Девастатор
Шрифт:
Вздыхал Борисов не напрасно. Большаков угробил на свои построения целый день, но результат и впрямь оказался нулевым. Импульс был пущен с небольшой возвышенности в парке "Лосиный остров". Луч девастатора прошел у поверхности земли, пронзив сотню зданий Бабушкина, Медведкова и Биберева. "Никакой полезной конкретики не прибавилось", — подвел итоги своей работы Илья. Из нескольких формул, которыми поделился Карапетян, они уже знали, что чем дальше находится "взрыватель" от мишени, тем меньший процент массы мишени превращается в нейтринный поток. А значит, тем больше энергии рассеивается в виде тепла и света. Зависимость была такой: при удалении мишени в четыре раза сила взрыва увеличивалась в два. "Взрыватель"
На следующий день Рубцова доложила результаты "сканирования" полковника Горельцева: он получил указание угомонить своего любопытного сотрудника сверху, из Московского Управления.
"Это Братство показало ушки, —сделал вывод майор. — Оружие у них в руках, и дальнейшее расследование не в их интересах. Не хочу я совать нос в их дела. Перебьют мне хлопцев почем зря. Хорошо идти, когда огневые точки засечены, цели пристреляны, а в тыл противника уже вышла твоя диверсионная группа. А сейчас мы в полном неведении, как щенки слепые. Лезть в такой ситуации на врага —только зря бойцов положить".
В поисках хоть какой-то информации он позвонил подполковнику Тимашову и сказал, что готов отчитаться о проделанной работе. Добавил, что зашел в тупик и не надеется выбраться из него своими силами. "Все равно терять нечего," —думал Юрий Николаевич.
На встречу с Тимашовым он взял Большакова, а бывшему коллеге предложил пригласить любое количество экспертов-физиков, которые смогли бы понять объяснения старлея. Вячеслав Никитич согласился, встреча состоялась в одном из кабинетов на Лубянке. Но едва Илья начал свой доклад, Тимашов со скучающим видом подошел к Борисову и шепотом предложил потолковать с глазу на глаз. Если не считать той части, когда Юрий Николаевич рассказывал о расследовании дела Челнокова, разговор получился довольно бестолковым. Битый час Вятич рассказывал охотничьи истории.
— Мы с тобой всё равно в ядерной физике ни бум-бум,—сказал подполковник, махнув ладонью в сторону двери, — чего ради мы будем там сидеть?
Прощаясь, он пообещал поставить Борисова в известность, если ему что-то удастся найти. Но Юрий Николаевич знал цену этому обещанию.
Илья за время доклада "просканировал" всех экспертов и всё-таки успел кое-что почерпнуть из головы самого подполковника. Рассказал он об этом Борисову только у себя в компьютерном центре.
— Только здесь я чувствую, что могу говорить вслух спокойно, —объяснил он, сняв очки. — Как Ваши коллеги нас обложили, если б Вы знали! В смысле, прослушивалось все: кабинет, коридоры. Даже наша машина, пока мы ехали сюда. С привлечением новейшей техники. А вот эксперты у них в большинстве своем дубовые. Даже тот парень из Питера... Только начинать надо с подполковника. Я не в том смысле, что он дуб. Удалось узнать кое-что интересное. Его люди "пасли" нас все время, но особенно тщательно — Рената и меня, когда мы прослушивали Цыкина. Они вышли на Челнокова через пахана -— засекли физика, когда он созванивался с Семенчуком — и организовали утечку информации. Челноков действовал самостоятельно, но сработал точно по их плану: убрал ненужных свидетелей. После этого они собирались его взять на выходе из парка, но он каким-то образом от них ушёл. Почуял, наверное, слежку. Спрятал девастатор в специальном подземном хранилище, которое у него там было, и скрылся. Прибор они нашли, а Челнокова —нет. Девастатор сейчас, очевидно находится в Питере, потому что тот парень, эксперт, видел его и пытался в нем разобраться.
— Где находится прибор?
— В том-то и беда, что он не знает. Его от самого дома возили с закрытыми глазами, потом долго вели пешком, спускались на лифтах... Можно предположить,
— А вот это не твоя печаль. Много ты ещё у него наскрёб?
— Практически ничего. Он так быстро убежал...
— Твоё счастье.
— Не знаю, смог бы я узнать что-то, чего Вы так опасаетесь. У него очень сложная структура личности. Мне она показалась знакомой, мы пришли к такому принципу с Виталием, когда обсуждали кое-какие мои проблемы...
В ту же ночь лейтенанта Рубцову разбудил телефонный звонок.
— Алло, девонька, это гостиница "Орехово"? —спросил незнакомый мужской голос. Судя по нему, его обладатель был сильно нетрезв.
— Нет, Вы ошиблись номером.
— Простите, пожалуйста... Что ж такое, седьмой раз набираю... и никак не могу попасть... — чертыхаясь, незнакомец дал отбой.
Ирина, улыбаясь, свалилась обратно в постель с мыслью, что завтра в семь утра ей нужно будет непременно подъехать к упомянутой гостинице. Таким способом вызывал её на связь Лесник.
Ровно в семь, позевывая, но гордясь своей пунктуальностью, она была на месте. Небо с утра хмурилось, сырой ветер раскачивал желто-зелёные верхушки деревьев. Лесник появился из-за ближнего корпуса гостиницы. Прошёл мимо Ирины, не обращая никакого внимания, к станции метро. Ирина последовала за ним на некотором удалении.
Проехали они всего лишь до "Домодедовской" и быстрым шагом двинулись вдоль Каширского шоссе по направлению к центру. "Хвоста" не было, но они ещё некоторое время петляли между многоэтажками и лесонасаждениями Орехова-Борисова. Лесник дал ей знак приблизиться, только когда они зашли в парк возле Борисовского пруда. Он уселся на неудобную полукруглую скамеечку, сделанную из ствола старого дерева.
— Здравствуй, девонька, — повторил он слово, сигнальное при телефонном контакте. Он действительно часто называл её так, когда выхаживал и отпаивал своими травами, растил её и возвращал ей человеческий облик и смысл жизни. —Давненько не видались.
Он очень гармонично вписался: неприметный, невзрачно одетый мужичок-лесовичок. Не самая модная кепочка на русых волосах, светло-серые глаза, физиономия тоже простецкая. Но вот взгляд необычный, пристальный, даже порой леденящий.
— Ну, как твои соратники? Одолевают нечисть али она их? — улыбка была грустной. Да чувствовалась в ней крохотная доля беспокойства — наверное, максимум, на который он вообще был способен. Что-то случилось. Из ряда вон. Иначе не стал бы он вытаскивать её сюда в такую рань, встретились бы по пути на работу.
— Боремся помаленьку.
— Как у тебя с ними отношения складываются?
— Нормальные. И деловые, и дружеские. Боевая подруга понимай как хочешь.
— Да я не об этом. Помнишь, что тебе объясняли про лидеров и ведомых? Сумеешь ты повлиять на них так, чтобы они выполнили одну твою просьбу? Сделать им надо то, о чем они и сами, наверное, мечтают. Но поскольку инициатива будет исходить от тебя... Они доверяют тебе? Речь-то, как всегда, идёт о том, чтобы сунуть голову в пекло. А мы с тобой помним, как они тебя приняли. Все просекли и закрылись от тебя наглухо. Ну, а как сейчас обстоят наши делишки?