Девчонка с изнанки-2. Кира Вайори
Шрифт:
– Что ты там возишься? Дай мне зеркало и салфетку какую-нибудь, и всё.
Шокер развернул ко мне зеркало заднего вида и сунул мне в руку смоченный перекисью кусок марли.
Увидев в зеркале свою физиономию, я поняла, что так потрясло Шокера. Крови из крошечной ранки над бровью было столько, что хоть в кино про гестапо снимайся. Марля вскоре превратилась в разбухший розовый пион.
– Ещё есть?
Через несколько секунд он дал мне свежий комок марли. Убрав с лица основной ужас, я откинулась на спинку сидения
– Почему ты не стрелял? – спросила я.
– Во-первых, у меня задание взять Тайлера живым. Во-вторых, жилые кварталы в любом случае не место для пальбы. Наконец, я никогда не стреляю, когда у объекта в заложниках мой человек.
– Я не твой человек.
– Сейчас – мой. И за всё, что с тобой случилось, отвечаю я.
– Что-то как-то хреново ты справляешься с этой ответственностью, – усмехнулась я. – Почему ты мне не сказал, что Тайлер – русский?
Шокер не ответил. Я открыла глаза и взглянула на него. Шокер тоже внимательно меня изучал.
– Я тебя спросила. Почему?
– А потому что его происхождение не имеет никакого значения.
– Да ну? Да он, когда узнал, что я тоже русская, сразу два и два сложил и понял, что если русские звонят в его дверь на задворках Стокгольма, то это могут быть только русские ловцы.
– Мне интересно, а как это он узнал, что ты тоже русская? – холодно уточнил Шокер.
– Он заговорил по-русски, я ответила…
Шокер изо всех сил саданул ладонями по рулю:
– А я тебе что-то непонятное сказал, когда инструктировал?! Английский или жесты – и всё! Говорил?!
– Говорил.
Шокер пробормотал ещё несколько слов, от которых прапорщик покраснел бы ещё раз.
– И тебе того же… герой! – фыркнула я.
И до того стало тошно, что я выскочила наружу и захлопнула дверцу изо всех сил. Спотыкаясь и пошатываясь, я прошла поближе к воде, глядя в ту сторону, куда умчался Марат.
Конечно, теперь я поняла: зря я так с братом разговаривала. Он ведь в самом деле попытался сделать всё, чтобы мы с ним «остались при своих». Он хотел спастись сам и не подставить меня. И если теперь мы никогда не встретимся, на это будет хоть какой-то шанс. Только бы он и вправду не стал меня разыскивать. Не надо ему этого делать…
– Ты извини, – раздался надо мной голос Шокера. – Моя злость совершенно не в кассу. Глупо требовать с тебя так же, как я требую с моих обученных и опытных ребят…
– Ну почему же?! – я повернулась к нему. – Я же сейчас твой человек. Поэтому давай, не стесняйся.
Шокер смотрел на меня сверху вниз, и на его высоком лбу собирались горестные складки домиком.
– Да что тебе от меня надо?! – заорала я, упёрлась ладонями в его грудь и попыталась оттолкнуть от себя.
– Ты не готова участвовать в операции, – тихо, но твёрдо сказал Шокер. – У тебя незалеченные травмы. Плюс ты сейчас ещё и голову пробила. Да и нервы у тебя ни к чёрту. Самое правильное
– Ты будешь просить командора?
– Нет. Тебе стоит поговорить с ним самой.
– Не буду.
– Почему? Он просто пришлёт замену.
– Нет.
Шокер задумчиво почесал кончик носа.
– А если собрать силу воли и отбросить природное бабское упрямство? – уточнил он. – Это ведь именно оно, я прав?
Я молчала.
– Тебе стоит всего лишь с ним поговорить. Даже до нашей глухомани докатились слухи об особом отношении командора к проводнику Апрель, – с неохотой сказал Шокер.
– А о прекращении этого особого отношения до вас ничего не докатывалось? – уточнила я.
– Нет, – невозмутимо ответил он. – Ничего.
– Так вот. Раз уж я сейчас твой человек, а ты мне царь, бог и воинский начальник, то слушай. Я устала от работы проводника. Я устала от вас, гатрийцев, от ваших нелепых обычаев и тупых законов. Моему контракту остался месяц. Если я сейчас попрошу замену, то, согласно условиям, я попадаю в кабалу к курьерскому департаменту ещё на год. Это не входит в мои планы.
Шокер задумчиво почесал кончик носа:
– Понятно. А если не ты, а я потребую твоей замены?
– Аналогично.
– Почему? – удивился он. – У меня нет к тебе претензий, но ты же ранена, это достаточное основание для замены, без санкций.
– Любое сорванное задание, по любой причине, ведёт к продлению контракта на год.
– Ты что, на такие условия подписалась спьяну, что ли? – покачал головой Шокер.
– Мне было шестнадцать. Я и не вчитывалась особо.
– Ну и дура, – угрюмо буркнул Шокер.
– Да уж, не умница, – согласилась я. – На это почти все малолетки с изнанки покупаются, а умнеют потом быстро, но всё равно поздно.
– Не слишком-то это честно: детей в рабство загонять, – Шокер презрительно сжал губы.
– Так не своих же детей. Кто мы? Мусор с изнанки. Особенно женщины…
Он мрачно смотрел на меня, и глубокие складки на его лбу опять начали складываться домиком.
– Всё, Шокер, я тебе своё положение объяснила. На этом минута откровений закончилась, забыли… А никаких поблажек от командора мне не будет, потому что нет больше никакого особого отношения, запомни это. Ещё раз на это намекнёшь – в глаза вцеплюсь.
Шокер нервно моргнул:
– Да, ты можешь, пожалуй. И что мне с тобой делать?
– Да ничего. Пусть мне Тайлер ещё раз голову размозжит, поделом.
Шокер вздохнул:
– Всё это замечательно. Только мне нужен работоспособный проводник. Я всё равно скоро возьму Тайлера, и мне понадобится отправить его на поверхность.
– Отправлю я тебе его на поверхность, что ты переживаешь?! – выкрикнула я. – Взялась – значит, отправлю!
Я резко отвернулась от Шокера, и меня мотнуло. Он поддержал меня за локти, я вырвалась.