Девочка и Пахан
Шрифт:
— А живешь на что?
Молчит, хмурится, вот же чудо — все на мордашке сразу написано — не понравился мой вопрос. Так ей и хочется сказать: «Отвали-ка, дядя! Не твое дело, как я живу», но мы ведь все из себя культурные, это Лариска бы смогла парой фраз подальше послать. Черт! Что я ее все время с женой сравниваю. Дичь какая-то… Где Лариска, где эта овца. Пропасть между ними, как ни рассуди. Ларка моя с пятнадцати лет шастает по кабакам с друзьями, трахаться начала еще в школе, а эта кукла поди даже не знает, как в рот брать.
Че-то я представил,
И вроде глупо на нее повестись, все платные телки города к моим услугам — на любой фасон, в каждом «мужском клубе» с распростертыми примут, знай лишь отстегивай по тарифу. А уже не интересно со шлюхами, пусть у них и квалификация зашкаливает. Все наперед известно и скучно.
Я вот эту девочку хочу, а это, кажись, не есть хорошо. Я, может, в папики ей гожусь, у меня запросто могла быть доча ее годов, да кого это когда останавливало? Правильно, никого и никогда. И все равно срабатывает какой-то внутренний стоп-кран, чутье звериное подсказывает, что не надо мне ее трогать. А я своему чутью доверять привык, выручало не раз. Значит, придется «хотелку» спрятать. Бля, задумался, сзади уже сигналят, надо двигать… Настя, Настя, до чего же дядю Володю довели твои невинные глазки…
— Не знаю, что вам Анатолий Иванович говорил и зачем это было надо, но у меня все хорошо, а будет еще лучше.
Да кто бы сомневался-то, зайка! Конечно, хорошо. Будешь с утра до вечера сидеть с прайсами в «Перестройке», Рыжий обнаглеет, начнет зажимать на складе, хочешь не хочешь, а придется начальнику дать, ну или не так — встретишь приятного парня, будете сначала ходить за ручку, потом свадьбу скромную или не очень, это уж зависит от кавалера. Потом по съемным хатам будете мыкаться или наскребете на ипотеку, если у твоего мальчика родители не имеют лишних хором. Детишки пойдут… И завертится карусель — ни вздохнуть ни ахнуть. Дядю Володю с его стареньким «Фордом» даже не вспомнишь.
Не стал ей ничего отвечать, молодая еще, глупая, а, может, просто идеалистка, таких «куриц» я тоже встречал. А ведь я могу тебе очень помочь, Настюш… Другая бы, может, воспользовалась, покаталась бы на машине со мной, приоделась, разжилась золотишком, возил бы тебя на «Верхний бор» по выходным, джакузи и сауна, показал бы красивую жизнь — рестораны, бары, солярии, маникюр. Я, конечно, не олигарх, но нам бы всего хватило и даже без ущерба для моих домашних. Есть у меня кой-какие заначки на такой случай.
А что? Многие так живут. Гаврик вон второй год уже студенточку содержит, приезжает к ней два-три раза в неделю и полный сервис. Душой и телом отдохнул — обласканный, облизанный поехал к своей «старой корове». И все довольны. Дома у них тишь да гладь, и у мужика есть, где напряг сбросить, потискать молодое гладкое тело, выточенное спортзалами и диетой. Девки нынче помешаны
Я думал о таком раскладе не раз, да вот не попадалась мне еще пригожая кукла, чтобы хотелось одевать и раздевать. А Настенька, наверно, не согласится на подобные игры. Настенька принципиальная и даст только по любви. Хотя бы первый раз.
— Вон там, пожалуйста, сверните в переулок между домами. Нет, во второй проезд, здесь-то у нас все перекопано, опять ремонтируют двор.
Голосок у нее взволнованный, чуть дрожащий — приятный такой голосок, будоражит нервишки, задевает какие-то струнки в душе. Останавливаюсь возле указанного подъезда. Черт! Не охота ее вот так отпускать. А начну куда-то звать — испугаю. А, может, это у нее все напускное — цену себе набивает, хитруля? Решил с другого бока зайти, девчонки про чувства любят.
— Ох, Настена, как же тут изменилось все… Даже не узнать прежний двор. Раньше здесь кругом были деревья и кусты, вон там гаражи стояли, возле них вечно тусовались бомжи. Их местные гоняли, конечно, но не помогало. А у тех частных погребов мы с пацанами играли в пиратов. Видишь, воздуховоды кривые торчат над крышками, мы воображали, что это трубы подводных лодок.
— Там объявления развешали, что эти погреба будут убирать, стоянку сделают на их месте или детскую площадку. Чтобы жильцы заранее все припасы перевезли и сняли замки, кому нужно и трубы забрали.
— А вот это правильно, надо-надо благоустраивать территорию. Нравится тебе этот район?
— Да, очень. Здесь парк недалеко и еще разные скверики. И жилье не так дорого снимать, в центре-то запредельные цены.
«Бедный ты мой, цыпленок! Наверно, на кефире с гречкой живешь, на еде экономишь. А я бы тебя рыбкой хорошей побаловал, тортики-конфетки… И все, что захочешь в пределах разумного».
— Да, район зеленый и тихий. Я скучал по нему первое время, когда перебрался в новостройку.
— А почему отсюда уехали?
— Да вот квартиру новую захотел, с хорошей планировкой, в новом доме. Чтобы большая парковка и закрытый двор. Чтобы чисто было и народишко покультурней.
Почему… почему… Лариска все ныла, что надо переехать подальше от этого бомжатника, будто тут кругом одни нищеброды живут, а дочка гуляет на детской площадке и набирается впечатлений. Я и сам знаю, что в округе несколько древних коммуналок и общаг, контингент соответствующий: старики, алкаши, малообеспеченные семьи с кучей детей, за которыми неохота присматривать, приезжие «азиаты», что снимают тут дешевые «однушки» на десять человек, не всем же так везет с «бизнесом», как ушлому Рафику.