Детская задачка
Шрифт:
Устыдившись своего интереса, Джордж наконец отвел взгляд. В следующее мгновение его внимание привлек какой-то шум. Он поднял голову и увидел, что окно распахнулось, и по комнате пронесся сильный порыв ветра. Мальчик подошел к окну, закрыл его и взглянул на шахматную доску, которая, как всегда, стояла на углу письменного стола. Партия была в самом разгаре. У черных и белых оставалось по семь-восемь фигур, но белые уже потеряли королеву. Джордж некоторое время разглядывал доску, и решил, что черные могут поставить мат за шесть ходов. Затем вернулся к полкам и убрал альбомы на место.
Но вдруг он заметил тонкую красную кожаную папку, на корешке которой золотыми
Виды аббатства Танкертон и парка.
Акварели Томаса Генри Грейна, написанные для сэра Августа и леди Сент-Мор,
MDCCCIII
Мистера Грейна никак нельзя было назвать посредственным художником, в его акварелях присутствовал истинный драматизм. Небо на картинах далеко не всегда было ясным, Грейну нравилась игра света и теней, которую могут дать только облака. Пейзажи были узнаваемы, но не совсем реалистичны. В них чувствовалось что-то иллюзорное, будто художник старался изобразить Танкертон неким деревенским раем, но где-то в этом раю притаился змей.
На одном из рисунков Джордж увидел аббатство при полной луне, которая выглядывала из-за серебристых облаков. В окнах первого этажа, как раз там, где находилась библиотека, горел свет. Художник изобразил тощую фигуру в оконном проеме, это мог быть только сэр Август. Здесь были также виды храма Сфинкса, озера, палладианского моста и странного дорического храма на краю леса, где Джордж повстречался с Джемом Мейсом.
На каждом из рисунков присутствовал по меньшей мере один человек или животное. Вот черный спаниель — наверное, Дис — вертится возле дуба; лесник с ружьем, быть может, сам Джем Мейс, обходит свое хозяйство. Негр в набедренной повязке сидит на перилах моста и ловит рыбу. На рисунке с дорическим храмом, вокруг которого лес и кустарник далеко не такой густой, как сейчас, маленький мальчик убегает от надвигающейся грозы. Створка бронзовых дверей в храме приоткрыта.
Последний рисунок был залит солнечным светом. Три фигуры, стоя на холме, смотрели вдаль, где среди поросших лесом просторов виднелось аббатство. Джордж нахмурился: он знал, что в округе нет места, откуда открывался бы такой вид. Все трое были обращены спиной к зрителю, но художнику все равно удалось передать характер каждого из персонажей. Слева стоял негр, тот же, что и на палладианском мосту, в той же белой набедренной повязке. В руках он держал какую-то цепь или собачий поводок. Справа от него черный спаниель Дис встал в стойку, как будто почуял дичь. Но самым интересным персонажем была изысканно одетая леди, стать и изящество которой подчеркивал разноцветный тюрбан со страусиными перьями. Джордж не смог вспомнить, когда они были в моде. Руки и длинная лебединая шея женщины были золотистыми, как сатиновое дерево. У Джорджа не осталось сомнений, что это одно из последних изображений леди Цирцеи Сент-Мор. Вдали перед домом стоял человек с тростью и смотрел на троицу.
Джордж долго разглядывал рисунок. Он чувствовал, что тут скрывается какая-то история. Он мог бы еще долго им любоваться, но вдруг понял, что замерз. Неужели окно снова открылось?
Когда он поворачивался к окну, раздался какой-то стук. Джордж увидел, что одна из шахматных фигур, белый король, упала и перекатывается из стороны в сторону на своем круглом основании. А рядом с ним, как над поверженным врагом, возвышается черная королева. Фигуры передвинулись, черные поставили мат.
У Джорджа бешено заколотилось сердце,
Сэр Август вернулся домой через два дня. Урок с мистером Верекером уже подходил к концу, когда в класс вошел лакей и позвал преподобного и его ученика в библиотеку. Джордж почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он не считал свое приключение проступком, но понимал, что у сэра Августа может быть на этот счет иное мнение. Хотя откуда ему знать? Наверняка дядя хочет видеть их по совсем другой причине. По-настоящему Джордж испугался, когда увидел, что шахматы снова расставлены, как перед началом партии. Теперь он дрожал и ничего не мог с этим поделать.
Сэр Август сидел спиной к вошедшим. Прежде чем повернуться, он спросил:
— Скажи-ка, племянник, что ты делал в моей библиотеке?
Джордж молчал. Все его силы уходили на то, чтобы сдержать дрожь.
Сэр Август наконец повернулся и внимательно посмотрел на мальчика:
— Отрицать это бессмысленно, сэр. Миссис Мейс видела, как вы брали ключ из кладовки Харгрейва.
— Я не трогал шахматную доску, дядя, — только и смог произнести Джордж.
Бледное лицо сэра Августа покраснело.
— Это ложь, сэр! Наглая ложь! — последние два слова он почти прокричал. Джордж понял, что дядя напуган не меньше, чем он, но это было слабым утешением. Сэр Август подошел к сундуку, достал оттуда хлыст для верховой езды и швырнул его учителю:
— Мистер Верекер, надеюсь, вы знаете, как этим пользоваться. Если откажетесь, то лишитесь доходного места. Отведите мальчишку в классную комнату и как следует накажите этого наглого воришку и лгуна. Отлупите его на совесть. И помните: если вы его пожалеете, я об этом узнаю. Идите!
Джордж надеялся, что мистер Верекер не проявит особого рвения, выполняя поручение, но он ошибался. Мальчик не видел лица своего учителя во время порки, но мог слышать его. Помощник священника задыхался от слез и гнева, он рыдал, выполняя волю хозяина, но избивал мальчика со страшной силой. Когда все закончилось, Джордж выбежал из классной комнаты. Мистер Верекер и что-то кричал ему вслед, но он бросился вон из дома. На улице дул сильный ветер, а из тяжелых кучевых облаков лился дождь.
Джордж понял, что ноги сами несут его к маленькому дорическому храму в лесу. Он не знал почему, но по мере того, как храм приближался, в мальчике росла уверенность, что он бежит именно туда. Пока его пороли, стыд и злость заглушали боль, но сейчас он ощущал ее во всей полноте. Джордж чувствовал, как по задней поверхности ног стекают теплые струйки крови.
Когда он, тяжело дыша, наконец остановился перед дорическим портиком, его щеки были залиты слезами, хотя мальчик и не собирался плакать. Снова прочитав надпись «MORS IANVA MORTIS», Джордж вдруг понял, что храм больше похож на мавзолей, на последнее пристанище Сент-Моров, где когда-нибудь упокоится и его бренное тело. Сейчас мысль о смерти Джорджа совсем не пугала. Он дернул за ручку, но дверь оказалась запертой.
Вдруг он услышал за спиной свист. Мальчик свистнул в ответ, и к нему радостно подбежал темно-коричневый спаниель. Вслед за псом из-за деревьев вышел Джем Мейс, но Джордж не обратил на него внимания, так он был занят собакой, которая яростно слизывала с его щек соленые слезы.