Девочка Босса

Са Мари

Наглая рука уже по талии шарит. По-хозяйски к себе притягивает. Будто мы, как минимум, встречаемся. Или будто я ему и правда сегодня минет сделала, и он имеет теперь какие-то права на мое тело. Хотя это бред чистой воды. Даже согласись я на такое. Только доморощенному мужику из махрового пещерного века может прийти в голову, что после секса женщина ему еще что-то должна. Что она теперь ему принадлежит. По-моему, прошли времена патриархата.

– Спасибо, я на своей машине, – выкрутиться пытаюсь.

Но он тащит меня к выходу.

–

Алексей, – бросает охраннику, что так и стоит, открыв рот, – завтра здесь больше не работаешь. Документы в бухгалтерии заберешь.

Тот начинает что-то мычать в ответ, но мы уже на улице. Уже к парковке шагаем.

– Ты зачем охранника уволил? Самодур!

– Будешь со следующим флиртовать, он туда же отправится.

У меня слов не находится для ответа. А внутри противное, сладкое чувство разливается.

– Игнат, ты ревнуешь, что ли? – поверить ушам не могу.

– Вот еще, – мужская рука сильнее в талию впивается, словно переломить ее хочет. Мне к нему приходится прижаться, чтобы кости целы остались. – Такую как ты ревновать – пустое дело.

– А трахать такую как я – не пустое дело?

Тоже злиться начинаю. Он меня своей агрессией заражает. Не понятно, чего вообще беситься. Как собака на сене сидит. И сам не ам и другому не дам. Псих!

– Вот трахну и узнаю пустое или нет.

– Размечтался! – снова вывернуться пытаюсь, но он не дает. Тащит вперед как бык упертый, – я же сказала, что не поеду с тобой. У меня здесь своя машина припаркована. Что мне потом, прикажешь, снова за ней возвращаться. Пусти! Ненормальный!

Каблуком наступаю на носок его ботинок. Он рычит, но хватки ни на секунду не ослабляет.

– Уймись бешеная! Как тебя только мужики с таким-то характером терпят. Видать сосешь очень хорошо.

– Прекрати меня оскорблять! – снова срываюсь, – ты всего лишь мой начальник и это не дает тебе никаких прав…

– Это дает мне все права!

Резко тормозит. К себе разворачивает. Вцепляется пальцами свободной руки в подбородок и тут же целует. Глубокого. Жарко. Жадно. Так, что ноги подгибаются. Так, что у всех, кто нас сейчас видит, никаких сомнений не остается. Лишь одна большая уверенность, что перед ними настоящие любовники.

Ноги на каблуках предательски подгибаются, но Игнат продолжает держать меня за талию. Продолжает к себе прижимать. Продолжает делать со мной то, за что другой бы уже на асфальте с перцем в глазах валялся. А рядом с ним я даже про баллончик в сумке забываю. Даже не планирую защищаться.

Он вытворяет с моим ртом что-то невероятное. Руками больше не трогает. Просто целует, а я уже на пределе. Я уже взорваться готова от эмоций, бурлящих внутри. И хочется прижаться к нему сильнее. Хочется телом ощутить всю его твердость. Всю и везде.

От него не пахнет алкоголем или дешевым куревом. Даже потом. В нос ударяет терпкий мужской запах. Смесь лосьона для бритья и его чистой энергетики. Он забивает нос. Сражает наповал. Грозит теперь всюду

меня преследовать.

В какой-то момент я перестаю сопротивляться. Я сдаюсь этой грубой мужской силе. Но при этом не ощущаю себя слабачкой. Наоборот. Чувствую некую власть над ним. Запускаю руки в его волосы. Только сейчас понимая, как давно об этом мечтала. Как хотела ощутить на коже это чистое золото. Скольжу пальцами между прядей, а он стонет мне в рот так искренне. Что сразу становится понятно. Он тоже об этом мечтал. Ему тоже нравится. Не я одна сейчас схожу с ума.

Наконец он отстраняется. Я обвисаю в его руках. Ноги просто не держат. Чувствую себя вымотанной. Словно галька, которую носило по штурмующему морю и наконец-то выбросило на берег. Сил нет даже рот открыть.

Он смотрит на меня несколько невероятно долгих секунд. А я тону в невероятной зелени его глаз. Снова руку к его лицу хочу протянуть. Потрогать. Это навязчивое желание все время его трогать пугает. Ни с кем раньше такого никогда не было. Но вовремя спохватываюсь.

– Прости, – неожиданно выдыхает он в мое изумленное моментом лицо, – прости за то, что было в кабинете. За то, что так грубо тебя схватил, – словно в подтверждение своих слов ласково по шее проводит, – погорячился. Признаю.

А я даже не знаю, что ответить. Он и такое умеет? Умеет быть и таким. Нежным и ласковым, как успокоившийся после бури океан. Бережно омывающий своими водами берег. И очень хочется быть этим берегом. Быть берегом для него.

– Простишь?!

В глаза заглядывает. Пытаюсь понять, зачем ему мое прощение? Зачем так настойчив? У меня мозги плавятся от его грубости и внезапной ласки. Никто и никогда раньше себя так со мной не вел.

– Я подумаю, – опять отталкиваю и в этот раз он отпускает.

Делаю шаг в сторону, и он тоже.

– Я же сказала, что не поеду с тобой.

– Я понял. Пошли, до машины провожу.

– Я и сама дойти могу. Здесь недалеко, а медведей нет.

– Разве девушку только из-за медведей провожают, – усмехается.

– Ты мне еще лекцию прочти, как из древесины резину и варежки делают, – глаза закатываю.

Но в душе глубоко удивлена. Даже не верится, что такой как он этот фильм смотрел. Любимую комедию моего детства – «Девчата».

– Только если снова поцелуешь, – скалится.

– Я тебя и до этого не целовала. Ты сам как танк всегда прешь.

– Буду считать, что это комплимент.

– Для такого как ты точно!

– Ты что-то имеешь против напористых мужчин.

– Я терпеть их не могу.

– А что еще ты не любишь? Или, наоборот, что тебе нравится?

Мы уже к машине моей подходим. Я щелкаю брелком, а он мне дверь открывает. Все настолько внезапно, что я молча внутрь залезаю. Просто не успеваю как-то правильно среагировать. Да и надо ли? Рядом с Игнатом хочется засунуть всю свою красивую независимость глубоко и надолго. Хочется стать очень зависимой от него.