Детский сад - 12
Шрифт:
Понаблюдав немного, Коннор мысленно потянулся к фигурке маленького дракона и выдохнул: «Наоис!»
Длинные крылья замерли.
Коннор чуть не задохнулся: неужели получится?! Мальчик-дракон его услышал?!
Драконья фигурка медленно опустилась рядом с громадным — сравнительно с мальчиком-драконом, винтовым стержнем. Почти одного… роста.
«Ты кто…» — раздался холодный голос.
Поразмыслив, Коннор ответил: «Я тот, кто спас твою сестру, Дафну».
«Спасибо. Что ты хочешь от меня?»
«Мне нужна твоя машинная магия, чтобы выбраться из лаборатории вампиров и вытащить
«Откуда ты узнал о нас?»
«Вальгард».
Несколько секунд прошли в молчании, прежде чем Наоис проговорил: «Как ты хочешь взять мою магию?»
Пока он раздумывал над ответом мальчишки-некроманта, Коннор пытался понять, почему Наоис говорит так… странно. Отстранённо и равнодушно. Не понимал, пока не заметил еле видное движение, отчего у него заболело сердце: мальчик-дракон не зря бился о прутья собственной клетки: винтовой стержень вроде как вялым движением всё того же магического марева будто приматывал его к себе, выпивая из него все эмоции и тепло живого существа.
Минуту спустя Коннор понял, в чём дело: именно обездвиженность киборга-дракона стала союзником вампиров, постепенно заставляя его застывать-мёрзнуть.
Но сейчас-то холод уходил, и Коннор напряжённо внёс в личное поле киборга-дракона свою фигурку — самого себя. Затаив дыхание, он медленно, сопротивляясь ощутимому отторжению чужой магии, приблизился к фигурке дракона.
«Как… ты сумел?»
«Потом расскажу всё, — с трудом шевеля губами, ответил мальчишка-некромант. — Наоис, мне нужно, чтобы ты трансформировался. В ипостаси дракона ты будешь бесполезен…»
«Я пробовал, — всё так же безучастно сказал мальчик-дракон. — Не могу».
Жаль, нельзя спросить у Хельми… Стоп!
«Наоис, тебе не хватает сил?»
«Да-а…» Что-то всё-таки изменилось, и в равнодушном голосе мальчика-дракона послышалось отчаяние.
«Подожди. Попробую добавить».
«У тебя не получится. Мне нужна драконья сила, а у тебя…»
«Не торопись с выводами», — пробормотал про себя Коннор.
Он открыл глаза и осмотрелся. Наверху наверняка наступал рассвет. Здесь-то, на третьем нижнем этаже, вряд ли он почувствуется. Но грохот бегущих машин продолжал заставлять стены «мусорного контейнера» дрожать мелкой дрожью.
Интересно, если сигнализация снова сработает в лаборатории, это кого-нибудь озаботит? Кто-нибудь живой остался здесь, чтобы поискать, кто виноват в том, что сигнализация сработала?
Коннор глубоко вдохнул и вернулся в личное поле Наоиса.
«Наоис, я сейчас положу тебе ладонь на шею. Ты подпустишь меня к себе?»
Только печальное эхо в ответ. Не верит?
Коннор тоже не верил. Но знал, что не попробуешь — не узнаешь. Он заставил свою фигурку шагнуть к маленькому дракону, с неожиданным теплом вспомнив Люцию и Ригана при взгляде на подростка-дракона, ростом с него самого. И положил руку на шею Наоиса, ближе к затылку. При выполнении этого простого жеста мальчишка-некромант с опаской приглядывался к киборгу, который в личном поле Наоиса отразился как винтовой стержень. Но тот бездействовал, несмотря на довольно странное вторжение. То ли был скован той сетью обездвиживающих заклинаний, которые недавно над мальчиком-драконом видел Коннор, то ли ему было всё
Под ладонью мальчишки-некроманта потеплело, и он открыл блок — выход к драконьему небу, перекачивая силу в Наоиса. Мелкая чешуя под пальцами, которая до сих пор шевелилась от дыхания мальчика-дракона, вздымаясь и опадая, замерла.
Наоис неверяще прислушивался к себе — и вдруг закричал, чуть не ударив фигурку Коннора выпущенными крыльями.
«Ты уронишь меня! — резко напомнил мальчишка-некромант. — И не сможешь получать силу далее! Стой смирно, пока не отделишься от того самого себя — того, кто мешает тебе вырваться!»
«Ещё!! Ещё!!»
Вот чего Коннор уж точно не предусмотрел, так того, что Наоис не только будет принимать вливаемую ему силу, но и потащит её самостоятельно. Причём будет тащить её именно как мальчишка — не разбирая пределов, ни своих, ни того, кто пришёл на помощь.
Мальчишка-дракон просто пожирал его силы, не в силах остановиться!.. И Коннор понимал его, но сам приходил в отчаяние: это же дракон, хоть и маленький! Мальчишка-некромант не мог оторваться от него, не мог крикнуть и запретить ему!.. Напомнить, что так нельзя!.. Потому что силы утекали…
Вскоре Коннор только и успел, что прошептать слова, убирающие заклинание глубокого сна в «мусорном контейнере», — и потерял сознание.
…Ему повезло только в одном.
Машинные демоны добрались до стен города.
А Вальгард успел объединиться с неожиданной помощью из Города Утренней Зари. И это объединение позволило братьям одновременно начать поиски своего старшего брата. Нашёл Хельми — по вспышке чужой драконьей магии в центре вражеского города.
Дозваться Коннора ребятам не удалось. Но Хельми и Мирт сообразили, что мальчишка-некромант без сознания именно потому, что ему, как ни странно, не хватило драконьей силы. Пересылать они не умели. Но умели добираться до брата по внутренней связи. И не отпускали его своим зовом, пока не убедились, что он пришёл в себя…
…Он открыл глаза в темноту, в которой мерцали несколько беспорядочных огоньков — обитатели помещения зажгли огоньки на пальцах.
— Коннор! — шёпотом завопил Виридин.
— Ч-што ты с-сделал с-с моим братом?!
— Не кричите, — поморщился мальчишка-некромант, вставая с примятых коробок.
И наклонился к мальчику-дракону. Тот оказался коренастым и жутко худым, снова напомнив о Хельми — каким его увидел впервые.
— Наоис, вставай. Тебе помочь?
— С-сам! — буркнул тот, но встать не получилось: мало того, что тело затекло от неподвижности, так ещё и длинная рана на животе заставила его застонать и скорчиться.
К нему бросились двое эльфов.
— Он живой?! — ахнула Дафна.
— Ты уже спрашивала, — отозвался Коннор, наблюдая, как Наоис всё-таки пытается устоять на ногах, держась за живот, и раздражённо от собственной слабости (под землёй трудно собирать силы для себя!) велел: — Прислоните его к стене. Виридин, принеси ему поесть тех пластин. Ему не хватает материала, для того чтобы излечиться.
— Почему ты не х-хочеш-шь, чтобы он с-сел! — возмутилась девушка-дракон, которая злилась, потому что не могла подойти к брату.