Детский сад-8
Шрифт:
Несколько минут назад он инстинктивно потянулся свободной рукой к тряпке на глазах. Рука, только было напрягшаяся, упала. Нет - свалилась без сил. Изумлённый, Коннор понял, что она порезана - и глубоко. Боли не чувствовал. Заставили что-то выпить? Смазали порезы обезболивающим?
Пространство он чувствовал хорошо.
Когда те двое или трое ушли настолько далеко, что ближайшее пространство опустело, Коннор собрался с силами и, тяжело подтащив к себе порезанную руку, буквально уронил её на пояс штанов. Пусто. Как и ожидалось. Ремень с него сняли.
Что ещё ничего не значит.
Он
Ладно, хватит себя инспектировать. Пора освобождаться. Эти пока непонятные похитители ушли довольно далеко - процессу освобождения помешать уже не смогут, пусть и захотят вернуться… Он напрягся привстать - и, не сумев даже поднять голову, снова рухнул на холодный камень, мокрый, шершавый. Полежал, сморщившись и отворачиваясь от обильной воды по лицу - особенно со сбитой набок намокшей тряпки на глазах. Застыл, снова проверяя себя, странно слабого. И, впервые обеспокоенный, задышал чаще: камень под ним… высасывал из него силы! И не только магические… Коннор снова приподнял правую руку. На этот раз движение далось ещё трудней, чем в первый. Но далось. Пока ещё.
Решил полежать немного, чтобы полностью прийти в себя. А заодно выяснить, где братья. Он настроился на кровь - и через секунды его тело начало ломать страшнейшими судорогами. Чтобы успокоиться, изумлённый Коннор немедленно прислушался к ливню - отстраняясь, переключаясь с кровной связи… Когда тело вновь растянулось по камню, прикусил губу. Им ещё хуже. Это значит, их надежда - только он сам. И главное - они ещё живы.
Значит… Никаких лишних секунд на отдых. Это иллюзия слабого, что потом он будет лучше соображать. Камень-то продолжает высасывать силы…
Как сказала бы мама Селена: что мы имеем? Вспоминая о Тёплой Норе, как ни странно, он мог рассуждать хладнокровно, не впадая в панику.
Из оружия (он прислушался к себе и вспыхнул надеждой: не нашли!) тончайший стилет, спрятанный в тесных ножнах из собственной кожи. Раньше из едва видного отверстия в запястье вылетало дуло мелкокалиберного пулемёта. Теперь здесь пряталось узкое лезвие холодного оружия.
Из магического подспорья - те татуировки, которые драконы оставили, убрав из него оружие. Точней - не оставили. Вынуждены были оставить. Татушки эти Трисмегист вписал с обратной стороны кожи. Ювелирная работа. Ведь вписал он их, по-своему переложив и соединив кровеносные жилы.
Стараясь не вспоминать, каким образом его подловили: воспоминания - это потеря времени и силы!
– Коннор сосредоточился на плане поэтапного освобождения. Стилет - в левой руке. Той самой, которая зажата в наручнике. Камень, на котором он лежит, пьёт силы. С чего начать? Оружие подождёт - крови живых, если придётся защищаться. Надо начать с наручника… Но, ещё немного поразмыслив, мальчишка пришёл к выводу: нет, сначала надо попробовать накормить камень.
Камень пьёт жизнь. А если предложить ему смерть?
Коннор сконцентрировал внимание на плечах. Именно здесь начинались невидимые обычному
Камень забыл о живой силе, чуть только Коннор “предложил” ему мёртвую. Мёртвую он жрал так, что временами Коннору казалось - камень всё-таки вот-вот сожрёт и его, как источник лакомства. Но, выждав немного, мальчишка “прощупал” пространство и выяснил, что камень впитывает все силы, кроме его личной. Прекрасно.
Продолжая пропускать сквозь себя и перепосылать мёртвые силы ненасытному каменному вампиру, Коннор, морщась и отплёвываясь от попавшей в рот дождевой воды, открыл второй канал некромагического сбора. Добрав нужный концентрат, он направил его к наручнику. Удерживая сосредоточенность сразу на двух действиях, мальчишка ощущал себя так, словно он удерживал течение разбушевавшейся по весне реки (было с ним такое однажды) и одновременно проводил сложнейший ритуал…
Левая рука дёрнулась, когда острым краем наручника, внезапно проржавевшего и обломившегося под напором некромагии, порезало пальцы. Коннор, продолжая кормление камня, медленно сел на нём. А потом быстро съехал с него и, чуть не упав, но всё же ступил босыми ногами несколько шагов по… болоту? Он вздрогнул, отдёрнув ногу, в которую впились, похоже, какие-то острые камешки. Но прошёл по колючему, лишь бы оказаться подальше от жадного “ложа”. И только затем остановился - и закрыл сбор некромагических сил.
Правая рука с усилием поднялась и с трудом стащила пропитанную водой повязку с лица. Коннор невольно содрогнулся, когда открыл глаза. Теперь ясно, откуда здесь столько некромагических сил. Грубо обработанный камень в два человеческих роста - вокруг него россыпь мелких серых предметов, в которых легко даже в подступающем сумраке угадать кости. Вокруг - мёртвый лес. Чёрные деревья (он пригляделся к стволу ближайшего), на которых даже мха и лишая нет, настолько они сгнили. Под ногами непролазная грязь, в которой - чудо, что не застрял и не проткнул стопы полусгнившими костями. И - вечер, в котором беспрестанный, нудный холодный дождь и чёрные тени…
– Жаль, убить тебя нельзя… - прошептал мальчишка, глядя на камень и досадливо морщась: сил таких сейчас нет.
– Ты не представляешь, как жаль…
Закрыв глаза, Коннор поднял лицо к небу. Кажется, дождь - единственная живая сила в этом странном месте. Для начала он проверил, не магический ли это дождь. Не является ли он таким же вампиром, как камень… Магический - вызван искусственно, но обычный. Просто вода. Из неё силу можно брать.
Он снова обратился к кровеносным татуировкам. Пора спасать братьев, а делать это - лучше вернувшим силы. Здоровым. Слабым он им не нужен.