Девадаси. Верность любви

Романы «Девадаси» и «Верность любви», в которых волшебная сказка сочетается с трагической реальностью, посвящены Индии, многоликой и вместе с тем узнаваемой, как никакая другая страна. Жизнь ее народа полна противоречий и бед, и в то же время индийцы, как никто другой, умеют радоваться тому, что существуют на

свете.

В одном из произведений повествуется о нелегкой судьбе девушек-девадаси, «жен бога», смыслом жизни которых становится танец, а еще — желание обрести простое женское счастье.

Подруги Амрита и Тара, первую из которых продали в храм родители, а вторая — подкидыш, счастливы и несчастны, свободны и несвободны. Они посвящены богу Шиве, и им запрещено выходить замуж за земных мужчин. Однако человеческое сердце живет по своим собственным законам, и девушкам суждено пройти через нелегкие испытания в борьбе за право любить и быть любимыми.

Другой роман рассказывает о французском дворянине, преданном своей возлюбленной и осужденном за преступление, которого он не совершал. Судьба забрасывает Анри де Лаваля в далекую страну, и он обретает надежду на будущее благодаря встрече с индийской девушкой Тулси, терзаемой совестью за собственный проступок — бегство от самосожжения после смерти мужа. Европейца и индианку, людей разных культур, воспитания и веры, сближает любовь — единственное, что способно преодолеть предрассудки, расстояние, время.

Две истории обретения трудного, но до боли желанного счастья — это истории свершения чуда вопреки козням судьбы, веры в то, что благородство души, трудолюбие и талант способны победить в любых обстоятельствах. Это мое признание в любви к стране, чей народ, несмотря на все невзгоды, поет, кружится в танце и смотрит в будущее с улыбкой, чья неповторимая красота навсегда берет сердце в плен.

В весенний день 1740 года, когда родилась Амрита, шел дождь, такой же унылый и серый, как жизнь бедняка.

Раму сидел на корточках под ветхим навесом, с которого бесконечным потоком лилась вода, и терпеливо ждал, когда ему позволят войти в хижину, откуда доносились душераздирающие крики его жены Гиты.

Когда голос роженицы смолк и на пороге появилась деревенская повитуха, мужчина с надеждой поднял глаза.

— Девочка, — сурово изрекла женщина, и Раму обреченно опустил плечи.

Седьмая дочь за тринадцать лет брака и ни одного мальчика: едва ли боги могли придумать более изощренное наказание! Вероятно, в одной из прежних жизней он совершил жестокое преступление, а быть может, когда-то в прошлом у него рождались одни сыновья.

Раму поднялся и направился в дом.

Здесь не было окон, и свет проникал через узкий дверной проем. Бамбуковые жерди на потолке закоптились, с них свисали лохмотья сажи. На земляном полу — несколько потертых циновок. У тлеющего очага — глиняные горшки. Пахло дымом и сыростью.

Гита лежала, вытянув

руки вдоль тела, изможденная и безучастная. Поглядев на жену, Раму подумал о том, как сильно может изменить человека паутина житейских неурядиц. Когда-то Гита была веселой, здоровой, красивой, она много смеялась, любила танцевать и петь.

Сейчас он видел перед собой постаревшую, угасшую, обессилевшую женщину.

— Я приношу тебе одни лишь несчастья, Раму, — подала голос жена. — Седьмая дочь! Уж лучше бы я умерла!

— Не говори глупостей, Гита. Лучше подумай о том, как мы ее назовем.

— Мне все равно, — сказала женщина и отвернулась к стене. — Я не хочу ее видеть!

— Зря ты так, — с укором промолвил Раму и посмотрел на новорожденную, которая лежала в изголовье матери.

Ничего особенного, девчонка как девчонка, кусок мяса, который будет расти, есть и пить, высасывая из измученных родителей последние соки. Иное дело, если бы родился мальчик! Сын, который поддерживает отца и мать при жизни и провожает их в последний путь, совершает обряды, обеспечивающие родителям беспрепятственный переход в следующее рождение. Недаром говорят, что в отличие от дочерей сыновья рождаются не из чрева, а из сердца!

Выйдя из дома, Раму увидел во дворе деревенского астролога, старика по имени Бхадра, и развел руками. Тот мог бы не приходить в дом бедного шудры [1] , над которым в седьмой раз посмеялась судьба.

— Знаю, Раму! — поспешно произнес Бхадра, поднимая ладони. — Я хочу сказать, что твоя дочь родилась под счастливой звездой. Ее ждет необычная жизнь. Она будет красива, богата, умна. Вдобавок боги наградили ее редкостным даром.

— Каким?

— Время покажет, — уклончиво ответил астролог.

Раму невольно поднял глаза. Дождь закончился, но небо было затянуто серой пеленой. Какие звезды способен разглядеть на пасмурном небе старый обманщик Бхадра?

С другой стороны, он был рад и такому утешению и безропотно протянул старику рупию.

Вскоре дочери, которых на время родов матери отослали к соседям, вернулись домой и хижина наполнилась детскими голосами. Сестры тоже не уделили малышке внимания: они давно привыкли к тому, что каждый год их становится на одну больше.

Ночью Гита осторожно поднялась с циновки, взяла новорожденную и тихо вышла из дома.

Дул прохладный ветер. Деревенские улицы тонули в темноте; лишь в некоторых хижинах мелькали тусклые огоньки. Небо очистилось, и луна освещала джунгли призрачным голубоватым сиянием. Раскидистые кроны деревьев приняли нереальные, причудливые очертания.

Мало кто осмеливался покидать деревню в тот час, когда в джунглях пробуждалась таинственная ночная жизнь, однако Гита бесстрашно открыла ворота и быстро пошла по направлению к мрачной чаще.

Извилистая тропинка едва угадывалась в густых зарослях. Порой жгуты лиан цеплялись за плечи, задевали лицо, и Гита нетерпеливо отстраняла их рукой.