Девочка Да Винчи-2. Любовь
Шрифт:
Дане я написала утром, призналась, что приболела. Он почему-то не ответил. А я реально очень плохо себя чувствовала, мне было не до чего.
Силы были нужны чтобы накормить сестру завтраком и собрать её на праздник.
Когда Галина Ивановна увела Аришку – я уснула. Знаю, что как минимум час или полтора её не будет. Сначала представление, игры, потом сладкий стол. Выпила лекарство, укрылась и…
Не знаю, сколько времени прошло. Прихожу в себя и понимаю, что на улице уже стемнело.
Боже!
Я в
– Арина, - зову её тихонько, понимая, что проспала почти весь день. Сестра, наверное, голодная.
– Сонечка! Ты проснулась!
– Прости меня, я сейчас встану, дам тебе поесть.
– А меня уже Даня покормил.
– Даня?
Как по заказу открывается дверь и заходит Да Винчи. У него в руках опять куча пакетов, как в тот день, когда я попросила его купить молока и хлеба.
– Привет.
Сажусь, пытаясь прикрыться одеялом, хотя моя теплая пижама закрытая и вполне приличная.
– Привет.
– Проснулась? Соня? – улыбается, - Чай облепиховый будешь? И бульон? Я купил.
Даня ставит пакеты, моет руки, наливает мне чашку бульона и чая. Я всё еще в шоке. А Даня и Арина наперебой рассказывают о том, каким был день, который я проспала.
– Я пришла на праздник, а там Данечка. И он все время был со мной! И в игры играл! И смотрел как я выступала. Когда я песенку пела он громче всех хлопал.
– Потом я Арину сводил в кафе, мы просто не хотели тебя будить. Вернулись, я её усадил рисовать.
– Да, мне Даня подарил новые краски, и кисточки, и бумагу. Много!
– Я решил в магазин сходить тебе нужны витамины. Купил мандарины, апельсины, ягоды.
– Спасибо тебе.
– Да, еще я Галине Ивановне пообещал помочь. Так что ты тут ешь, и отдыхай. Сегодня я клининг менеджер.
– Спасибо.
Даня подходит ближе, подает бульон. И осторожно трогает мой лоб.
– Горячая.
– Ты… не подходи близко, вдруг я заразная.
– Зараза к заразе не пристаёт.
Даня уходит. У меня внутри всё горит вовсе не от жара.
Он приехал! Специально ко мне и к Арине!
Ох…
– Даня такой хороший, да?
– Да, хороший.
– А я слышала, как с ним Варвара ругалась, - Аринка говорит шепотом, хотя Дани нет и никто нас не может услышать.
– Что? – Конечно, я не должна об этом спрашивать. Сестрёнке вообще не нужно знать о том, что у преподавательницы могут быть какие-то отношения с учеником. Но я не могу удержаться.
– Я слышала, что она его назвала плохим словом. И еще сказала, что он педатель. А кто такой педатель?
– Предатель.
– Точно.
– Это… тот кто… - стараюсь объяснить доступно, - кто обманывает.
– Сама она педатель! Даня никого не обманывает! Даня
– Что?
– Да! Это Варвара сказала.
– Что она сказала.
– Ну… там нехорошее было…
– Аришка! Зачем ты вообще подслушивала!
– Потому что! Она сказала – ну и вали к своей Соне, и еще…
– Что?
– Ну… сказала, что он пожалеет, что с тобой связался. А я выскочила, и сказала, что она сама пожалеет.
– Ты? Арина!
Боже, какой треш. Краснею за сестру. И в то же время… мне приятно. Защитила меня.
– Я бы ей как дала! Жалко, не было краски.
– Арина!
– Но я ей еще покажу! У нас её все девчонки не любят. Она злая и рисунки рвёт.
Это мне не нравится. Моя бабушка, которая была одним из основателей студии всегда говорила, что уничтожать чужую работу, особенно работу ученика – рисунок ли, графику, скульптуру – это кощунство. Даже если это сделано плохо, слабо, непрофессионально. Уничтожать, особенно делать это публично, унижая автора – нельзя. Для педагога это просто немыслимо. Ученику надо попытаться помочь, для этого и существует учитель. Помогать, развивать, делится опытом, мастерством. Но точно не унижать и не высмеивать.
Я думаю о том, что стоит рассказать о выходках Варвары Ирине Вениаминовне. Директор должна знать, как работают педагоги.
Даня возвращается часа через полтора. Уставший, вспотевший. Арина сидит в уголке, смотрит кино.
Я поднялась, переоделась, чувствую себя уже намного лучше. Завариваю чай с малиной и мятой.
– На мою душу хватит?
– Конечно.
Мы стоим рядом, у кухонного столика.
– Не подходи только близко.
– Я тебе уже сказал про заразу.
Я улыбаюсь. Смешной он.
– Ты не зараза.
– О, это ты моей маме скажи, и сестрам! Я еще какая!
– Жалко, что не получится на Новый год к вам.
– Не получится, да. У нас тоже лазарет. Ванда температурит. Мама гостей отменила. Я не стал тебе писать, решил, скажу лично. Они вообще на даче зависли. Уехали туда, Ванда на коньках накаталась, ну и…
– Ох… Передавай всем привет и здоровья. Значит… ты на праздники тоже на дачу.
– Наверное.
Он осторожно берет мою ладонь. Переплетает пальцы.
– Я сегодня уеду. Но если тебе что-то нужно, пиши, звони. Я помогу.
– Спасибо. Я справлюсь. Ты и так всего накупил И еды и лекарства.
– Сонь, я… Я хотел тебе сказать.
– Что?
– Я поговорил с Варварой.
– И?
Он опускает голову.
Молчит.
А я опять заливаюсь краской. Боже, я действительно хочу, чтобы он сказал мне, что расстался с ней?
Как же мне стыдно…
Глава 25 (22.05)