Девочка для Черного
Шрифт:
Незнакомец подходит ко мне вплотную. Обходит вокруг. Оглядывает со всех сторон.
— Ты откуда здесь такая взялась? — прищуривается.
7
— Я прохожу медицинскую практику, — отвечаю ровно, спокойно выдерживаю его тяжелый взгляд. — От университета.
Незнакомец останавливается передо мной.
— Так ты не врач? — спрашивает.
— Врач, — поджимаю губы. — Будущий.
— Какой курс?
— Пятый.
— Что за универ направляет
По этому поводу можно сказать очень много всего, но я ограничиваюсь тем, что сообщаю название моего учебного заведения.
— Любопытные там порядки, — хмыкает незнакомец.
И проходит мимо. Останавливается возле кушетки, на которой лежит пациент. Внимательно осматривает его.
Это не просто интерес. Изучение со знанием дела. Замечаю, как взгляд мужчины проходится по швам, отмечает каждую деталь моей работы. Он смотрит туда, куда сама я могла бы смотреть, если бы проверяла, как все сделано. Судя по реакции остается доволен.
Неужели он сам врач? Разбирается в хирургии? Похоже на то. Иначе бы не оценивал инструменты, которыми мне сегодня пришлось орудовать. Глаза у него такие, что как будто все вокруг сканируют насквозь.
— На контракте учишься? — звучит очередной вопрос.
И хоть теперь мужчина даже не смотрит в мою сторону, между лопатками пробегает холодок. От него исходит опасность. Конечно, не такая, как от Черного, но легче не становится.
— На бюджете, — отвечаю я.
Тут он резко переводит взгляд на меня.
Такое чувство, что подозревает в лукавстве. Но я не обманываю, ничего не скрываю. Да, университет, где я учусь, один из лучших в нашей стране. Поступить туда тяжело. Даже на контракт есть конкурс, а уж на бюджет попасть вообще история из области фантастики.
Я смогла сдать экзамены на отлично. Получила высший бал. Только все это далось тяжелым и долгим трудом. Я бы процитировала учебник биологии с любого места. Задачи по химии решила бы, даже если бы меня разбудили посреди ночи.
Конечно, в универе учились разные студенты. Жданов мог сдать чистый лист, все равно бы его зачислили. Но большинство ребят старались, серьезно относились к будущей профессии.
Незнакомец опять подходит ко мне.
— И как тебе здесь работается? — интересуется он.
Жаль, нельзя сказать правду.
Я просто не могу доверять этому человеку. Даже имени его не знаю. Хотя сейчас готова самого черта просить о помощи.
Да и с чего бы ему помогать? Вряд ли он станет делать это просто так. Непонятно, что захочет взамен. Мне и без него хватает тут приключений.
— Нормально, — бросаю коротко.
— Ничего не напрягает?
Он смотрит мне прямо в глаза. Чувство такое, точно на меня направляют рентгеновский луч.
— Это тюрьма, — пожимаю плечами. — Здесь сами стены давят.
Мужчина усмехается. Кажется,
— Ты круто постаралась сегодня, — говорит он. — Уверен, без тебя этот подонок сдох бы. А он мне живым нужен. Пока что. Короче, если кто-то рискнет тебя обидеть, скажи, что с ним разберется Резник.
— Вы… Резник? — невольно переспрашиваю.
— Да, почти как ты, — ухмыляется. — Хирург.
Он выходит из операционной, а я не могу отделаться от мыслей о том, за какие “подвиги” заключенный получил такую выразительную кличку.
Резник. Жуткое прозвище. И сам он жуткий. Но при этом вызывает намного больше симпатии, чем Черный. От него не чувствую той волны дикой похоти, поэтому и общаться проще.
Вот только смогу ли я реально обратиться к нему за помощью? Начальник охраны его боится. Рядовые сотрудники мало о нем знают. Разве так бывает? Конечно, я мало знаю про тюремные правила, судить тяжело.
Тут явно какая-то темная история, в которой лучше и не разбираться. Для меня главное, что операция прошла успешно. Пациент жив.
Теперь осталось понять, как выбраться из этой западни.
***
Остаток дня проходит спокойно. Вечер тоже. Ночью никто за мной не приходит, но я не расслабляюсь, не тешу себя иллюзиями.
Это временное затишье. Черный специально держит паузу, чтобы я привыкла и все приняла, больше не закатывала ему истерики. Не мешала.
Да. Гад уверен, я соглашусь на его правила. И как не согласиться? Он же не оставляет другого выбора.
Размышляю, как лучше поступить. Попросить телефон у Резника? Просто для звонка друзьям. Договориться о машине. Но вдруг меня не выпустят из тюрьмы?
Мужчина приходит навестить пациента утром. Только в дверях маячит начальник охраны, поэтому это плохой момент для разговора.
— Я еще загляну, — бросает Резник. — Вечером.
— Он будет еще не в состоянии общаться, — поясняю. — Нужно больше времени на реабилитацию.
— Не важно, — невозмутимо пожимает плечами. — Если он не очухается, то мы с тобой поговорим.
Замечаю напряжение в глазах начальника охраны.
Ему не нравится, что мы общаемся?
Резник уходит, и начальник охраны следуют за ним, а через пару часов меня ждет сюрприз. В кабинет заходит Светлана Викторовна. Улыбается, радостно выдает приветствие.
На долю секунды мне кажется, наш последний телефонный разговор мне приснился, и женщина не пыталась подложить меня под Черного.
Она ставит чайник, достает коробку конфет.
— Ты молодец, Таечка, такую сложную операцию сама провела. Мне Олег Сергеевич все рассказал. И как ты руководила, и как разобралась с тяжелыми ранениями. Он тобой восхищается. Даже шутит, что ты могла бы меня легко заменить.