Девчата. Повесть и рассказы
Шрифт:
— Адрес, Анфиса-а!..
Заглох перестук колес. Фонарь на заднем вагоне мигнул в последний раз и косо завалился в ночную тьму.
Дементьев побрел к вокзалу. Вдогонку ему кричала-заливалась торговка семечками:
— А вот семечки! С-под Полтавы! Тыквенные, калорийные! Три рубля пара, разбирайте остаточек. Кто купит — спасибо скажет, кто мимо пройдет — век жалеть будет!
Тосе дарят часы
Тося сидела за столом над распахнутым учебником географии и крепко держалась обеими руками
— Да скинь ты платок, — сердобольно посоветовала она. — Жарко ведь!
— Голова болит…
— Где-то теперь наша Анфиска? — вслух подумала Катя.
Тося покосилась на осиротевший Анфисин угол. Голый матрас немым укором распластался на койке; в распахнутой настежь бесхозной тумбочке были видны старая пуховка, начатая банка клюквенного варенья и лежащий плашмя пустой флакон из-под одеколона — все, что осталось от Анфисы.
Буквы запрыгали перед глазами Тоси. Она развернула карту в конце учебника и склонилась над Тихим океаном, который спокойно синел себе на бумаге, знать не зная ничего об Анфисе, Тосе и всех ее горестях.
Опрокинутое ведро загремело в коридоре. В дверь робко постучали. Ленивая Катя вопросительно глянула на Тосю, ожидая, что та, по давней своей привычке, первая откликнется на стук. Но Тося солидно молчала, уставившись в тихоокеанскую синь, и Катя недовольно крикнула:
— Стучи веселей! Не обедал, что ли?
Вошел Илья — такой же торжественный и праздничный, как и в тот вечер, когда приглашал Тосю в кино.
Вот только шапка на нем была другая, попроще, да самоуверенности заметно поубавилось.
Тося потуже натянула платок на голове и прижала ладони к ушам, чтобы посторонние люди пустыми своими разговорами не мешали ей заниматься. Глаз от карты она не отрывала, боясь и на секунду оставить Тихий океан без присмотра.
— Девчата, — напряженным голосом попросил Илья, — пошли бы вы погуляли, мне надо с Тосей покалякать.
— Новое дело! — осуждающе сказала Катя и пристально посмотрела на Тосю, ожидая от нее знака, уходить им или не надо.
Тося слегка раздвинула пальцы, прижатые к ушам, и еще ниже склонилась над картой. Захватив книгу, Вера вышла в коридор, а Катя приостановилась на пороге и громко объявила:
— Тось, мы тут поблизости будем. В случае чего…
Илья нетерпеливо глянул на нее — и Катю точно ветром сдуло.
Тося уткнулась в карту и стала водить по ней пальцем, прокладывая новые океанские маршруты. Илья подошел к столу, постоял, разглядывая платок на Тосиной голове, и осторожно потянул к себе учебник географии. Тося вцепилась в книгу за другой конец и не пускала.
— Порвешь… — прошептала она, всматриваясь в мелкую крупу Океании.
Илья потянул сильнее — и Тося, боясь за сохранность учебного имущества, выпустила книгу. Лишенная спасительного занятия, она медленно подняла голову. Не теряя даром времени, Илья запустил руку в карман, замялся вдруг и попросил:
— Закрой глаза.
— Вот
— Закрой, не бойся.
— Никто тебя тут не боится…
Тося заинтересованно зажмурилась, на всякий случай оборонительно выставив локоть вперед, как учила когда-то опытная Анфиса. Илья живо вытащил из кармана маленькую коробочку, вынул из нее часики и положил их на Новую Зеландию. Тося открыла глаза:
— Ой, чьи такие малюсенькие?
— Твои… Чтоб вовремя обеды готовила, — пробормотал Илья, смущенно переступая с ноги на ногу.
Он и не подозревал раньше, что не такое это простое дело — дарить часы любимой девчонке!
Тося залюбовалась красивыми часиками. Стекло было толстое, увеличительное — мечты сбывались! Она поднесла часы к уху, послушала. Вся ее непримиримость куда-то запропала. Бесхитростная радость затопила Тосю и хлынула из ее глаз на Илью.
— Тикают!
Повеселевший Илья облегченно вздохнул и вытащил из кармана папиросы. У него сейчас был такой вид, будто он наконец-то перевалил труднейший в своей жизни перевал и вышел на прямую дорогу, ведущую к счастью.
А Тося с былой доверчивостью приспустила с головы платок — и открылась тайна, которую она с таким старанием прятала от девчат: чтобы потягаться красотой с Анфисой, Тося сотворила себе модную прическу и стала непохожа сама на себя.
— Ну как? — с надеждой в голосе спросила она.
Илья замялся, не в силах сразу привыкнуть к необычному Тосиному виду.
Тося похвасталась:
— Тридцать четыре с полтиной отвалила!
— По-моему… ничего… — неуверенно выговорил Илья и пальцем нарисовал в воздухе восьмерку.
— Я так и думала: тебе понравится!
Тося надела часы на правую руку и торжественно прошлась по комнате, упиваясь модной своей прической и первым в жизни ценным подарком. Снисходя к Тосиному малолетству, Илья поощрительно заулыбался, а Катя, подсматривающая в замочную скважину, прыснула в коридоре.
— На левую руку надо, — подсказал Илья.
— Я знала, да вот позабыла… — оправдалась Тося в непростительном своем невежестве и стала отстегивать ремешок.
Гулко, как в пустую бочку, закашляла за дверью Катя. Тосина рука испуганно дрогнула и накрыла часики, словно защитить их хотела от надвигающейся опасности.
Чтобы не мешать павлиньему Тосиному параду, Илья отошел в сторонку, присел на разоренную койку Анфисы и закурил. Тень набежала на лицо Тоси.
— Ты чего это расселся?
— Да брось ты, — миролюбиво сказал Илья и подмигнул Тосе, думая, что она его разыгрывает.
— А ну, встань! — приказала Тося и захлопнула дверцу Анфисиной тумбочки, чтобы не видеть пустого уже флакона.
Илья медленно поднялся. Тося затеребила ремешок на запястье.
— То-ось?! — с отчаяньем в голосе крикнул Илья и, опережая события, отвел свою руку за спину.
— Слишком они… дорогие, — попробовала схитрить Тося, протягивая Илье часы.
— Да для тебя…
— Для тебя, для меня… Не возьму — и точка! — выпалила Тося, отрезая себе все пути назад.