. Взгляд его стал более осмысленным и злым, а рука незаметно, вернее, это он думал,что незаметно, потянулась к ящику стола.

– Хорош, не чуди. Выстрелить ты можешь. Уверена, оружие с глушителем. И убрать мое бренное тело отсюда найдется кому. Ты сейчас в панике, а потому готов на все. Вот только, видишь ли, тогда сдохнешь сам. Через... – я посмотрела на свои любимые часы, подаренные Деном после рождения дочери, – Через два часа у тебя начнутся рези в животе. Потом рвота. Ну а вот уж потом, конвульсии и ты благополучно отдашь концы, валяясь в луже своей же блевотины.

– С чего бы?

Марат не делал резких движений, однако руку пока не убирал от того места, где у него хранилось оружие.

– Ааааа...Так все просто, малыш. Пока вы с Бельмондо таращились на томкину задницу, капнула тебе в стакан с водкой немного яду. Круто, да? Как в итальянской опере. Сейчас по сюжету я должна вскочить, заламывая руки, и голосить противным голосом, от которого птицы на лету дохнут, свою прощальную арию. Извини за столь образное сравнение. Просто не люблю оперу, а все вот эти отравления, удушения сильно ее напоминают.

– Какого яду?

Марат так прибалдел от неожиданности моих слов, что протрезвел ещё больше.

– Да Господи. Вот ведь дотошный. Сильного, Маратик. Личного, авторского, так сказать производства. И, как ты понимаешь, противоядие есть только у меня.

– Брешешь.

– А если нет? Тебя ни один врач не спасет. Так вот, малыш, руку убери, а то разнервничался слишком. Поговорим для начала. Повторю вопрос. Кому пришла в голову мысль украсть деньги? Тебе или Анжелле?

Марат помолчал немного, а потом все же ответил. Видимо, жопа, в которой он оказался, слишком велика и он это понимает.