Детские игры
Шрифт:
И в то же время эта комната была тем, чем она была, – удобным местом для проведения времени.
– Это моя любимая комната в доме, – сказала хозяйка, поднимаясь вслед за ними. – Бо€льшую часть дня я провожу именно здесь. – С этими словами она пересекла комнату и распахнула дверь современной, полной света кухни, ничем не похожей на то помещение, в котором они находились. – Могу я предложить вам…
– Спасибо, не надо, – ответила детектив.
Вероника закрыла дверь и указала на удобные кресла перед камином. Сама она села на то, что стояло слева; таким образом для
Брайант отошел к полкам с книгами, а Ким задумалась, проводили ли сестры время, сидя рядом в этих креслах, глядя на огонь и потягивая вино из бокалов.
– Итак, чем я могу помочь вам, офицер? – спросила Вероника, закидывая ногу на ногу и аккуратно складывая руки на коленях.
У Стоун появились подозрения, что этого никогда не происходило, особенно принимая во внимание то, что Вероника уже успела сообщить им о своих отношениях с сестрой. И именно это заставило ее задать свой первый вопрос.
– Мисс Эванс…
– Вероника, – быстро поправила ее женщина.
– Прошу прощения. Ранее вы уже упомянули, что ваши отношения с сестрой…
– Прошу вас, офицер, будьте с ними поаккуратнее; многие из них – это самые первые издания… – Вероника повернулась к сержанту.
Как пойманный за руку проказник, Брайант отошел от книг. Ким вновь поразилась тому, что они натолкнулись, по-видимому, на человека, который был по характеру ближе ей, чем Брайанту.
– Вы говорили, что были не так чтобы очень близки…
На лице Вероники появилось некое подобие улыбки.
– Говорила я не совсем это, но вы недалеки от истины.
Да, Вероника сказала, что они не переносили даже вида друг друга.
– И тем не менее вы постоянно общались по телефону, судя по журналу ее мобильника.
– Конечно, – согласилась Вероника. – Мы же сестры.
– И при этом вы не любили друг друга?
– Вы правы, офицер. Но я не могу понять, к чему вы клоните.
Во что было сложно поверить, глядя на эту умную, образованную женщину.
– К тому, Вероника, что родственники, которые не любят друг друга, обычно идут каждый своим путем и стараются как можно реже общаться друг с другом. – Еще Ким хотела добавить, что они не одеваются одинаково, не ездят на одинаковых машинах, не живут на расстоянии короткой прогулки друг от друга и не разговаривают по телефону по двадцать раз на дню.
– У нас никого не осталось после смерти родителей.
– И это вас сблизило? – Стоун искренне пыталась понять Веронику.
– Вовсе нет. В детстве никто не сказал бы, что в будущем мы будем близки.
– А почему, можете объяснить?
– Не могу, потому что это не имеет никакого отношения к случившемуся и ничем не поможет вам в раскрытии преступления.
– Почему вы так в этом уверены? Разве вы не готовы сделать все от вас зависящее, чтобы помочь нам поймать негодяя, поступившего так с вашей сестрой? – уточнила инспектор.
– Если б я считала, что события полувековой давности могут помочь в розыске преступника, то с удовольствием
То легкое любопытство, появившееся у Ким где-то глубоко внутри, теперь превращалось в настоятельную потребность выяснить, что же произошло между этими двумя женщинами, чтобы потом можно было решить, поможет это в расследовании или нет.
– Вероника, честное слово, я…
– Офицер, вас должно интересовать только, где я находилась во время убийства Белинды; я полагала, что именно в этом цель вашего визита, и лишь поэтому пригласила вас в дом. В момент ее смерти я находилась здесь, в этой комнате, и говорила по «Скайпу» с редактором «Дейли телеграф» [18] . В этом вы можете убедиться, сделав всего один телефонный звонок. После того как вы получите это подтверждение, наши с вами отношения закончатся.
18
«Дейли телеграф» – ежедневная британская газета, основанная в 1855 г.; одна из наиболее популярных и многотиражных газет в стране.
– А могу я поинтересоваться, с чем был связан звонок по «Скайпу»?
– Тринадцать по горизонтали и одиннадцать по вертикали.
– Простите, не поняла.
– Кроссворд, офицер. Это моя работа. Я придумываю кроссворды для газет. Моему редактору показалось, что два из заданий были слишком сложными, с чем я не согласилась, но он настаивал на их замене. – Женщина встала. – Если у вас больше ничего нет…
– Как ни странно, есть, – ответила Ким, не пошевелившись. – У вашей сестры в шкафу обнаружена дорожная сумка. Не знаете случайно, куда она собиралась?
– Черт побери, мы же договорились… – Она заметила удивленное выражение на лице хозяйки.
– Договорились о чем, Вероника?
– Не важно. Простите, офицер, но я не имею ни малейшего понятия, куда собиралась моя сестра.
Ким никогда не любила, когда ей лгали на голубом глазу, а Вероника сейчас занималась именно этим.
– Может быть, вы знаете, зачем ей был нужен солидный запас презервативов? – продолжала настаивать детектив.
– Еще раз прошу прощения, инспектор, но я не собираюсь отвечать на ваши вопросы и хочу, чтобы вы покинули мой дом. Прямо сейчас.
Будь проклято упрямство этой женщины… Но у Ким не было никаких причин продолжать давить на нее. То, что Вероника лгала ей прямо в глаза, по закону не считалось достаточным основанием для давления.
Инспектор встала, коротко попрощалась с хозяйкой и стала спускаться по лестнице. Вероника не стала провожать их, и Брайант захлопнул за ними входную дверь.
– Черт побери, закончилось все достаточно быстро, но узнали мы не так уж много, – заметил он, пока они шли к машине.
«Совсем наоборот», – подумала Ким, вспомнив, что женщина сказала о кроссворде и о своих собственных мыслительных способностях. Ее не покидала мысль о том, что они натолкнулись на любительницу повыпендриваться.