Девчонка с изнанки. Апрель
Шрифт:
Йан глотнул из своего бокала и внимательно взглянул мне в глаза:
– Это я понял. Но я не об этом. Жаль, конечно, но это твоё право. А вот что ты собираешься делать потом.
Я отмахнулась:
– Понятия не имею. Я девушка легкомысленная. На два шага вперёд думать не приучена.
– Кира, я серьёзно.
– Йан, я тоже. И хватит уже. Есть, что сказать – говори.
Он пожал плечами:
– Дом на канале тебя ждёт. Ты знаешь, я купил его для тебя.
Я отставила полупустой бокал и откинулась на спинку стула.
– Нет, Йан. Я же тебе сказала:
– Ты же свободная женщина. Ты так этим дорожишь…
– И что?
– Я тебе предлагаю и свободу, и жилище, и достаток, и положение…
– Положение содержанки? Мне? Это, по-твоему, свобода?
Он покачал головой:
– Никак не понимаю, что тебя так оскорбляет? Да, это свобода. Ты же знаешь гатрийские законы. Замуж тебя никто из наших не возьмёт, это да. Но ты будешь свободнее и счастливее любой гатрийки. Я готов для этого постараться. Ты же знаешь, как я… как я к тебе отношусь.
Он не мог понять, что не так. То есть, мог бы, конечно, понять, если бы захотел. Йан далеко не дурак. Но он не хотел меня понимать, не желал напрягать ту извилину, которая в мужском мозгу соединяет хотелку с понималкой. Некоторые мужчины не способны расшифровать простейшие женские эмоции и предпочитают всё списывать на блажь. Это меня обижало, и я столько раз пыталась ему непременно втолковать, что к чему да почему. А потом бросила это дело. Для того, чтобы научить гатрийского аристократа понять женщину, жизни не хватит.
– А ты знаешь, как я отношусь к тебе, – в тон ему подхватила я. – Я замечательно к тебе отношусь, Йан. Ты справедливый командор. Ты щедрый мужчина. Ты хороший любовник. Да, да, очень хороший. Но я не вещь, Йан. Я знаю, что ты готов мне предложить. Мне это не нужно. И больше мы с тобой об этом не говорим никогда, хорошо?.. Мой контракт заканчивается через месяц. Я не буду его продлевать. Может быть, я даже чип удалю. И я не буду твоей куклой.
– Зря ты… – начал было он, но осёкся. Потом продолжил с деланым равнодушием. – Как хочешь. Это твоё решение. Смотри не пожалей.
– Йан, всё прошло, понимаешь? – буркнула я, глядя на маленькую серёжку в его левом ухе. Такие серёжки на гатрийцах всё равно, что наши обручальные кольца. – Было и прошло, и не начинай сначала.
– У тебя кто-то есть?
Я чуть не подавилась последним глотком мартини.
– Ты что, ревнуешь?
– Нет. Просто хочу знать.
– В мою личную жизнь будешь лезть через месяц, когда перестанешь быть моим начальником. А я тогда с удовольствием пошлю тебя подальше. А пока просто учти, что…
Он не дал договорить, подался вперёд и цапнул меня за руку:
– Слушай меня, Кира! – спокойно сказал он, но в глазах появился злобный блеск.
– Вот через месяц, когда я перестану быть твоим начальником, ты и будешь указывать, что мне учитывать. А пока, если уж между нами ничего не может быть… – не только в глазах, но и в голосе вылезла ярость. – Веди себя так, как должна вести себя наёмница с изнанки!
Вот же гад… С одной стороны, он прав. Впрочем, он прав со всех сторон. Либо
Что ж, ещё месяц потерплю. Больше терпела.
– Прошу прощения, командор.
Он скривился. Вообще, с тех пор, как Йан отпустил на лице эту кошмарную растительность, его мимику, и без того, весьма сдержанную, можно было прочитать лишь с трудом. Если бы не выразительные карие глаза, вообще ничего по этому лицу не поймёшь. Йану сорок, он в отличной форме. Он по-мужски красив, хотя и несколько грубоват на взыскательный вкус. А ещё он умеет распустить хвост перед девчонкой. Непонятно всё же, какого чёрта я тогда на него клюнула. Наверное, всё-таки сильно польстило внимание командора. Если бы я ещё по молодости лет умела отличить настойчивость от навязчивости, а любовь от желания обладать, цены бы мне не было.
– Значит, говоришь, восстановилась? – уточнил Йан, снова становясь строгим начальником.
На самом деле, чувствовала я себя всё ещё неважно. Слишком сильно помяло меня в повреждённом канале. Всё тело было сплошным кровоподтёком. Сейчас травмы уже так сильно не беспокоили, но это потому что я носила себя, как хрустальную вазу, береглась. Пожалуй, я была бы честна с командором при других обстоятельствах. Но теперь жаловаться Йану не хотелось. Я оказалась не готова показывать слабость перед бывшим любовником. Хоть это на самом деле глупо, и хуже от этой глупости будет только мне самой.
– Да, я же сказала, всё нормально.
– Что ж, я рад. Не так много у нас отличных курьеров, а уж курьер-проводников совсем не осталось. А такого уровня вообще единицы, – Йан коротко вздохнул. – Поэтому придётся выдать тебе новое задание, уж извини.
– Слушаю, командор.
– На оставшийся месяц поступаешь в распоряжение группы Шокера.
Шокер. В узких кругах курьерского департамента это имя стало легендой. Его мало кто видел, хотя почти все о нём слышали разные байки. Лучший оперативник под прикрытием. Лучший ловец. Лучший… Кругом лучший, если уж совсем коротко. Отлавливает преступников, сбежавших на изнанку или постоянно промышляющих тут, и доставляет их назад, на поверхность.
– Группа осталась без проводника, а у них серьёзная операция в разгаре, нужна поддержка, – закончил Йан.
– Хорошо, командор.
Надеюсь, что поддержка им нужна не прямо сейчас и не завтра, а то для полноценной оперативной работы я всё ещё сильно не в форме.
– Тогда у меня всё, иди, – холодно произнёс Йан. – Адрес тебе придёт на телефон.
– Я не очень дружу с телефонами. Сейчас работает, а возьмёт вдруг и заклинит.
– Кому ты это говоришь, а то я не знаю… Не волнуйся, ты получишь всю информацию, тем или иным способом, – равнодушно сказал он. – Удачи.