Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая _

Violator Aka Dave Gahan Admirer

— Уверена, в Марине есть аптеки.

— Вас не укачивает на море?

Я задумчиво улыбнулась, вспоминая “Нарушитель”, и покачала головой.

— Нет. Да и яхта, скорее всего, большая. Не катерок, который болтает от легкой волны.

— Мне Рэндалл тоже сказал, что яхту арендовали вместительную, что места нам всем хватит.

— Уверяю, так оно и есть.

— Кстати Джино звонил, когда мы с Рэндаллом разговаривали. Они утром вернулись из Мадрида. Сказали, что к ужину подъедут, — резюмировала Аврора и, подхватив сумку, пошла из

гардеробной.

— Да, меня Лат тоже проинформировал, — кивнула я, выходя вслед за ней.

— Как вы себя чувствуете? — внимательно рассматривала мое лицо Аврора.

— Да нормально я себя чувствую! — в сотый раз отмахнулась я и опустила глаза, вспоминая, утро четверга.

Ту ночь я провела без сна, а в начале восьмого послышались шаги, и в комнату зашел Барретт, уже одетый в деловой костюм. Подойдя к моей кровати, он, как обычно, не спрашивая, отдернул одеяло и полез мне под трусики.

Почувствовав его пальцы на анусе, я машинально схватила его руку, но, понимая, что лучше этого не делать, отпустила и зажмурилась, то ли от стыда, то ли от неприятных ощущений.

— Кровило? — спросил он тоном хирурга.

— Нет, — ответила я, вспоминая, как после наказания, вернувшись в комнату, еще долго не выходила из ванной, смазывая кремом с алоэ болевшую, словно я села на горящие угли, попу.

Более ничего не сказав, он направился в ванную, а через минуту, выйдя с полотенцем в руках, подошел к моей кровати и проинструктировал:

— Аврора выдаст тебе мазь и обезболивающее.

— Не надо Аврору, и обезболивающее у меня есть, — наморщила я нос, представляя, что она может подумать, но Барретту мои комментарии были не нужны.

Кинув полотенце на постель, он уверенной походкой направился к двери, на ходу доставая сотовый.

— Удачной поездки в Мадрид, — бросила я ему вслед, желая показать, что я приняла наказание, понимаю его причину и не планирую раздувать из этого обиду вселенского масштаба. Я начала эту корриду, и если матадор проиграл бой Быку, то должен был принять свой проигрыш с достоинством.

Барретт на это ничего не ответил и вышел из моей спальни, на ходу печатая СМС, вероятно, инструкции для Авроры, а уже через минуту где-то внизу послышался голос Джино “Машина в аэропорт готова”.

— Надо вам еще давление измерить, — между тем продолжала Аврора.

— Сколько можно, — наморщила я нос, но понимала, что это было ее непосредственной работой и она искренне волновалась за мое здоровье.

— Хорошо, что вы дома остались, — гнула она свою линию, а я в очередной раз нахмурилась, досадуя, что Барретт приказал Макартуру отменить экскурсию в Кадис и не выпускать меня с виллы до пятницы.

Я понимала суть его распоряжения — он читал меня очень хорошо и знал, что после экзекуции я в спальне отсиживаться не буду, равно как и изображать умирающего лебедя. Несмотря на саднящие ощущения и ноющий от неудовлетворенности низ

живота, я не планировала выбиваться из графика по знакомству с солнечной Андалусией и очень хотела поехать в Кадис.

Однако, после заплыва в бассейне я почувствовала слабость и вынуждена была признать, что экскурсионная программа обесточила бы мой организм, учитывая ночное приключение Черного Лебедя.

Мы ехали по шоссе, Аврора с интересом наблюдала за белыми пенными бурунами на волнующейся глади моря, Лат на переднем сиденьи что-то с интересом рассматривал в своем телефоне, я же, отвернувшись к окну, бросала взгляд на яркую живописную зелень на фоне морской синевы, но мысли мои были далеко — в спальне Ричарда у колонны.

Мои ощущения после всего случившегося можно было назвать одним словом — досадой.

Я злилась на себя. Злилась на то, что мне так и не удалось показать своему мужчине, что я — самое лучшее его средство не только для того, чтобы расслабиться после утомительного дня, но и для того, чтобы сосредоточиться и взбодриться перед деловой встречей.

Злилась, что не смогла найти правильный подход к этой цели и слишком стремительно выпустила наружу своего Черного Лебедя. Я проиграла эту битву. И теперь я вновь и вновь прокручивала в голове свое поведение, анализируя ошибки.

Первым шагом, конечно, было неподчинение прямому приказу — когда я пошла за Барреттом в бассейн, отвлекла его от заплыва и сосредоточения мыслей. Возможно, ему нужно было некое подобие медитации, перенастройка волновой активности электрических импульсов мозга после проведенных многочасовых переговоров. Отпустить ненужные мысли, дать прийти верным идеям. Так или иначе — он выбрал свой способ для этой перенастройки, а я ему помешала, решив доказать, что мой способ тоже эффективен. Я действовала слишком напористо.

После этого я встретила его в спальне, включила музыку и стала танцевать для него. Он не остановил мой танец. Возможно, желая посмотреть, как далеко я зайду в своем непослушании, чтобы потом поняла, что наказание назначено соразмерно сильное. Что ж, я поняла.

“Если бы ему было неприятно смотреть на твой танец, он бы тебя оборвал, если не на первом движении, то на втором. А он соединил приятное с полезным”, — между тем вклинился в мысли мой Черный лебедь, пытаясь защитить свои действия.

“Я очень на это надеюсь”, — усмехнулась я, не планируя прекращать традицию танцев перед любимым мужчиной.

Следующий мой неверный шаг и, по моему мнению, самый опасный — предложение взять меня. Взять для того, чтобы взбодриться перед встречей. И если до этого все мои действия могли обойтись наказанием без секса, то тут я подписала себе своеобразный «приговор». Никто не смеет указывать Барретту, когда и с кем он должен заняться сексом, заняться ли вообще и для чего именно. Я ПРЕВЫСИЛА ПОЛНОМОЧИЯ, и впоследствии мне это показали наглядно. КОГДА. КАК. И ДЛЯ ЧЕГО.