Детонация
Шрифт:
Взгляд Грейсона скользит по моему телу, словно оценивая нанесенный ущерб. Я почти чувствую его облегчение, когда он понимает, что я все еще полностью одета.
— Мэдди, детка. Мне нужно, чтобы ты вернулась в кабинку и закрыла дверь.
Я киваю и шаркаю в ближайшую кабинку. Оказавшись внутри, я кладу пальцы на замок, но что-то кричит мне оставить это. Я хочу убедиться, что этот мужчина никогда не сможет поступить так ни с одной другой женщиной. Я медленно приоткрываю дверь, ровно настолько, чтобы заглянуть
— На колени, – властно приказывает Грейсон. Мужчина опускается на пол.
— Ты умрешь за то, что прикоснулся к ней пальцем. Ты кусок дерьма, – выплевывает он. Я ахаю, когда пистолет Грейсона целится ему в голову.
Он нажимает на спусковой крючок, и мужчина падает на пол, из его головы сочится кровь.
О черт.
Открываю дверь и на нетвердых ногах бросаюсь к Грейсону, стараясь не задеть распростертое на полу тело. Он широко раскрывает объятия, когда я прижимаюсь к нему всем телом. Он сжимает меня крепко, так крепко, как будто боится отпустить.
Слезы градом катятся по моим щекам.
— Он мертв? – я икаю.
Он кивает.
— Он причинил тебе боль? – я качаю головой. Он прерывисто дышит, запрокидывая голову.
— Черт, – вздыхает он. — Мне так чертовски жаль.
— Ты ничего такого не сделал со мной. Ты спас меня.
Теперь моя очередь спасать его от его же собственных демонов. Я обхватываю его лицо ладонями и притягиваю к себе. Он тает в моем поцелуе, и его тело расслабляется вокруг моего. Его пистолет падает на пол, когда его руки обвиваются вокруг моей талии.
— Я люблю тебя, Грейсон.
— Боже, я так сильно люблю тебя, Солнышко.
ГЛАВА 37
ГРЕЙСОН
Ее рука сжимается вокруг моего бицепса, когда я поворачиваюсь к ней лицом. Ее черты бледнеют.
— Грейсон, я не очень хорошо себя чувствую, – ее голос дрожит. Ярость, которая сжигает меня, превращается в панику. Я, блядь, сказал Луке, что нам нужны новые рекруты и преподнес ему план на блюдечке. Этого бы, блядь, не случилось, если бы он послушался нас.
Она, спотыкаясь, идет вперед, врезаясь мне в грудь. Я хватаю ее за плечи, чтобы поддержать. Черт. Ее глаза закрываются. Паника поднимается в моей груди. Мне нужно сохранить спокойствие и сконцентрироваться.
— Мэдди, детка. Ты меня слышишь? – я повышаю голос, чтобы достучаться до нее, но она не отвечает. Я поднимаю ее на руки и прижимаю к себе ее безвольное тело.
— Все в порядке, Солнышко. Я держу тебя.
Мир вращается в размытом пятне, когда я выбегаю из пожарной двери и бегу к своей машине, роясь в карманах в поиске ключей. Когда я открываю пассажирскую дверь, ее лицо прижимается к моей груди. Я почти расслабляюсь от облегчения. Она проснулась.
Присев, я осторожно сажаю ее на пассажирское сиденье. Ее глаза все еще затуманены,
— Я сейчас отвезу тебя в больницу, просто не засыпай ради меня. Я не оставлю тебя. Обещаю.
Она слабо кивает мне, и я целую ее в лоб, прежде чем встать и оббежать машину спереди.
По дороге в больницу она то и дело дремлет. Я все время сжимаю ее руку в своей, нуждаясь в подтверждении, что с ней все в порядке.
Я несу ее в отделение неотложной помощи. Запах клиники обжигает мне ноздри, как только я вхожу. Я едва слышу болтовню в приемной из-за звона в ушах. Я подхожу к администратору.
— Мне нужен врач. Моя девушка, Мэдди Питерс, потеряла сознание. Ей нужна помощь. Сейчас же.
Она отрывает взгляд от экрана компьютера, ее внимание сосредоточено прямо на Мэдди, все еще лежащей в моих объятиях. Вспышка беспокойства пробегает по ее лицу, когда она смотрит на Мэдди.
— Сейчас. Я, блять, не шучу.
— Пойдемте со мной, сэр, – она встает со стула и выходит через стеклянную дверь. Я следую за ней по ярко-белым коридорам. Она открывает комнату справа. Меня встречает крошечная комнатка с одной кроватью и одним пластиковым стулом.
— Я сейчас же пришлю врача.
Я киваю ей и подхожу к кровати, осторожно укладывая Мэдди.
— Хей, детка, врачи уже на подходе.
Ее глаза открываются, и на лбу появляется морщинка.
— Г-где я?
— В больнице.
— Что случилось? – спрашивает она.
—Ты отключилась прямо у меня на глазах. Тебе что-нибудь нужно? – спрашиваю я, и она качает головой.
Блеск в ее глазах возвращается, что вызывает улыбку на моем лице.
—Может быть, поцелуй? – сладко спрашивает она, прикусывая пухлую нижнюю губу.
—Всегда, солнышко. Я никогда не хочу прекращать целовать эти сладкие губы, – шепчу я. Я наклоняюсь вперед. Щелчок двери останавливает меня на полпути. Кто-то откашливается в дверном проеме, и Мэдди хихикает, ее теплое дыхание касается моих губ. Я быстро чмокаю ее, прежде чем подняться и повернуться к двери. Молодой долговязый темноволосый доктор стоит там, не зная, куда смотреть.
—Мисс Питерс? – он почти пропищал, не в силах посмотреть в мою сторону.
— Это я, – говорит Мэдди.
Приняв это за намек, я сажусь на жалкий пластиковый стул.
Доктор подходит, перебирая бумаги в руках. Достаточно ли он квалифицирован, чтобы ухаживать за ней?
—Мы бы хотели взять немного крови, если можно? – спрашивает он, теперь стоя ко мне спиной и подходя к кровати Мэдди.
—Конечно, спасибо, доктор.
—Как Вы сейчас себя чувствуешь?
— Лучше. У меня действительно раскалывается голова и немного подташнивает. Но в остальном я в порядке.