Девочка для шпиона
Шрифт:
Скорее всего, убийца один. Было бы их больше, кто-нибудь из них для страховки обязательно подсел бы ко мне в лифт. Итак, едет ли он вторым лифтом или бежит по лестнице вприпрыжку, у меня есть пара минут форы. Как использовать их с максимальной пользой? Выскочить из подъезда и добежать до коммерческого магазина, где есть телефон? Надо будет преодолеть открытое пространство двора… Я представил себя петляющим рысью по скользкой грязи. Н-да, конечно, коли жить захочешь, побежишь, будь ты хоть самим генеральным прокурором!.. Мягкой
Лифт слегка дернулся, останавливаясь на первом этаже. С той стороны из-за дверей доносится громкий гомон. Люди, компания, и, может, навеселе. Хорошо это или плохо?
Дверь открывается — на меня смотрят пятеро парней из завсегдатаев лестничной площадки. Некоторое время мы молча смотрим друг на друга.
— Здрасте, Александр Борисыч, — нестройным хором здороваются они.
— Быстро посмотрели вокруг себя — нет мужика в камуфляже?
— Нет. А вы тоже его видели? Да? — загалдели парни, выглядящие жутковато-живописно в своей черной коже, цепях и прочих отличительных знаках племенного отличия городских аборигенов.
— Заходите сюда! Только осторожно — не наступите!
Чертыхаясь, парни попрыгали в кабину, продолжая возмущенно рассказывать:
— Серый с Антоном сидели на лестнице, что на чердак ведет, нас ждали. А этот приходит, говорит: кыш отсюда! Антон поспокойнее, вы же знаете, а Серый сразу ему в ответ: канай, мол, дядя! Он тогда подошел, как даст Сереге!..
— Куда едем?! — спросил я их.
— Как куда?! Мочить будем!..
— О! А что это?
Кто-то из них увидел торчащее из стены лезвие.
— Нож со стреляющими лезвиями, — сказал я. — Кто из вас живет в этом доме?
— Мы со Славкой.
— Значит, так, Славка, ты берешь мой портфель и идешь домой… Без разговоров! Телефон есть?
Он кивнул.
— Из дома звонишь моей жене и предупреждаешь от моего имени, чтоб из квартиры не высовывала носа и никому не открывала. Понял?
— Да.
— На каком этаже живешь?
— На четвертом.
— Вот туда для начала и поехали. Так что там с Серегой?
— Да положил он Серегу с первого удара, потом приказал Антону, чтоб убирался и Серегу утаскивал!
— И вы ему отплатить хотели?
— А как же?
— Дети! Глупые дети! Ему не надо вас даже кулаками бить, такими ножиками всех положит, хоть будьте вы все дети Брюса Ли. Так что ваше дело будет, если хотите мне помочь, отвлечь его внимание. Ясно?
— Да.
Лифт остановился на четвертом этаже.
Парень собрался идти с моим портфелем, и тут мне в голову пришла одна забавная идея.
— Нет, — сказал я, — иди налегке, портфель пригодится здесь. — Я дал ему свою визитную карточку с телефонами и добавил: — Скажешь жене,
— Да.
— Тогда вперед!
Парень ушел.
— Так, теперь вы слушаете и запоминаете. Выходим на восьмом этаже. Вы начинаете на площадке драку. Конечно, не всерьез, но так, чтоб со стороны это было незаметно. При этом разрешаю немножко матюкнуться и обязательно каким-то образом дать понять, что бьете вы меня. Ну можете крикнуть что-нибудь вроде: получай, прокурорская морда!
Ребята сдержанно хмыкнули.
Я тем временем снял куртку и яркий свитер.
— Вот это будет ваша добыча, парни. И портфель в придачу. Когда он заявится на шум, скажете, что какие-нибудь Слон и Беря погнали меня на крышу, потому что вы подозреваете, что еще не все деньги отдал…
Я просто вспомнил, что люк на крышу не закрыт на замок — замотан проволокой. Потому что осенью и зимой даже самые отчаянные головы нашего двора не рискуют вылезать на мокрую и скользкую крышу. А мне главное — вывести этого убийцу туда, где он даже случайно не наткнется на мирного обывателя, ничего не знающего ни о настоящих шпионах, ни о следователе Турецком.
На нашей крыше я был несколько раз. Ее не однажды уже латали и ремонтировали, потому что дом сдали досрочно. И ее плоская серо-черная поверхность напоминала пейзаж загубленной планеты.
Лифт остановился на восьмом. Я снял ботинки, повертел их в руках, но пожалел просто бросить, сунул в портфель.
Мы впятером тихо вышли из лифта на освещенную площадку. Соседний лифт гудел, работал. Может быть вез моего убийцу.
Напоследок сорвав с себя галстук и белую рубаху, шепнул парням:
— Все поняли?
Дружно кивают, а глазищи аж горят от азарта.
— Когда приедет милиция — прячьтесь по домам, может начаться стрельба.
На мне только майка, я в одних носках, но холода не чувствую. Хотел бы я посмотреть на человека, который мерз бы в такой ситуации.
Лестничные площадки в нашем доме вытянутые в длину. Лестница, по которой, конечно, почти не ходят, на отшибе, но я все равно иду очень осторожно, крадучись.
Убийца, сам того не желая, помог мне: он погасил освещение не только у меня на двенадцатом этаже, но так же на одиннадцатом и десятом. Надежда моя на то, что наемник поверил, что напугал меня, тогда ему не придет в голову мысль, будто я могу сам добровольно пойти ему навстречу.
Сейчас, пробираясь наверх в темноте, я видел, что она отнюдь не кромешная, как мне показалось, когда открылись двери лифта, да в любом более-менее крупном городе не бывает ночью полной темноты. Я понял, что нужно быть осторожнее: он ведь тоже так видит, если, конечно, ждет меня наверху, если не купился на маленькую мою хитрость.