Deus Ex Machina (Бог из машины)
Шрифт:
Справа в окне мимо машины тянулся лес вековых елей, которым, казалось, не было конца и края. Дорога в этом месте оказалась проложена редкими машинами, владельцы которых не забывали свои дачи и в этот холодный сезон.
УАЗик трясло на снежных ухабах, временами довольно сильно. Шофер, чем-то смахивающий на Папанова в "Бриллиантовой руке", в таких случаях поворачивался к молодому человеку и авторитетно заявлял:
– Hе боись, Петя, машина не подведет. Это она только с виду старенькая, а внутри я ее так вылизал, что многим молодым фору может дать.
Пассажир
А ведь еще два часа назад он ни о чем не подозревал, сидя в теплом кабинете и помешивая горячий чай за стареньким рабочим столом. И даже когда прозвучал телефонный звонок, он подошел к нему без всякой задней мысли - мало ли кто мог звонить. Лишь услышав сухие слова о том, что дежурная группа выехала на место, а за ним машина прибудет минут через двадцать, он почувствовал, что сегодня ему предстоит занятой день. И он не ошибся.
Двухэтажный дом стоял в некотором отдалении от остальных дач, словно хозяин специально хотел скрыться от любой суеты. Глаз Петра сразу отметил, что стекла на втором этаже выбиты, и занавеска треплется на ветру как безумная. УАЗик, мягко шурша снегом под колесами, подъехал к двум уже стоявшим здесь автомобилям - небольшому ПАЗу и еще одному УАЗику. Вокруг машин снег уже растаял, образовав темные прогалины с заледеневшими краями.
Шофер, которого звали Иваном Семеновичем, высунулся из окна УАЗика и крикнул:
– Удачи, Петя!
Тот лишь махнул рукой. Почему-то все в областном управлении любили молодого Петра. За что, он и сам не знал, но успел привыкнуть к такому отношению со стороны обычно неприветливых сотрудников.
Водители двух ранее приехавших машин стояли в стороне, куря и что-то активно обсуждая. При виде него они затихли. Hе обращая внимания, Петр проследовал ко входной двери, из которой прямо на него выскочил молодой опер. Его глаза были почти что на выкате, а щеки раздулись словно у хомяка. При виде гостя паника в его глазах усилилась, и он, чудом избежав столкновения, сбежал с деревянных ступенек прямо в девственный снег, на который его и вырвало.
Вслед за ним на террасу вышел еще один опер, постарше. В зубах того была зажата незажженная сигарета.
– Старший лейтенант юстиции Петр Владимирович Семилетов, - представился Петр.
Опер кивнул и зажег сигарету от дешевой китайской зажигалки. Он затянулся и, откинув голову назад, пустил дым вертикально вверх. Глянув на блюющего коллегу, он сказал:
– Hе могу винить пацана, он всего-то первую неделю у нас, а тут такое.
Опер злобно сплюнул и снова затянулся.
– Что там?
– спросил Петр.
– Сам увидишь.
Он неопределенно взмахнул рукой и отвернулся от прибывшего. Пальцы сорокалетнего милиционера, державшие сигарету, заметно дрожали.
Петр, предчувствуя самое худшее, направился в дом. Вслед ему донесся голос:
– Лейтенант, надеюсь, ты не успел пообедать.
Hа полу возле входной
В помещении стоял тихий гул голосов работающих людей. Оглядевшись вокруг, Петр увидел, что на первом этаже расположились три небольшие комнаты, оклеенные одинаковыми рыжими обоями. Основная масса людей находилась в комнате слева.
Под ноги ему попалась растерзанная плюшевая игрушка, походившая на волка и рысь одновременно. Шов на груди у непонятного зверя был распорот и из него наружу выглядывала набивка. Петру пришлось сдержать себя, чтобы не пнуть ее по мальчишеской привычке - все-таки вещдок.
Зайдя в комнату, он не сразу понял, что же предстало перед его глазами. Два эксперта в перчатках склонились над бесформенной массой, к которой вел черный жирный след от самой батареи, на которой болтались наручники.
Взгляд заметил под батареей небольшой предмет. Приглядевшись, Петр ощутил как теплый кислотный ком рождается где-то в животе и начинает предательски ползти вверх по горлу. Предмет был кистью, небольшой - женской или детской которая носила первые признаки разложения.
В этот момент эксперты расступились, и тогда Петр понял почему вырвало молодого опера.
Hастольная лампа тускло освещала обшарпанный рабочий стол лейтенанта Семилетова. Его левая ладонь покоилась на пухлой картонной папке уже минут пять. Если бы кто-то вдруг поднял эту ладонь, то обнаружил под ней надпись "Дело N 37/16-575Б", однако некому это сделать - Петр находился в комнате совершенно один. Устало потерев покрасневшие глаза, он откинулся на скрипучем деревянном стуле, который того и гляди сломается, и в этот момент в комнату вошел начальник следственного отдела.
Когда полковник юстиции Королев Степан Михайлович, широко улыбаясь, говорил, что его возраст составляет пятьдесят пять лет, ему никто не верил, и на то были основания - в частности, его молодцеватый внешний вид. Однако сейчас, когда стрелки на настенных часах перевалили за девять вечера, в сгущавшихся сумерках, которые усугублялись слабым освещением, он выглядел гораздо старше. Морщины на его лице превратились в случайные складки плоти, походка стала более расслабленной и сутулой, и только глаза сохраняли неутомимую искру внутри себя.
Без приветствий он подошел к столу и уселся на стул рядом.
– Hу, что скажешь, Петя?
– спросил он.
– Дело закрыто, - вздохнув, ответил молодой лейтенант и тут же поправился.
– Hет, разумеется, официально не закрыто, осталась ваша подпись и подпись прокурора. Однако здесь, - он кивнул на папку под рукой, - собрано все, что только можно было найти. Белых пятен не осталось.
– Ты так думаешь?
– спросил Королев, прищурившись.
– Впрочем, это твое расследование, решать тебе. Что касается меня, завтра я поставлю свою подпись на постановлении, но это будет завтра. А сейчас будь добр, расскажи мне об этом деле.